Книга Поступь битвы - Анатолий Нейтак

Сарина не сочла нужным отвечать на уже задававшийся вопрос вслух.

— Ладно. Извини. Если бы что-то изменилось, ты бы сообщила.

Генерал энергично до агрессивности потёрла виски.

— Клянусь Судом! — пробормотала она. — Не пора ли мне в отставку?

— Сайгра хочется.

Замечание Хезраса не было вопросом, но Мич призналась со вздохом:

— Хочется. Дурные привычки изжить трудно. Ладно. Что делать дальше? Пусть попытаются очистить от чужих зондов какую-нибудь местность. Не обязательно мирными методами. И, естественно, не слишком близко к базе. Посмотрим, как отреагируют эти, сверху.

— А если они просто пришлют замену?

— Уничтожить замену. Мне нужна ясная реакция. Если они действительно агрессивны…

Сарина кивнула и ушла ещё глубже в себя.

— Ну как?

— Ничего особо выдающегося. На первый взгляд. Железо, никель, углерод и кремний. Плюс более-менее стандартный набор присадок. Более-менее стандартная структура. Сочетание прочности и твёрдости — примерно как у обработанных в вакууме сплавов из серий Т-412х и Т-414х.

— То есть понять по самому материалу, что это делали не виирай, нельзя?

— Без углублённого исследования — нет.

Старший сержант техслужбы Тимар покачал головой.

— Я ожидал большего.

— Ты удивишься, но я тоже ожидал большего, — хмыкнул капитан Рейенг. — Но мы ведь пока только слегка ковырнули верхний слой.

— Да уж. Внутри это должно быть действительно чуждым.

— Не вскроем — не узнаем.

— А как вскрывать?

— Надо подумать. Во всяком случае традиционные армейские методы нам не подойдут.

Тимар представил себе объект в разрезе (причём разрез был выполнен при помощи боевого лазера) и хмыкнул.

Рейенг нравился сержанту больше предыдущих начальников. Во-первых, даже в прежние дни всеобщего уныния капитан не унывал сам и старался, чтобы его подчинённые — пусть не часто, пусть робко — но улыбались тоже. Во-вторых, капитан ничуть не старался поставить этих самых подчинённых на предписываемое правилами место. Видимо, оттого, что знал очень много, умел дать совет даже узким специалистам и мог не вымогать зримые знаки почтения. Его уважали и без этого. Ну и, в-третьих, Рейенг совершенно не боялся запачкаться. У некоторых других капитанов техслужбы руки не поднимали ничего тяжелее светового пера; но начальник Тимара как обладатель высшей технической квалификации, которую ему не хотелось терять, выполнял самую ответственную и сложную работу сам, никому её не передоверяя.

Не удивительно, что, за неимением в радиусе десяти световых хинов хорошо оснащённой лаборатории, Мич выбрала для исследования принадлежащих чужакам машин именно Рейенга. И Тимар очень гордился тем, что в ассистенты помимо молчаливого и аккуратного канрина Тефрисса капитан взял именно его. Хотя выбор у капитана был большой: для такой работы он мог затребовать любого из трёхсот сорока технических специалистов базы.

— Где у нас ультрасканер? — спросил Рейенг неожиданно.

— Должен быть там, у задней стенки.

— Не вижу.

— И я тоже.

Капитан и сержант переглянулись. Проблема! Поручив исследование Рейенгу, Мич не позволила везти механизм чужаков на базу. Вместо этого исследователям выделили один из мобильных ремонтных модулей на базе самого обычного грузовика. Модуль второпях загрузили всем необходимым, отогнали на подходящее плато в четырёхстах километрах от базы, а потом пристыковали к его шлюзу другой грузовик, в кузове которого лежали два подлежащих изучению объекта.

И теперь — вполне закономерно — выяснилось, что в ремонтный модуль загрузили далеко не всё необходимое. Это при том, что ультрасканер входил в набор стандартных инструментов и должен был постоянно находиться в своём гнезде.

— Что будем делать?

Тимар пожал плечами. Втроём он, Рейенг и Тефрисс быстро обыскали модуль. Вотще.

— Ну что? Предложения будут?

Вопрос был задан особенным тоном. Похоже, капитан успел что-то придумать. Тимар смерил взглядом тускло отблёскивающий конус. Как вообще можно заменить ультрасканер? Что можно применить (обязательно: из присутствующего в модуле оборудования!) для того, чтобы проникнуть сквозь металл оболочки?

— Можно составить карту пара-, диа- и ферромагнитных зон. Это для начала. Потом, пока будут обрабатываться результаты, можно составить радиационную картину. Там надо долго накапливать статистический материал — чем дольше, тем лучше. Ультрасканера это не заменит, но…

— Ты забыл, что аналог ультрасканера можно собрать прямо здесь, — заметил Рейенг. — Выйдет кустарное устройство, не особенно точное, требующее более долгой и сложной, чем обычно, обработки полученных результатов. Кроме того, необходимые для сборки талисманы придётся выковыривать из набора резервных средств связи и ремкомплектов АБ. Но хорошо поспешает тот, кто никогда не торопится и всегда успевает.

— Ну да, — буркнул Тимар. — Не помните, что вы там говорили третьего дня про виирай, способных отстать от Великого Колеса?

Рейенга отбрили. Сержант был вполне вознаграждён, увидев на лице Тефрисса бледную, быстро исчезнувшую улыбку.

А потом всем троим стало не до разговоров. Кропотливая работа не любит болтовни.

Прошёл ещё один мири-цикл, в течение которого чужаки потеряли ровно семнадцать зондов. Помимо группы капитана Зилена охотой на безответные автоматы занялись ещё две. Действовали они сходным образом: подлетали в дыму на расстояние уверенного огня (то есть на три-четыре сотни метров), дырявили зонд из рельсовой пушки «Штурм», потом подлетали поближе и сплавляли остатки с камнем при помощи встроенных лазеров.

Зилен, Посох, Миреска и Ласкис находились в нескольких километрах от очередного зонда, когда от Сарины пришло предупреждение.

«Они среагировали. И это не замена».

— Это ведь тоже автоматы.

— Да, автоматы. Жизни в них не чувствуется. Но…

— Но?

— Я не знаю, как сформулировать это точнее. В этих автоматах ощущается аура инициативы. Они… разумны. Или, может быть, управляются индивидуально.

Сарина подумала немного, а потом решительно кивнула:

— Да, скорее всего, так и есть. Разумные автоматы — это уже как-то чересчур.

— Что-то ещё?

— Да. Они разные.

— В каком смысле?

— В прямом. Ни один из них не похож на другой. Те, первые, были каплями одного дождя. Эти же — словно снежинки. Они и сходны, и в чём-то типичны, но один с другим не спутаешь ни за что. Каждый чем-то выделяется.

— А сколько их?

— Больше сотни. И сверху спускаются новые.