Книга Черная роза - Кристина Скай

Она прищурила глаза, вглядываясь в небритые щеки Рейвенхерста, догадавшись, что они были причиной мелких царапин, покрывавших ее нежную кожу.

Кожу на груди. На шее. На бедрах, где он…

Нет, она не… он не мог…

Тэсс отчаянно пыталась высвободиться, опасаясь темного торжества, сверкавшего у него в глазах.

— Я вынужден поправить тебя, ибо ты делала все это и еще гораздо больше. — Рейвенхерст не спускал с Тэсс холодных глаз, а сам немного повернулся, показывая ей спину. — Это твои отметины, дорогая моя. Любовные укусы, оставленные твоими острыми маленькими зубками. И еще есть такие же на шее и плечах. Похоже, ты никак не могла насытиться мной прошлой ночью. Да, в постели ты становишься горячей, распутной маленькой сучкой. — Дейн вцепился пальцами в ее хрупкие запястья. — В моей постели, вот что главное. Ибо теперь твоя страсть будет гореть только для меня. Ты не будешь больше скакать по болоту, не будешь стонать в объятиях других мужчин. Теперь ты моя, Тэсс Лейтон, ты слышишь?

Оцепенев и потеряв от ужаса дар речи, Тэсс уставилась на него потемневшими бездонными глазами. Боже правый, это не может быть правдой! Наверное, это его очередная ложь…

— Это не ложь, Тэсс, — отрывисто произнес Дейн, словно прочитав ее мысли. — Отметины от твоих зубов не лгут. Так же, как и тупая боль в бедрах, которую ты, я думаю, сейчас ощущаешь и которая вызвана тем, что ты любила меня всю долгую, бурную ночь. — Глубоко в его глазах заполыхало темное пламя. — Удивительно приятную ночь для нас обоих, дорогая моя, полную наслаждений, которые мы познаем много раз после того, как поженимся.

Тэсс с гневным криком вскочила на ноги. От этого порывистого движения прикрывавшая ее простыня соскользнула, представив разгоряченному взору Рейвенхерста ее шелковистое тело.

— Нет и снова нет! — сердито закричала она, не обращая внимания на свою наготу. — Тысячу раз «нет», чудовище!

Лицо Рейвенхерста вспыхнуло от ярости.

— Я могу превратиться в чудовище, дорогая моя. Именно ты в состоянии довести меня до этого. А теперь иди сюда, Тэсс, — приказал он с металлической ноткой в голосе.

Красавица с золотисто-каштановыми волосами бросила на него гневный взгляд.

— Черта с два я пойду!

— Не заставляй применять силу.

— Я не подчиняюсь ничьим приказам, ваше чертово сиятельство. Чем скорей ты поймешь это, тем лучше!

— Сейчас же, Тэсс, — прорычал виконт, — если не боишься испытать на себе мой гнев!

— Меня нисколько не пугают твои угрозы, ничтожество. Ты всего-навсего вырождающийся, развращенный, мерзкий…

— Полный решимости, — проговорил Рейвенхерст с мстительным выражением. — Полный решимости видеть тебя в своей постели, впрячь тебя в мою упряжку, получить ответы на мои вопросы.

— В самом деле, милорд? — пронзительным голосом спросила Тэсс. — И ты действительно можешь все это сделать?

Рейвенхерст приподнял темную бровь:

— С тобой никогда нельзя знать наверняка, так ведь? Где кончаются шутки и начинается правда. — На виске Дейна запульсировала жилка. — Способна ли ты вообще говорить правду? Но я скоро заставлю тебя говорить на другом языке, ведьма. На языке рук и губ. Твое тело никогда не солжет мне.

— Ты подонок, меня не интересуют твои разглагольствования и…

— Слишком поздно, Тэсс. — Рейвенхерст медленно стянул простыню со своего торса; суровые черты его лица дышали яростью. Неожиданно перед Тэсс предстало его мускулистое тело с каждой своей пульсирующей, до предела мужской клеточкой.

Ее сердце бешено забилось в груди.

— Остановись! Не подходи ко мне!

Но он, казалось, не слышал. С сумрачным лицом Дейн поднялся с постели и направился к ней. Глаза на смуглом лице тлели тысячью крошечных угольков.

— Негодяй! Подонок с черной душой! — выкрикнула Тэсс, отступая назад.

— Вижу, мне придется самому позаботиться обо всем, — пробасил Рейвенхерст. — И похоже, первое, что мне предстоит сделать, — это хорошенько отмыть твой поганый язык.

Смертельно бледная, Тэсс отступила еще на шаг, наткнувшись спиной на стену.

Губы Дейна изогнулись в холодной торжествующей усмешке.

Воздух между ними дрожал от напряжения.

Тэсс лихорадочно искала глазами какое-нибудь оружие, какой-нибудь путь к отступлению. Ни того, ни другого не было, и ее проклятый похититель знал об этом.

Он уже был от нее на расстоянии вытянутой руки. Краска залила щеки Тэсс, когда ее взгляд упал на его бронзовую широкую грудь с порослью густых черных волос, на твердый жезл, выступавший у него между ног.

— Ос-становись! — закричала она.

— Не теперь, дорогая моя. Только когда я оставлю на тебе свою отметину. — Его голос ожесточился. — Только когда ты станешь умолять меня не останавливаться.

Пока он говорил, Тэсс чувствовала, как ее тело горит и тает. Потеряв дар речи, она смотрела, как он подходит ближе, пораженная мощью этого гибкого, хищного тела.

Но она не должна допустить, чтобы он заметил ее слабость! Это было бы предательством по отношению к Джеку и остальным.

Вдруг Тэсс услышала далеко внизу звуки бешеных ударов меди по дереву.

— Откройте, именем короля! — проревел сердитый голос. — По приказу инспектора Хоукинза мы собираемся обыскать этот дом — нет ли здесь контрабандистов?

На какое-то безумное мгновение горящие лазурные глаза встретились с затуманенными зелеными. С бьющимися сердцами двое замерли, прислушиваясь к грохоту дверного кольца и доносящимся с улицы сердитым голосам.

Рейвенхерст зашевелился первым, натягивая бриджи.

— Хоукинз, — пробормотал он. — Чертова свинья!

— Дай мне уйти! — дико закричала Тэсс. — Должна же быть черная лестница.

— Ее только настилают, — равнодушно заметил виконт, — она еще слишком неустойчивая, и ею нельзя пользоваться. Из этого дома есть только один выход — вниз по парадной лестнице, как раз мимо людей Хоукинза.

Снова загремело дверное кольцо.

— Ну же, именем Бога! — перекрыл шум свирепый рев Хоукинза.

Губы Дейна сложились в легкую улыбку. Итак, инспектор здесь, собственной персоной? Да, видимо, судьба снова благоволит к нему.

Тэсс еще не успела понять, что он собирается делать, как Дейн сгреб ее в охапку и пошел к постели, на которую небрежно опустил свою ношу.

— Наше дело далеко не окончено, дорогая моя, — сумрачно произнес он. — Веди себя тихо, пока я не избавлюсь от нашего настырного посетителя.

С губ Тэсс готовы были сорваться проклятия, когда она попыталась сесть в постели.

— Как ты смеешь?! Ты подонок, чудовище! Сам дьявол!

В следующую секунду дверь захлопнулась, а Тэсс продолжала сотрясать проклятиями воздух. Оцепенев от ярости, она прислушивалась к щелканью ключа в замке, а затем шлепанью босых ног по ступеням. Все это время она осматривала скудно обставленную комнату. Но там не было ничего подходящего — ни ножа, ни даже ножниц. Ничего, кроме проклятой кровати и стула.