Книга Штрафники против асов Люфтваффе. "Ведь это наше небо..." - Георгий Савицкий

* * *

— Учитывая послужной список капитана Александра Волина и в особенности его успешно выполненное задание под Сталинградом по поиску и уничтожению тогда еще секретного истребителя «Фокке-Вульф-190», командование решило поставить перед ним и его летчиками особую боевую задачу по поиску и уничтожению так называемых немецких авиаподразделений «Остенфлигер».

Состав звена подберете лично, кроме того, вам на истребители будут установлены фотокинопулеметы для объективного контроля выполнения задания и новые, улучшенные радиостанции.

А капитан Покрышкин поделится своими соображениями по поводу ведения «охоты».

— Так точно, — ответил Александр Покрышкин. — Мною в ходе выполнения боевых заданий над станицей Крымская несколько раз был замечен одиночный Як-1 модификации «Б», который, сблизившись на предельно малую дистанцию, расстреливал наши бомбардировщики. Так над Крымской на моих глазах неизвестный Як-1Б сбил пикирующий бомбардировщик Пе-2. После атаки он на большой скорости ушел на запад. Но на фюзеляже я заметил у него черные кресты. Позже мы вылетали на штурмовку аэродрома, где предположительно находился Як-1Б, используемый немцами. Но там его не обнаружили[56].

В данном случае считаю целесообразным «свободную охоту» далеко за линией фронта, в оперативной глубине гитлеровских боевых порядков.

— Так и поступим, — подытожил встречу маршал авиации Новиков. — Товарищ Волин, задача ясна?

— У меня условие…

— Вы не в том положении, гражданин капитан, чтобы выдвигать условия!

— Да мне все равно. Хотите расстрелять — расстреливайте. Только для выполнения этого задания мне нужен толковый и надежный ведомый. Сами знаете, какую боевую ценность представляет слетанная пара, в которой летчики с полуслова понимают друг друга. Мне нужен мой ведомый, летчик-штрафник Игорь Березкин. Да, он был другом предателя Родины Евгения Омельченко! Но тот лишь помыкал им, и парень это понял. Летчик Игорь толковый и боевой, сбил уже несколько гитлеровских самолетов. Он не подведет — ручаюсь головой.

— Вам ее и так не сносить!

— А это уж мне самому решать, виноват!

Маршал авиации Новиков помолчал, испытующе посмотрел на Александра Волина. Капитан взгляда не отвел. Маршал авиации усмехнулся:

— А вы, Волин, действительно такой смелый, как о вас говорят. И столь же своенравный.

— Виноват, товарищ маршал авиации. Я руководствуюсь лишь соображениями целесообразности.

— Хорошо, я распоряжусь, чтобы летчика-штрафника выпустили из мест, в которых он сейчас находится. Под вашу личную ответственность. Но если что, то не сносить вам головы! А в случае успеха совсекретной операции — будут вам и звания, и награды! Все зависит только от вас и ваших летчиков. Это понятно?

— Так точно!

Глава 27. ОТ РАСПЛАТЫ — НЕ УЙДУТ!

К предстоящей «охоте» капитан Александр Волин подошел со всей тщательностью, благо опыт уже имелся. Там, под Сталинградом, ему все же удалось переиграть и сбить новейший по тому времени тяжелый истребитель «Фокке-Вульф-190». Но тогда он выслеживал и сражал немецкого летчика, и все было в пределах определенных правил. Теперь же всяческие правила отсутствовали, а противостоять приходилось кучке загнанных в угол отщепенцев и предателей. Такие уже в плен не сдадутся: слишком хорошо осознают они, какой приговор их ждет. В этом случае жестокость сталинской системы была вполне оправданна. Да, предатели будут драться за свои никчемные крысиные жизни до конца!

Поэтому в свою «охотничью четверку» капитан Александр Волин отобрал только самых надежных людей. Сам он взял ведомым Игоря Березкина. Парень проявил себя в отличие от своего бывшего друга как настоящий воздушный боец. Куда только подевалась его робость!… Ходатайство на имя командира авиадивизии о переводе летчика-штрафника в строевую авиационную часть и представление его к ордену Красной Звезды уже лежали в папке комэска капитана Волина.

Ведущий второй пары, Иван Мартыненко, скорее погибнет сам, чем упустит противника. Коренной ленинградец был вывезен на Большую землю еще в первую, самую страшную блокадную зиму. Тогда он даже ходить не мог, настолько ослабло тело. Но дух закалился в нечеловеческих испытаниях. Мартыненко выздоровел и подал рапорт в училище летчиков. Еще в мае сорок первого он окончил курсы Осоавиахима на самолете По-2, летал на учебно-тренировочном самолете конструкции Яковлева УТ-1. Так что и истребитель Яковлева, современный пушечный Як-1, освоил быстро.

Ведомым у него в этот раз стал невозмутимый казах Тохтар Каримов. Острое зрение уроженца степей, хладнокровие и невозмутимость делали его опасным противником в воздушном бою. Единственное, чего ему пока недоставало — это боевого опыта. Но и он придет со временем. Хотя один сбитый «Мессершмитт» на его боевом счету уже имелся.

Ну а в «воздушный штрафбат» он попал исключительно по роковому стечению обстоятельств. В феврале 1943 года его звено выполняло полет в сложных метеоусловиях, видимость была практически нулевой, плюс — снежные заряды, которые «глушили» связь статическими помехами и грозили обледенением самолета. Молодой летчик потерял ориентировку, отстал от группы и приземлился на первой подвернувшейся полевой площадке, а на посадке еще и скапотировал на недостаточно укатанной полосе и поломал истребитель.

* * *

Весь день инженер эскадрильи капитан Яков Фельдман вместе с техниками и механиками чуть ли не «по винтику» перебирал все четыре истребителя. Отрегулировал моторы, настроил приборы, радиостанции, проверил проводку и топливную систему. Оружейники проверили пушки и пулеметы. В контейнеры боезапаса легли медными змеями тяжелые патронные и снарядные ленты.

А вечером неожиданно в расположение Отдельной штрафной эскадрильи приехал гвардии капитан Александр Покрышкин. Он привез печальную весть.

— Вадима Фадеева сбили, — подавленно произнес он.

Новость просто ошарашила летчиков. Александр Волин, лично знавший его, поверить не мог, что нет уже с ними этого волжского богатыря, увальня и весельчака.

А Покрышкин продолжил свой печальный рассказ:

— К середине дня облачность начала подниматься. Первой вылетела на патрулирование шестерка в составе моего звена и пары Фадеева. Такой состав группы наше командование определило, мотивируя плохой погодой. Сразу же взяли курс на станцию Аманат, чтобы выйти западнее Крымской. Это был вероятный маршрут подлета бомбардировщиков противника.

Идем к линии фронта. Пара Фадеева, летевшая левее, все больше отходит от моего звена восточнее. Это меня начинает беспокоить.

— «Борода», я — Покрышкин, подойди ближе, почему отрываешься?

— Сейчас подойду!