Книга Слухи - Анна Годберзен

В центре всего этого находилась Элизабет в новом белом платье, идеально на ней сидевшем, хотя оно шилось не для нее. Оно подчеркивало тонкую талию, которой она так гордилась. Платье было отделано кружевами. Пуговицы были обшиты кремовым шелком, что выглядело весьма изысканно. Это платье выбрал Уилл, поскольку мать запретила Элизабет даже подходить к окну. Они с Уиллом держались за руки. Уилл отводил от нее глаза, и она поняла, что он нервничает. Она давно не видела, чтобы он так нервничал. На нем был новый темно-коричневый костюм с жилетом и белая рубашка.

— Элизабет Адора Холланд, берешь ли ты в законные мужья Уильяма Томаса Келлера, чтобы быть вместе и в болезни, и в здравии, пока смерть не разлучит вас?

— Беру, — прошептала она.

Глаза Элизабет увлажнились, и она, не отрываясь, смотрела на Уилла, на его широкие плечи и большие голубые глаза с темными ресницами. Какая ирония судьбы, подумалось ей, что на деньги, вырученные за ее кольцо невесты, были куплены цветы и новые платье и костюм! Но она была рада, что Уилл принял участие в его продаже, — и не только потому, что он торговался в ломбарде и выручил хорошую цену. Пройдут годы, Уилл добьется своей цели, они будут вместе стареть — и тогда они смогут рассказать эту историю своим детям. Как кольцо, которое должно было их разлучить, помогло купить одежду, в которой они венчались.

— Берешь ли ты, Уильям Томас Келлер, эту женщину в законные жены, чтобы быть вместе в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?

Теперь глаза Уилла улыбались. Когда он сказал: «Беру», улыбка уже не сходила с его лица. Он достал из кармана их кольца. Это были простые колечки из желтого золота, которые ее мать нашла среди фамильных драгоценностей, и жених с невестой надели их друг другу на палец.

— Объявляю вас мужем и женой. Вы можете поцеловать невесту, — сказал Сноуден.

Элизабет все утро с трепетом думала об этой минуте. То, что у них с Уиллом была физическая близость, так долго было секретом, что ей сейчас было странно и страшновато поцеловать его на глазах у матери и тетки.

Но через минуту это оказалось совершенно естественным. Она не сознавала, как Уилл к ней приблизился, их губы встретились и слились в пламенном поцелуе. Да, она сожалела о том, что оставляет позади, но впереди у нее было ослепительное будущее. Услышав аплодисменты, она осознала, что минута, которой она страшилась, прошла.

Элизабет отстранилась от Уилла, и ее обняла Диана. Бедная Диана — казалось, силы совсем ее покинули. Ее блестящие каштановые локоны рассыпались по плечу Элизабет. Хотя Элизабет несколько часов слушала ее рассказ о предательстве Генри, прерываемый рыданиями, и убеждала сестру, что Пенелопа, несомненно, придумала какой-то фокус и все подстроила, в душе она испытывала облегчение, что Диана больше не будет встречаться с ним украдкой. Она искренне заверила Диану, что не сомневается в любви к ней Генри. Но она была несколько шокирована тем, что было с ним у Дианы, хотя несколько лет сама прокрадывалась в постель Уилла в каретном сарае. Теперь она будет спокойнее спать в Калифорнии, зная, что Диана не подвергается риску быть застигнутой. Ее мать несколько неуверенно поднялась на ноги. Тетушка Эдит, все еще сидевшая на диванчике красного дерева, обитом бархатом винного цвета, наблюдала за невесткой, чтобы убедиться, что та не нуждается в поддержке. Миссис Холланд подошла к Элизабет и поцеловала ее в щеку. Потом повернулась к Уиллу.

— Я давно тебя знаю и всегда тебя любила, — сказала она просто. Все присутствующие в этой комнате со стенами цвета морской волны, резным деревянным потолком и вазами со свежими цветами, ждали, что скажет миссис Холланд. — А мой покойный муж любил тебя еще больше, чем я. Иначе я бы этого не допустила. Не стану притворяться, что выбрала бы тебя в первую очередь в мужья своему ребенку, но я знаю, что с тобой она будет счастлива и что она в надежных руках.

Лицо Уилла было очень серьезным, и он с благодарностью кивнул. Он знал, что это самое лучшее, что он мог услышать от матери Элизабет.

— Благодарю вас, миссис Холланд, — ответил он.

Элизабет наблюдала, как мать с легкой улыбкой кивнула ему. Она знала, что ее матери трудно было сделать даже это — только благодаря уговорам Эдит смогла состояться эта церемония, — и была благодарна. Позже, в поезде, она расскажет Уиллу, как много сделала для них Эдит, и они придумают, как отблагодарить ее, когда начнут поступать доходы от их нефти.

— Мистер Кэрнз, как красиво это было, — обратилась миссис Холланд к Сноудену льстивым тоном. — Нам снова очень повезло, что вы с нами. По-видимому, вы будете бесконечно нас удивлять, демонстрируя с каждым новым днем нашего знакомства свои скрытые качества.

— Для меня это было честью. Но сейчас вы должны меня извинить… Мне нужно заняться одним небольшим делом, и я уверен, что ваша семья хочет немного побыть без посторонних.

Сноуден пожал руку Уиллу, затем повернулся к Элизабет. Им удивительно повезло, подумала она, что они встретили Сноудена, такого доброго и щедрого. Он казался ей сейчас чуть ли не членом семьи.

— Поздравляю вас обоих, мистер и миссис Келлер.

Когда Сноуден удалился, за ним последовали его слуги, и Холланды наконец остались одни. Сквозь кружевные занавеси проникал свет с улицы. Большинство картин исчезло со стен гостиной, но осталось несколько морских пейзажей. Эта гостиная сохранила свою ауру — Элизабет помнила, как маленькой девочкой считала, что там происходят какие-то непонятные вещи, ведомые лишь взрослым.

Клэр ушла приготовить чай с пирогом, а Элизабет села рядом с матерью на маленький диванчик.

— Когда Сноуден вернется в Бостон, он выправит свидетельство о браке и пришлет вам в Калифорнию. Будет не так заметно, если он сделает это там. О, Элизабет, — прошептала она, — я буду по тебе скучать, буду скучать. Но тебе нужно поскорее уехать. Чем дольше ты будешь тут оставаться, тем больше вероятность, что тебя могут обнаружить. А ты же знаешь, что это будет конец для нашей семьи.

Элизабет кивнула, сдерживая слезы. Ей хотелось сказать матери, как важно для нее, что она обвенчалась в присутствии своей семьи, но, в конце концов, решила, что в, этом нет необходимости. До Нового года осталось всего несколько дней, и она проведет их с теми, кого любит больше всего. Они будут вместе сидеть, за трапезами, и близкие привыкнут к мысли, что она — миссис Келлер. А затем, накануне Нового года, следуя совету Сноудена, который считал, что это самое безопасное время — почти никто не едет в этот день на поезде и их вряд ли заметят, — они соберут два маленьких чемодана и во второй раз распрощаются с Грэмерси и Нью-Йорком — на этот раз навсегда.

42

«Сегодня утром в „Уорлд" было помещено объявление о помолвке мисс Пенелопы Хэйз и мистера Генри Скунмейкера. Эта чудесная новость заняла всего одну строку. Разумеется, зная о том, что кольцо, которое молодой Скунмейкер подарил своей предыдущей невесте на помолвку, всплыло на поверхность, мы не можем не задуматься, что же произойдет, если леди, носившая это кольцо, тоже всплывет на поверхность…»