Книга Наследие - Стивен Сэвил

Четвертый послеполуночный колокол сочно загудел над городом, и эхо пустых улиц вторило ему. Когда Феликс пробирался по крышам, тянувшимся вдоль сухого ущелья, которое пару дней назад было рекой Рейк, начал моросить дождь. Вор спустился на шиферную крышу старой каменной мельницы.

Ее огромные колеса не вертелись без воды. Мерзкая морось сделала черепицу опасной и намочила деготь на носках его сапог. Вор горячо молился, чтобы в ответственный момент они не стали скользить. Вкупе с опутывающей крыши паутиной веревок с забытым выстиранным бельем скользкий шифер являл собой источник опасности, без которого вор вполне бы мог обойтись. Внизу блеснул свет фонаря какого-то дозорного. Замерев в тени, Феликс терпеливо ждал, когда пройдет патруль. Теперь, когда он настроился на дело, неприятное ощущение, что время подгоняет его, прошло.

Он нырнул под пеньковый трос, протянутый между двух печных труб, и присел на корточки возле третьей, скрываясь от лучников на городских стенах и одновременно озирая ближайшие крыши, чтобы выбрать кратчайший путь к Имперскому казначейству.

Заколоченные окна окружающих домов существенно облегчали ему задачу. Не нужно было беспокоиться из-за любопытных взглядов, и к его услугам имелись кованые железные балкончики - на случай, если по дороге возникнет неожиданное препятствие. Феликс определился с направлением и двинулся дальше, по привычке пригибаясь, хотя в небе не было луны, которая обрисовала бы его силуэт. Боковым зрением люди иногда замечают то, что упускают, глядя в упор, так что к чему рисковать?

Феликс бежал по карнизу почти инстинктивно; он достаточно давно был вором, чтобы знать, когда можно довериться голосу своего нутра. Следующее здание было трехэтажным, но второй и третий этажи изобиловали широкими балконами. К счастью, ни один из них не был заставлен цветочными горшками и прочими потенциально шумными побрякушками. Большие окна защищали прочные деревянные ставни. Между домами был зазор футов в десять, но прыгать вору совершенно не хотелось. Феликс попятился от края и осторожно исследовал крышу, но убедился, что иных вариантов нет. Он вернулся на место и задумался.

Да, дело предстояло нелегкое.

Балкон был расположен так, что прыгать приходилось не совсем по прямой, а если ноги ударятся обо что-то, то руки запросто сорвутся с перил.

И путь вниз будет чертовски долог.

Он отступил на два шага, короткий разбег - и Феликс оторвался от крыши. На один тошнотворный миг вору показалось, что он неправильно оценил расстояние - его запястья ударились о железные завитки ограды верхнего балкона, меж тем как ноги продолжали лететь. Он едва успел ухватиться одной рукой. Пальцы заскользили вниз по железному пруту, и человек ненадежно повис высоко над улицей. Он стал болтать ногами, раскачивая тело, чтобы дотянуться до решетки и вцепиться в нее покрепче, и с трудом вскарабкался на балкон. На лбу его выступили крупные капли пота.

С балкона открывался вид на дюжину плоских крыш, одна из которых примыкала к грубо отесанной стене казарм возле Имперского казначейства. За стеной маячила горбатая тень вожделенного здания. Феликс взобрался на балконные перила и ухватился за сточный желоб, безмолвно молясь, чтобы тот выдержал его вес. Всего несколько секунд, больше не надо. Жестяная труба застонала и начала отделяться от стены, но носки сапог Феликса липли к камню, обеспечивая ему точку опоры, так что он всё-таки вскарабкался на крышу и замер, лежа на животе, вслушиваясь в ночные звуки.

Затем он перекатился на спину.

Альтдорф, очевидно, не подозревал о его прогулке. Феликс поднялся и по-кошачьи бесшумно заскользил по плоской крыше. Неожиданно его нога задела плохо закрепленную плитку черепицы, и та, пролетев сорок футов до мостовой, разбилась о камни с громоподобным звуком. Вор оцепенел, ожидая криков тревоги, но их не последовало. Благодаря неведомого покровителя ночных бродяг, Феликс полез по внешней стене казарм. Несмотря на деготь, ноги его то и дело соскальзывали, но камни были изрыты оспинами непогоды, а скрепляющий их бетон местами раскрошился, так что найти опору для рук было нетрудно.

Наконец, перед ним было Имперское казначейство во всем своем мрачном великолепии. Еще накануне внимание вора привлек один толстый пеньковый трос, протянутый вместе с другими бельевыми веревками от крыши казарм к крыше стоящего напротив казначейства. Невольно улыбаясь, Феликс подергал веревку, прикидывая, какой вес она выдержит. Трос казался надежным. Вор опустился на колени, изучая узкий промежуток между зданиями.

Безошибочное ощущение навалилось на него внезапно. За ним следят. Окаменев, Феликс окинул взглядом противоположные крыши и стены, затем медленно повернулся лицом к убегающей вдаль панораме города. Он не видел своих преследователей, но это не означало, что их нет. Вор чувствовал на себе их взгляды. А хороший вор быстро приучается доверять своим инстинктам. В данном случае они твердили ему: разворачивайся и отправляйся домой, лучше быть бедным и живым, чем отягощенным сокровищами и совсем, совсем мертвым. Всегда найдется другая работенка. Мастерство никуда не денется. Воровство было складом его ума.

- Одно последнее дельце, - пообещал он себе. - Через час все кончится.

Он проглотил комок в горле и, не слушая свой внутренний голос, говоривший ему, что идея продолжать начатое - очень плохая идея, вцепился в канат.

Трос слегка провис под его весом, но держался крепко, так что Феликс, перебирая руками, без труда перебрался на ту сторону. Но чужие глаза по-прежнему сверлили его спину.

Он знал, как пробраться внутрь. Над двором тянулся карниз, а под ним был небольшой балкон. Спустившись на него сверху, он не будет виден возможным наблюдателям из сторожки. Феликс подкрался к краю, чуть-чуть переместился, меняя позицию, и беззвучно спрыгнул на керамические плитки. Быстро изучив запор, он выбрал подходящую отмычку, и через несколько секунд замок податливо щелкнул.

Ухмыльнувшись, Феликс Манн распахнул дверь и шагнул в помещение.

Что-то ударило его в грудь, вышибив из легких воздух и сбив с ног. Он попытался подняться, но его прижало к полу. Оглушенный, ошеломленный, Феликс хотел оглядеться, но не смог повернуть голову. Когда он попытался вырваться из ловушки, пространство вокруг него вспыхнуло голубым. Нет, его держала не сеть, и не вражеские дротики обездвижили его.

Магия! Вот единственный ответ… Но практиковать магию запрещал закон. Всех колдунов выловили и уничтожили охотники за ведьмами. А охотники за ведьмами получали полномочия от… они выполняли приказы…

Мысли путались. Он попался. Он, величайший вор, какого только знала Империя.

- Дурак, дурак, дурак, - ругал он себя за глупость, - проклятый дурак. - То, что он может говорить, несмотря на чары, совершенно не успокаивало.

Утонченность магии лишь убеждала Феликса в том, что он попал в большую, большую беду. В такую беду, из которой выпутываются мертвецами - или, точнее, вообще не выпутываются. Отсутствие охранников, оказавшийся под рукой трос. Кто-то обманул обманщика. А он поддался, попался на крючок, как безмозглая рыбешка. С губ вора сорвался стон.