Книга Идеальный любовник - Вирджиния Хенли

— Я оформлю перевод «Гибралтара» и зарегистрирую его в компании «Монтегью Лайн» уже сегодня. А ты сообщи об этом капитану и команде, если они еще не упились вусмерть. — Как только Реймонд ушел, Джон закрыл глаза и произнес молитву: «Я прошу только об одном. Господи, позволь мне присутствовать, когда отец узнает, что купил свой собственный долбаный корабль!»

Шон О'Тул ощутил покалывание сзади на шее. И это чувство долго не проходило, хотя Джек Реймонд давно уже скрылся из виду. Это был не страх, скорее, предчувствие или предупреждение о назревающих событиях. Племянник Монтегью не привык действовать в открытую, и граф ни на секунду не позволил себе недооценить противника. Они обменялись одним-единствепным взглядом, но ненависть и злоба в глазах Реймонда подсказали ему, что Джек попытается сквитаться.

Во второй половине дня Шон понял, что причиной его беспокойства является Эмерелд. Он решил немедленно вернуться в дом на Олд-Парк-лейн, но избрал все же обходной путь, чтобы за ним никто не проследил.

Когда О'Тул нашел Эмерелд в ванной, у него отлегло от сердца.

— Одевайся. Я попросил горничную упаковать твои вещи. Мы уезжаем.

— Шон, ты обещал свозить меня в Воксхолл!

Он рассеянно посмотрел на нее и провел пальцами по волосам.

Рука Эмерелд взлетела к горлу.

— Ты пугаешь меня, что случилось?

Сообразив, как он выглядит, Шон постарался расслабиться.

— Ничего не случилось. Вчера вечером ты просила отвезти тебя домой. Я лишь пытаюсь доставить тебе удовольствие.

— Признавайся! Ты совершенно забыл о Воксхолле, верно?

О'Тул рассмеялся:

— Ах, красавица, когда я увидел тебя в ванной, то совершенно забыл обо всех парках с развлечениями.

Теперь, когда Шон видел ее дома, живой и невредимой, он почувствовал себя дураком из-за того, что без причины так испугался. И пока он с ней, ничего плохого не случится. Шон смотрел, как Эмерелд проводит губкой по высокой груди, выступающей из воды.

Она заметила его взгляд и поняла, как на него действует. Эмерелд легла на спину, подняла губку и отжала ее. Вода тонкими струйками потекла по ее красивым плечам. Она снова утопила губку, потом подняла ногу, чтобы также выжать губку и на нее. Эта шутка помогла. Ее губы изогнулись в улыбке, когда Шон начал снимать камзол и развязывать шейный платок.

О'Тул нагнулся к ней, поднял из ванны и опустился на стоящий рядом стул, посадив Эмерелд к себе на колени. Он не обращал внимания на воду, льющуюся на него и пропитывающую оставшуюся на нем одежду. Шон поцеловал ее ушко.

— Не вижу причины, почему бы нам не сделать и то и другое. Я отвезу тебя в Воксхолл, оттуда мы сразу же отправимся на корабль и отплывем с полуночным приливом.

Эмерелд слегка повернулась, чтобы приладиться к его нарастающей эрекции.

— Я не хочу пропустить фейерверк, — невинно заметила она.

Шон укусил ее за мочку уха, которое только что целовал.

— Я тебе устрою чертовский фейерверк!

— Обещаешь? — лукаво поинтересовалась Эмерелд, откидываясь назад в его объятиях. Его пенис напрягся под мокрыми брюками, и казалось, что между ними нет никакой преграды.

Шон обхватил ладонями ее груди и приподнял их, как две маленькие дыни.

Они так отозвались на его ласку, что Эмерелд вскрикнула. Шон сразу же раскаялся:

— Я причинил тебе боль, любовь моя? Я такой грубиян. — Он обнял ее.

Женщина потянулась и нежно коснулась его щеки:

— Разумеется, нет. Ты никогда не сможешь причинить мне боль.

Когда Джек Реймонд вернулся на пристань Боттолфа, где располагалась контора «Монтегью Лайн», он удивился, встретив в кабинете Монтегью капитана Боуэрса и его первого помощника с «Ласточки». Старик не стал тратить времени и требовать объяснений, почему они позволили команде сдать «Ласточку».

Капитан и первый помощник молча выслушали свирепую речь Монтегью и его приказ последить за дисциплиной в разболтанной команде. Не требовалось и говорить, что они ничего не получат за плавание в Ирландию, но, когда Уильям заявил, что не станет им платить в течение года, моряки готовы были взбунтоваться.

Джек остался доволен тем, как его дядя сломил сопротивление мужчин своими угрозами. Возможно, страх остаться без заработка на целый год сделает их более сговорчивыми и они выполнят то, что задумал Джек. В случае согласия они получат деньги. Реймонд встретился глазами с Уильямом.

— В чем дело? — прогремел старик.

— Мы купили еще одно судно. Я уверен, что капитан Боуэрс прочтет команде акт о неповиновении и впредь они будут осторожнее.

— Эти мерзкие ублюдки недостойны нового корабля! — прорычал Уильям, но это прозвучало лишь пустой угрозой. Во время войны на моряков был спрос, хотя большинство предпочитали нанимать торговое судно в Адмиралтействе или пользоваться кораблями военного флота.

Джек Реймонд приказал им отправляться на «Гибралтар», пришвартованный в Уоппинге, и похвалил отличные характеристики судна. Он сделал все, чтобы Уильям узнал, как его племянник переубедил Джона, чей выбор пал на ирландскую шхуну.

Монтегью отпустил капитана с помощником и спросил Джека о цене.

— Я сам поеду посмотреть, стоит ли этот корабль таких денег. Я ведь могу пообедать и в Уитби возле причала Уоппинг. Встретимся там в восемь.

Джек Реймонд последовал за капитаном Боуэрсом и его первым помощником, когда те отправились собирать своих людей. Большинство матросов пропадали в «Кровавом ведре», кабачке для моряков с торговых судов, куда Джек раньше никогда не осмеливался заглянуть. Джек увидел капитана и его помощника, сидящих за дощатым столом вместе с боцманом с «Цапли», еще одного корабля Монтегью, стоявшего в порту.

Джек подсел к ним:

— Позвольте мне заплатить за выпивку. У меня есть предложение, которое может принести вам денежки.

Мужчины слушали очень внимательно, пока Реймонд не упомянул «Месяц».

— Где, черт возьми, мы раздобудем столько пороха? — спросил Боуэрс без всякого энтузиазма.

— Господи, я же не хочу взорвать весь лондонский порт. Один маленький взрыв в трюме, и на судне начнется пожар.

Первый помощник скептически заметил:

— Даже если вы дадите нам порох, то мы не сможем пронести его на борт. У О'Тула несут и дневную и ночную вахту.

Реймонд поднажал:

— Два соверена на каждого, чтобы уничтожить «Месяц».

Моряки покачали головами.

Джек поднял ставку:

— Пять!

Но капитан Боуэрс решительно отверг и это предложение:

— Не станем пытаться ни за какие деньги. О'Тул слишком жесток.