Книга КвазаРазмерность. Книга 2 - Виталий Вавикин

Саломея умчалась со сцены раньше, чем стихли аплодисменты. Ноги сами несли ее к загадочному силуэту. Кто это? Что это? Туманно Саломея вспоминала, что в игре есть и другой мир за стенами этого города. Но протоколы, включенные в игровую точку сборки, вносили корректировки так тонко, что истории, почерпнутые в жизни до игры, начинали казаться местными легендами. Саломея помнила Сфинкс, но не помнила, что об этом рассказывал Арк-Ми. Да она сейчас и Арк-Ми не помнила! Все стало далеким, призрачным. Только игровой процесс. Только настоящее.

Адаптивные алгоритмы контролировали всех игроков внутри закрытого города. Контроль усиливался по мере приближения к королевскому дворцу. Все учтено, все вплетено в игровую карту. И чем меньше настоящих игроков, чем больше вокруг имитаций, тем проще адаптивным алгоритмам контролировать игровые процессы. Сейчас, позволив увидеть Сфинкс, адаптивные алгоритмы вели Саломею к выходу из закрытого города, к дверям в большой игровой мир Аида, чтобы вплести в глобальный игровой узор. Ничего личного.

Саломея проскользнула мимо имитаций охранников, которые отвернулись в нужный момент, утратив бдительность. В этот вечер планы адаптивных алгоритмов могли нарушить только реальные игроки. Саломея вздрогнула, услышав, как громыхнул раскатистый смех оставшихся за спиной охранников. Точка сборки заставила почувствовать страх, ускорить шаг. Призрак правительницы Аида маячил далеко впереди. Сфинкс – великая и коварная. В памяти Саломеи одна за другой всплывали легенды закрытого города. Подсознательно Саломея понимала, что все это игровая легенда, но…

Точка сборки заставила остановиться, онеметь, когда Саломея увидела пульсирующую темнотой дверь, сквозь которую выскользнула из закрытого города Сфинкс. Все остальное перестало существовать. И дверь звала Саломею. Вернее, не дверь, а скрытая за порогом тайна. Саломея тщетно пыталась вспомнить, что говорил о подобном переходе Арк-Ми. Как же давно это было! Ватные ноги несли тело к пульсирующей двери. Сопротивляться невозможно. Любопытство подчиняет мысли, сущность. Протянуть руку, не позволив двери закрыться. Холод обжег подушечки пальцев. Саломея вздрогнула, но не остановилась. Еще один шаг. Дверь открылась. Теплый ветер принес запах цветов и свежести. Саломея ничего не знала о переходе, но процесс определенно начинал ей нравиться. Пелена в дверном проеме переливалась яркими цветами, показывая покои Сфинкс.

«Я только посмотрю, что там, и сразу вернусь», – подумала Саломея и перешагнула через порог.

Универсальная точка сборки не претерпела перемен. Правительница Аида с кошачьей грацией сбросила с плеч накидку, скрывавшую ее от ненужных взглядов в закрытом городе, и, распрямив плечи, гордо и по-кошачьи гибко покинула свои покои. Только сейчас Саломея позволила себе сделать вдох, огляделась, пытаясь решить, что делать дальше. В открытое окно лился тусклый свет низкого серого неба. Саломея могла поклясться, что видит, как оно опускается на землю: все ниже и ниже, касаясь далеких шпилей высоких дворцовых башен, вспарывавших серое брюхо небосвода, из которого сочилась густая слизь. И небо, словно было живым, вздрагивало каждый раз, когда, опускаясь все ниже и ниже, напарывалось на новые шпили, башни.

Саломея отшатнулась от окна, когда серая плоть затянула проем своей желеобразной пористой формой. Поток теплого воздуха обдал Саломею, только теперь наполнявший его сладкий аромат цветов начал ассоциироваться со зловонием разлагающейся плоти. Сквозняк колыхнул шторы, прошелестел балдахином, скрывавшим кровать Сфинкс, и захлопнул дверь в другой мир. Саломея очнулась, метнулась назад. Заперто.

– Черт! – Саломея уставилась на массивную каменную дверь. Адаптивные алгоритмы, указывая новую цель, выделили цветовой гаммой скважину для ключа. – Ага, понятно, – процедила Саломея, оглядываясь.

Спустившееся на землю небо погрузило покои Сфинкс в полумрак, но адаптивные алгоритмы оставили подсказку – дверь, ведущая в замок. Саломея не знала почему, но чувство было такое, что покои Сфинкс – это промежуточная территория между мирами. Можно покинуть закрытый город, и ничего страшного не случится, но если покинуть буферную зону…

– Подумай лучше о том, что будет, когда вернется Сфинкс, – сказал демон за плечом Саломеи.

– Ну, хоть ты остался со мной, – вздохнула она, снова тщетно пытаясь открыть дверь в мир, где находился театр Торсия.

А что находилось здесь? Саломея тщетно пыталась вспомнить рассказы Арк-Ми. «Почему мы обсудили так много игровых деталей и обошли стороной дворец правительницы Аида?» – подумала Саломея. Сумерки в покоях Сфинкс сгустились. Дверь в замок начала пульсировать сильнее.

– Найдем ключ и вернемся в театр Торсия, – пообещал Саломее демон.

– А если я останусь здесь, то Сфинкс прикончит меня? – спросила Саломея, но демон не ответил.

Арк-Ми предупреждал, что даже если удастся обмануть систему и он станет ее демоном или ангелом, то они все равно не смогут общаться как обычно. Основные протоколы точки сборки заблокируют эту способность. Доступна будет лишь передача данных по существу.

– Знать бы еще, что ты – это ты, – проворчала Саломея, обращаясь к своему демону.

Подобные мысли часто посещали ее – что если место Арк-Ми занял кто-то другой, – но она так и не придумала, как проверить это. Поэтому оставалось лишь возмущаться собственной непредусмотрительности, по вине которой будучи в КвазаРазмерности, не выяснила все, что требовалось для игрового процесса. «Впрочем, Арк-Ми тоже мог не знать всех деталей», – думала Саломея, выглядывая в каменный коридор.

На верхних этажах, где располагались покои Сфинкс, было тихо. Охрана отсутствовала – богиня могла защитить себя сама. Саломея шла по коридору, а длинные тени, извиваясь, ползли по стенам, преследуя ее, изучая.

– Чужак! – шептали живые тени. – Чужак! Чужак! Чужак!

Саломея запаниковала.

– Не бойся их. Они вне закона в этом замке, – сказал демон.

Адаптивные алгоритмы добавили в точку сборки персонажа необходимую информацию касательно колодца воспоминаний, где хранится летопись всего игрового процесса. «Так можно разгадать много тайн», – подумала Саломея, затем увидела Химеру – божество, охранявшее колодец воспоминаний, и прикусила язык. Демон за плечом терпеливо молчал. Адаптивные алгоритмы подсвечивали каменную лестницу, указывая нужный маршрут.

– Ну и куда нас ведут? – спросила Саломея демона, не ожидая ответа.

Далекие голоса усилили любопытство. Этажом ниже в гигантском зале Тидей – воевода Сфинкс и Пандора – любовница правительницы, развлекали себя, устраивая поединки солдат иддалов, чьи тела были усеяны глазами, с наемниками Далеких земель. Иногда Тидей, устав наблюдать, принимал участие в поединке. Он не пользовался оружием, оказывая честь победителю, убивая того голыми руками. Пандора, окруженная обнаженными харитами, танцевала под музыку смерти и безумия. Когда Саломея заглянула в залитый кровью банкетный зал, Тидей как раз перегрызал глотку крепкому коренастому телебу, который тщетно пытался спастись, вонзив кинжал под ребра воеводы. Потом фонтан крови брызнул к недосягаемо высоким потолкам. Крупные капли, описав дугу, оросили харит, в центре которых плясала Пандора, радуясь кровавому дождю.