Книга Выбор судьбы - Вера Чиркова

— Достаточно, это сколько?

— Двенадцать, но с каждым камнем получать плюсы будет все труднее.

Сидевший с напряженно застывшим лицом Берест сжал руку Веси чуть сильнее, давая понять, где-то в последних рассуждениях Саргенса кроется подвох, но чародейка вовсе не собиралась сейчас выводить учителя на чистую воду. Ей достаточно было и того, что догадка подтвердилась, и их с Берестом действительно все время проверяют, да еще и оценки ставят. И значит, нужно следить не только за собой, а и за ним. Ястреб привык воевать и командовать, а не развивать способности… да и нечего ему было развивать по ее вине. Но теперь она за него возьмется… прямо завтра с утра. Посадит Кастину на своего тэрха, а сама сядет с Берестом, и больше никаких поцелуев… ну разве иногда.

— Так вот насчет твоего клана… пятнадцать лет назад мы вместе с кланом Вепря отбили у степняков пленников, которых они вели продавать в восточное ханство. Там было несколько клеток с хорошенькими маленькими детьми, это дорогой товар на рынках востока, поэтому хингаи их берегли… кормили и не обижали. Почти всем детям мы нашли родных или кланы… но двух девочек никто не признал. Одну взял на воспитание клан Белок, решив по ее рыженьким волосам, что девочка могла быть из какой-то семьи переселенцев из западных лесов. А у второй мы заметили проблески дара и забрали в Цитадель. Судя по всему, она могла быть или из какого-то маленького северного клана, Соболей, либо Норок, либо из клана Камышовых Котов, в них семьи обычно селятся на островах и не всегда знают всех сородичей. Горные кланы, такие как Росомахи и Медведи, тоже не любят городов и деревень, но у них никто не пропадал, они уверены. Возможно, это была смешанная семья, лисицы, белки, куницы и оленихи часто уходят в чужие кланы, в общем, совет решил предоставить ей право выбрать самой, как исполнится двадцать лет.

— Эвеста говорила, это будет в середине цветеня? — припомнил Ардест.

— Да, так вычислили целители, — не моргнув и глазом, подтвердил Саргенс. — А теперь вы рассказывайте… до чего докопались со своими шпионами.

— До прошлого, — вздохнул Ольсен. — Как мне объяснил Феодорис, в вашей Цитадели бьёт из земли родник, но не воды и не расплавленных камней, как в огненных землях, а чародейской силы. Именно ради этой силы ваша Цитадель и стоит в таком неудобном и диком месте. Но много лет назад где-то на западном берегу озера Ойрет была еще одна Цитадель. Её звали Южный дом, и большинство чародеев жили там. Это я нашел в одной старинной книге. А потом что-то произошло, Южный дом развалился, и все вы перебрались в Северный дом. Но сила в Южном доме не иссякла, и позже там понаделали своих капищ шаманы. Вы год за годом каждое лето пытаетесь вернуть себе эти места… окружив эту борьбу строжайшей тайной. Туда уходят ваши самые сильные маги… и никогда не возвращаются. Я не хотел ни вмешиваться, ни рассказывать кому-то, но Кастина права… Берест с Весеникой выучатся и тоже когда-то пойдут туда… а мне это не нравится. Совершенно. И потому я вернусь к Феодорису вместе с вами, и потребую объяснить мне, на какой ляд вам сдались эти руины?

— И правильно сделаешь, — спокойно кивнул ему Саргенс. — А теперь пора спать… утром нам рано вставать.

— Веся, — тихо спросила Кастина, когда они уже лежали в постелях и погасили свечу, — ты меня сильно осуждаешь?

— Нет, — сразу ответила девушка, — я тебя вообще не осуждаю. Какое я имею право? Да и случай больно необычный. Даже не знаю, как я сама поступила бы, если бы так сделал Берест. Но для себя я решила твёрдо, если увижу, что он ошибся или что-то неверно понял… плюну на всю свою гордость… ногами на нее встану и побегу следом, буду объяснять… молить… хотя это заранее противно моей душе. Но зато потом не придётся испытать такой боли. Мне теперь даже представить страшно… сколько ты вынесла за эти годы, сколько крови из сердца вытекло по капле… а сама еще меня всё время жалела и учила… откуда только силы взяла.

— А ты мне ту боль и снимала, когда я твои беды решала, своя отступала, — еле слышно призналась наставница. — Но знаешь, что было больнее всего? Я ведь много позже, когда первое горе притупилось, все обдумала… каждое его словечко припомнила… каждую шутку и признание… и поняла, он ведь лгал мне почти во всем! Я-то лишь родство с князем скрыла, научена была горьким опытом, как некоторые через меня к нему пытаются с просьбами добраться. А вот он и десятой доли правды не сказал… ни про клан, ни про имя… даже занятие не назвал, он ведь в то время шпионом у своего князя был, а мне представился простым охотником.

— Кастина, — обдумав услышанное, осторожно спросила Веся, не желая ворошить старую боль и не в силах отделаться от страшной догадки, — я ведь тебя знаю… Как только ты начала думать, то наверняка не могла остановиться, пока не распутала весь клубок? Ты же умеешь разговорить проезжающих, они тебе всё как на духу выкладывают… неужели не нашла его?

— Вот за это я тебя всегда и хвалила… ты не просто слушаешь, а еще и выводы делаешь, — невесело сказала Кастина и смолкла, но через минуту тяжело вздохнула и неожиданно спросила: — А тебе он нравится?

— Да, — почти виновато призналась чародейка. — Он изображает из себя сердитого ежика… но на самом деле всей душой болеет за Береста… и его братьев, а для меня это важно. Я поверила, когда он примчался объясняться с Феодорисом.

— Веся… — вздохнула травница, — я не собираюсь лезть в ваши отношения… просто спросила, чтобы проверить свое мнение. Да, ты верно сказала… через год, вернее, следующей весной, я начала искать… кем он был. И постепенно нашла, собирала по крохам, по словечку, а еще через пару лет, когда начала подозревать… что он жив… вот тогда с меня словно заживо шкуру сняли… так больно было… я его оплакиваю, а он сидит себе и в ус не дует. И не столько от чародеев или от князя Илстрема я тебя берегла, Веся, как от него… Знала точно, как хитер и пройдошлив… И если он на след станет, то никто не уйдет. Воистину охотник.

— Ольсен всегда хотел помочь Бересту, — тихо отозвалась куница, — ты же знаешь… я считала себя виноватой. Княжич все эти годы жил под чужим именем… с матерью не виделся.

— Кто выбрал ему такую жизнь, Веся? Ты может не знаешь, его пытались лечить, чародеи способы искали… а ему это надоело, надел маску и поехал воевать. Нет, я не осуждаю… ни в коей мере. Но выбор был. Жить в Цитадели, как объявили народу, или жить на мельнице у деда. Либо и вовсе выбрать жену и поселиться с нею в отдаленном поместье. А вот у тебя выбора не оставалось, кроме как сдаться чародеям. Но про них я тогда знала лишь то, что и все… и не хотела увидеть тебя на костре. Да и у отца нехорошие предвидения были… для того и нашел тебе надёжного барса, и отпустил в отряд. Не думаешь же ты, будто у князя и в самом деле такая нехватка воинов, чтобы родных дочерей в бой отправлять? А Марилю послал за тобой следить… и не вздумай ее упрекнуть за молчание! Слово она давала.

— Значит, все верно я сделала, — охнула Веся, резко садясь в постели, — когда вместо нее поехала… долг отдала. И она… три года! Ведь даже словечком не обмолвилась! Кастина… ты не представляешь… как я тебе за этот рассказ благодарна! Я ведь и так сестре счастьем своим обязана… а теперь и вовек не забуду. Это, стало быть, ее Тадор опасался… раз не ухаживал за мной даже тайком… у меня ведь от Марили никогда секретов не было! А я голову себе сломала… почему он нас обеих с ястребами стравить решил, зачем ее-то впутал?