Книга Большой обман - Луиза Винер

Это уже не рычание, а рев. Ураган. Еще чуть-чуть — и меня просто сдует.

— Луи, я никому ничего не говорила, клянусь тебе. Я хотела убедиться и сообщить тебе. Я хотела как лучше… Чтобы он больше тебя не обжуливал.

— Убирайся, — Луи пытается толкнуть меня дверью, — пошла вон. И не возвращайся больше. Уловила? Чтобы я тебя больше не видел. Никаких писем, никаких внезапных посещений, никаких клумб, никаких растений. Меня для тебя нет. Только попробуй заявиться еще раз.

— Луи, прошу тебя…

— Все кончено, поняла? Ты моя головная боль. С первых минут от тебя одни неприятности. Ты всюду суешь свой нос, пристаешь со всякими глупостями, ученик из тебя — как из дерьма пуля, и главное, главное — ты приносишь несчастье. Слышала? С тобой только свяжись — не обрадуешься.

У меня на глазах слезы. Не понимаю, что это Луи так на меня взъелся. Но каждое его слово — точно удар под ложечку.

— Ты не от мира сего, — задыхается Луи, — ты словно подвешенная. Ты хотела понять своего отца? Обрадую тебя: ты уже почти его поняла. Ты совсем как он, Одри. Ты — вылитый отец.

Дверь широко распахивается и бьет-таки меня по ноге. Но я не ухожу. Не могу.

— Прошу тебя, подожди. Ты сказал, у тебя есть что-то новенькое для меня. Это про папу? Ты же обещал. Ты сказал, это важно.

— Какое теперь это имеет значение? Убирайся к черту, Одри. Ты мне по барабану.

* * *

Дверь с грохотом захлопывается. У меня подкашиваются ноги, и я опускаюсь на пол. Ледяной бетон холодит мне душу, по щекам бегут слезы. Ну же, не распускайся. Возьми себя в руки. Вставай.

Я встаю. Отряхиваюсь, набрасываю на плечи жакет и направляюсь к лифту. Надо поскорее убираться отсюда. Дура, какая же я дура. Джо был прав. Нечего было сегодня приходить. Это была самая большая глупость в моей жизни.

Лифта нет целую вечность. Ну и вонища же в нем. Я еду вниз. Ноги у меня в синяках, в глаза попала тушь, от резкой вони кружится голова. Выбравшись из лифта, я протираю глаза и моргаю. Все равно щиплет. Я отчаянно хватаюсь за сумочку и роюсь в ней в поисках салфетки и ключей от машины. Я не слышу шагов у меня за спиной.

К горлу подступает крик. Мне хочется закричать очень громко, как я никогда в жизни не кричала. Мне хочется вырваться и убежать. Но ничего не получается: уж очень крепко кто-то обхватил меня сзади и очень плотно зажимает мне рот чья-то воняющая резиной рука.

42

Зрение возвращается. Я даже могу чуть-чуть повернуть голову. Но того, кто напал на меня, все равно не вижу — только чувствую силу его рук и пальцев. Я не знаю, кто это, пока он не заговаривает со мной.

* * *

— Мы ведь не будем кричать, правда? Если я тебя отпущу, обещаешь вести себя тихо?

Я пытаюсь кивнуть. Анималист ослабляет объятия — осторожно, потихонечку — и делает шаг назад.

В крови у меня бушует адреналин, сердце колотится о ребра, но мне как-то удается взять себя в руки и сосредоточиться. Чего он хочет? Преподать мне урок? Вернуть проигранные деньги? Это первое, что приходит в голову. Но я инстинктивно чувствую: прежде всего он хочет разобраться. Как я его раскусила? — вот что его мучает.

— Хитрожопая, да? — В словах Анималиста злоба и горечь. — Самая умная, да?

— Вовсе нет. — Я не знаю, как мне его успокоить. — С чего ты взял?

— Унизить меня решила? Дураком выставить?

— Ничего подобного. Я просто хотела вернуть свои деньги.

Слово «деньги» злит его еще больше, и он делает резкое движение в мою сторону, будто для удара.

— Только попробуй! — Я выбрасываю вперед руку с растопыренными пальцами. — Ты слышал? Двинься только.

Анималист отшатывается — не ожидал. Пока он не опомнился, я выхватываю из сумочки баллончик и направляю в его сторону:

— Видишь? Это перцовый концентрат. Еще шаг в мою сторону — и ослепнешь. Понял, нет?

Анималист поводит плечами.

— Ты понял?

— Ну все, все. — Анималист поднимает руки вверх. — Я стою смирно.

Он не сразу приходит в себя — вздыхает, потирает лоб, закуривает. Я глаз с него не спускаю. Крепко зажав в руке баллончик, прикидываю, за какое время смогу добежать до машины.

— Ну так что? — цедит сквозь зубы Анималист. — Говори давай. Что это было? Что меня выдало?

Так я тебе и сказала. Недостаточно ловкие пальцы, неумение сохранять спокойный вид при сдаче — ни к чему тебе такие подробности.

— Просто повезло. Я угадала карту.

Анималист не верит. В руке у него темные очки, и он сжимает их с такой силой, что очки разлетаются на две половинки. Теперь Анималист желает знать, кто это меня научил трюкам, уж очень здорово у меня получается. Много будешь знать, скоро состаришься. Скажи-ка мне лучше вот что:

— Он был в курсе, да?

— Кто?

— Луи. Я ему сказала, что ты трюкач.

Анималист заходится от смеха. Ржет, как конь.

Это он надо мной потешается.

— Какой благородный поступок. Особенно если учесть, что это он обучил меня приемам.

У меня перехватывает дыхание.

— Он тебя обучил? Да ты что!

— Мы с ним занимаемся уже два года. Каждую неделю. У него ведь большой опыт, разве он тебе не говорил? Он бывший карточный шулер.

— Я тебе не верю.

— Не ври — Анималист топчет окурок. — Ведь все сходится, правда? Из-за своего ремесла Луи потерял все свои деньги, из-за своего ремесла он вынужден жить как последняя собака. Его поймали на шулерстве в частной игре с высокими ставками. Где-то там у них в пустыне. Ему ввалили как следует и отняли все денежки до цента. Он вынужден был бежать из Штатов, иначе его бы просто убили. Когда прошел слух, чуть ли не у каждого игрока в Неваде нашлось что ему предъявить.

Я закрываю глаза. Не может быть. Отказываюсь верить.

— А что, он тебе разве не рассказывал? Наверное, плел, какой он великий игрок? Как он играл в Мировой серии, в высшей лиге и обыграл Стью Унгара и Джонни Чена?

Я качаю головой и никак не могу остановиться.

— Ведь так? Ну и брехун. И ты всерьез думала, что он — крупный игрок? А про меня он тебе что сказал? Что готовит ученика к Мировой серии?

Я не отвечаю. Лицо у Анималиста светится радостью.

— Значит, Луи и тебе мозги запудрил. Он всем вешает лапшу на уши. А на самом деле он обыкновенный проходимец. Аферист, ворюга.

Взяв себя в руки, я делаю вид, будто принимаю все за чистую монету.

— А что там с аварией? Правда, что он был чемпионом по баскетболу и его сбила машина?.. И как насчет его жены, которая умерла? Или тоже сказки?