Книга Впервые в жизни - Джилл Шелвис

— Почему? Спешишь куда‑то?

— Да, и ты тоже. Назад в лесничество.

— Еще рано.

Он перекатился на бок и стал медленно целовать ее, пока она не прильнула к нему так, словно всегда тут была.

— Рана болит?

— Нет.

— Хорошо.

Она ждала, что он снова возьмет ее. Но он прижался губами к ее виску и не спешил ласкать.

— Прошлой ночью тебе пришлось нелегко, — тихо начал Мэтт наконец.

Эми сжалась:

— Ну… да.

— Ты была напугана.

— Смертельно. За Райли.

— Знаю. Но кроме этого, было что‑то еще.

Сердце Эми почему‑то оказалось в самом горле.

— Тебя не так легко запугать, — продолжал он. — Ты бросилась девчонке на помощь. И ты чертовски отважна.

Ей не понравилось, куда он клонит, поэтому она попыталась его оттолкнуть.

— Тебе в самом деле пора на работу.

— Скоро поедем.

Он держал ее осторожно, но очень крепко.

— Что тебя тревожит, Эми? Что‑то пробудило дурные воспоминания? Что именно? Что над Райли издевался ее брат?

— Сводный.

Мэтт кивнул.

— Ты рассказывала о бабушке, о том, как после ее смерти ты переехала к матери. Но там долго не продержалась и в шестнадцать лет ушла из дома.

— Да. И что?

— Так почему ты сбежала оттуда?

Его взгляд был спокойным, тело сильным и теплым, но последний вопрос был похож на выстрел:

— И что тебе напомнил тот эпизод со сводным братом Райли?

Эми открыла было рот, чтобы убедить Мэтта в том, что никакой связи между ее прошлым и нападением на Райли нет, но задохнулась.

Она закрыла глаза, прижалась лицом к его шее, находя утешение в знакомом запахе. От него пахло лесом, мылом, мужчиной, и все это удивительно успокаивало.

Мэтт оттянул ее голову за волосы и нежно поцеловал, давая знать, что он с ней. Рядом.

С ним она в безопасности. Как никогда прежде. Ему все можно сказать.

Но в его глазах она сильна, неукротима и может со всем справиться. Ей нравилось, что он считал ее такой, а не жертвой. Если она расскажет о своей юности, о том, кем была раньше, все изменится, и это разобьет ее сердце.

Ладонь Мэтта скользнула по ее спине. Такой обманчиво хрупкой. Но на самом деле она — скала.

Он приподнял ее подбородок.

Она встретила его взгляд.

— Я… я была кошмарным подростком.

— «Кошмарный» — это определение любого подростка.

— Нет, в самом деле кошмарным. И после смерти бабушки вообще стала неуправляемой.

— Ты грустила по ней?

— Да, и вела себя ужасно. Так, словно бабушка специально меня бросила. У мамы был новый муж, очень богатый. Я и не представляла, как мы были бедны, пока не перебралась к маме. У нас вдруг появилось все, я оказалась в совершенно другой среде и не знала, как себя вести. Я была отвратительной и, кажется, все делала назло.

— Возможно, чтобы привлечь внимание.

— Да.

Эми отвела взгляд, и Мэтт понял: она что‑то скрывает. И наверняка что‑то скверное.

— Моя мать никогда не умела выбирать мужчин. Но этот тип… он отличался от ее обычных… Он был членом совета эксклюзивной школы, так что меня устроили туда. Я не вписалась в тамошний круг, как и во все остальные. Воровала, пропускала уроки. Прятала ворованное. Лгала. То и дело попадала в неприятности и каждый раз уверяла, что я ни при чем.

— Вполне естественно для такого возраста, — заверил Мэтт.

— Нет, — покачала она головой, и волосы мягким шелком рассыпались по руке Мэтта. — Я действительно была настоящей гадиной. До мозга костей. Девочки ненавидели меня, и не без основания. Зато мальчики… относились иначе. Я для этого сделала все. Водила парней за их эго, которое в этом возрасте находится у них между ног.

Эми крепко зажмурилась.

— Я постоянно искала неприятностей, а потом любым способом выползала и выскальзывала из них, виня кого‑то другого.

Она помолчала.

От ее мрачного тона по спине Мэтта прошел озноб.

— Что случилось?

— Наконец я нарвалась на одного субъекта… более сильного, умного и взрослого. Того, кем я не могла управлять или манипулировать. Он хотел… хотел того, что я не могла ему дать.

— И что это? — напрягся Мэтт.

— Себя.

Он ощутил, как ударило ему в ладонь ее сердце.

— Он…

Она осеклась и покачала головой.

— Не надо, Эми! Не надо!

Он крепко прижал ее к себе, горько жалея, что не может вести эту битву вместо нее.

— Он тебя изнасиловал?

— Нет.

Эми с трудом сглотнула, и Мэтт подумал, что, возможно, она ничего больше не скажет, но она с трудом выдавила:

— Я сумела помешать ему.

— Слава Богу! — яростно прошипел он.

— Я знала, чего он добивается. Конечно, я была совершенно неразборчива в связях и меняла одного парня за другим. Все это знали.

— Да плевать мне, даже если ты себя продавала! Ты была ребенком! Скажи, ты сдала его? Рассказала кому‑нибудь?

— Рассказала. Матери.

Что‑то в голосе Эми подсказало Мэтту, что услышанное ему не понравится.

— Она посчитала, что это очередная глупая выдумка.

Да, он был прав. Ему не понравилось. Ни на секунду. Мэтт открыл было рот, но Эми прижала пальцы к его губам.

— Я та самая девочка, которая кричала: «Волк!» Так долго лгала, что никто мне не верил.

— Кто это был? — спросил Мэтт, догадываясь, что она знала негодяя. — Кто тебя домогался?

Эми поколебалась:

— Мой отчим.

Мэтт с шумом втянул в себя воздух. Эми погладила его по руке. Пытается успокоить его? Иисусе!

Все еще крепко держа Эми, он вжал ее голову в свою шею. Потому что нуждался в минуте‑другой, чтобы взять себя в руки.

— Это было давно, — пробормотала она.

— Знаю. Так же как знаю и то, что при виде Райли и ее сводного брата ты сразу вспомнила обо всем, пусть это было сто лет назад. Я рад, что ты мне рассказала. Мне жаль, что это случилось с тобой.

— Ничего, теперь я поумнела и вижу, что была не совсем безгрешна.

— Тебе было шестнадцать лет!

— Да. А следующие пять лет я использовала секс как средство манипулирования мужчинами.