Книга Наемники - Билл Болдуин

— Понял, — кивнул Брим и, встав из кресла, повернулся к Молдингу. — Ладно, Тоби, встретимся у трапа в… ну, скажем, в два пятьдесят.

— В два пятьдесят, — подтвердил Молдинг и ухмыльнулся. — Не удивляйся, если я подойду чуть раньше. Сдается мне, я начал готовиться к этому уже довольно давно…

* * *

Меньше чем через два метацикла, в 1.17 по местному времени, Брим оторвал К.К.Ф.Ф. «Звездный огонь» от вод залива Пенард и устремил его к покрытому хмурыми тучами небу. По правому борту, отставая от него на полкорпуса, держал строй К.К.Ф.Ф. «Звездный гнев» Штефана Мак-Альды. Заложив крутой вираж, они прогрохотали над Варнхольмом, и Брим успел разглядеть далеко внизу маленькую толпу махавших им людей. А потом они вошли в облачность, и вся Вселенная разом скрылась из виду. Только легкое свечение по левому борту обозначало местное солнце, Эфаиль, но хорошему рулевому для определения угла подъема довольно и этого.

На высоте примерно двенадцати тысяч иралов они вырвались из облаков, и Брим, едва не ослепнув от расстилавшейся со всех сторон белизны, завертел головой, вглядываясь в купол голубого неба. Корабль тем временем продолжал подъем через кристально чистую атмосферу. Планета внизу превратилась в сплошной ковер белой ваты, только кое-где в облаках темнели просветы. Бриму никогда не надоедало это зрелище: это была часть того бесценного дара, что именуется космическим полетом.

По мере того как «Звездный огонь» карабкался в открытый космос, Эфаиль заливала мостик своими золотыми лучами. Брим удерживал звезду в одной и той же позиции относительно гиперэкранов, время от времени оглядываясь проверить, не отстал ли Мак-Альда. Далеко слева набирала высоту еще одна пара, К.К.Ф.Ф. «Звездная месть» и К.К.Ф.Ф. «Звездная вера». Оглянувшись назад, Брим увидел сквозь сияющий хвост выхлопа «Звездного властелина» Молдинга, возглавлявшего вторую эскадрилью. Потом сияние атмосферы за бортом померкло, и они устремились в бездонную черноту открытого космоса.

Как раз когда они вышли на высоту пять тысяч кленетов — все еще не выходя на сверхсветовой режим, — круглый дисплей Колхауна запищал, принимая секретное сообщение. Мгновением спустя его монитор тоже передал сигнал вызова. Он щелкнул переключателем, и на экране появилась мохнатая физиономия Урсиса.

— Война началась, — мрачно сообщил медведь. — «Ломбог» успел передать серию отчаянных призывов на помощь. Те, кто захватил «Рюрика», явно освоили его древние разлагатели быстро, но хорошо. Впрочем, они не спешили, дырявя корпус лайнера до тех пор, пока нетронутыми не остались только мостик и рубка связи. Это дало обреченному экипажу максимум времени звать на помощь и сообщить о «нападении» по КА'ППА-связи на всю Вселенную.

Медведь ушел со связи, и его место на экране занял Колхаун.

— Значит, началось, — буркнул он. — Теперь не зевайте. Может, первые несколько дней ничего такого и не будет, но проследите, чтоб наблюдение за космосом велось непрерывно.

* * *

Как и предсказывал Колхаун, не прошло и метацикла, как ведомство Ханны Нотром передало сообщение о «варварстве» флювийцев всем агентствам новостей во Вселенной. «Звездный огонь» получил его по КА'ППА-связи одновременно со всеми остальными. Брим и экипаж «Огня» словно следили за спектаклем, разворачивающимся по заранее известному сценарию.

Использовав последние сигналы с «Ломбога» как доказательство флювийской агрессии, военное руководство Лиги немедленно объявило всеобщую мобилизацию. События явно были хорошо отрепетированы Лигой и ее союзниками. На следующий же день МИД Трианского опубликовал длинный список требований к Флюванне, подлежащих немедленному и безоговорочному исполнению.

Пувис Амхерст и его приспешники из КМГС тоже неплохо подготовились к исполнению своей роли в этом спектакле. Наскоро организованные, но превосходно скоординированные демонстрации прошли перед Императорским дворцом и Адмиралтейством в Авалоне всего через пару метациклов после того, как по КА'ППА-связи пришло первое сообщение о конфликте. Это мгновенно свело на нет все требования немедленно выполнить обязательства по договору о взаимопомощи со Флюванной. А когда сторонники договора отказались молчать, мощная фракция КМГС в Имперском Парламенте похоронила этот вопрос в бесконечных дебатах.

Для ИДК дни после опубликования требований Трианского к Флюванне стали бесконечной проверкой нервов. Было совершенно ясно, что нападение последует немедленно за объявлением войны, и напряжение в патрульных полетах достигло почти невыносимого предела. Более того, каждый раз, когда Колхаун обращался к Набобу с предложением нанести превентивный «хирургический удар» по космическому форту облачников, он получал от того отказ с одной и той же мотивировкой: «История должна знать, что первыми напали облачники».

— Что, если эту историю будут писать сами облачники? — каждый раз спрашивал Колхаун.

— Значит, так суждено, — отвечал Набоб, поднимая руки в знак окончания разговора. Так и вышло, что в момент, когда война была наконец объявлена — через девяносто семь стандартных суток после исчезновения «Рюрика», — Брим вел первую эскадрилью в патрульный полет в двух тысячах кленетов от Орду и вдалеке от проклятого форта. Молдинг вел вторую эскадрилью, прикрывая другое полушарие. Три корабля Маккензи висели на синхронной орбите над самим Мажором. Между ними с интервалом примерно в тысячу кленетов кружили над планетой, шесть эскадр допотопных судов Мустафы. Сам Колхаун, предложивший такую диспозицию по совету содескийцев, в тот день летел на «Звездной славе» Маккензи. Все корабли шли на досветовой скорости: если атака на планету станет неизбежной, вражеским судам все равно придется сбавить ход для стрельбы по «неподвижной» цели.

Незадолго до начала утренней вахты Брим наскоро перекусывал в кают-компании, когда палуба под его ногами слегка содрогнулась, и грохот генераторов сменил свою тональность — корабль набирал скорость. Мгновение спустя по всему кораблю взвыли сирены.

— Боевая тревога! Боевая тревога! Всем занять места по боевому расписанию!

Забыв про завтрак, Брим вскочил и бросился на мостик. По палубе загрохотали матросские башмаки; боевые расчеты занимали свои места, на ходу застегивая боевые скафандры и проверяя запасные баллоны с воздухом на поясе.

— Всем расчетам заняты места! Задраить переборки! Убрать освещение!

— Я принимаю управление, старпом, — бросил Брим Труссо, плюхаясь в левое пилотское кресло.

— Всегда пожалуйста, шкипер, — улыбнулась та, словно это была очередная тренировка.

У Брима мелькнула мысль, что эта миниатюрная женщина, возможно, обладает самым твердым характером на борту. Вывести ее из себя было практически невозможно. Он проверил герметичность своего шлема, запасные баллоны, потом поставил регулятор гравитации своего кресла на максимум и наскоро проверил показания приборов. Мостик за его спиной гудел перекличкой таких же проверок: машины, тяга, управление огнем, аварийные системы, связь, системы предупреждения, медицинская служба… На боковых понтонах повернулись туда-сюда и покачали стволами разлагателей башни «А» и «Б». Над его головой точно так же проверяли свои системы канониры башни «Е». Он знал, что такая же лихорадочная деятельность кипит сейчас по всему кораблю. За гиперэкранами, почти в радиусе досягаемости разлагателей, плыли по звездному небосклону какие-то подозрительные пятна.