Книга Новгородская сага. Книга 5. Воевода заморских земель - Андрей Посняков

А когда въехали…

Велик город Новгород и Константинополь-Стамбул ничего, но это… Это было словно во сне.

Дамба, длиной в несколько верст и в десяток саженей шириной, в нескольких местах прерывалась подвесными мостами — на случай нападения врагов. С одной стороны дамбы находился акведук, в котором журчала чистейшая вода с гор. По всей ширине дамбы пролегала дорога, по которой нескончаемым потоком шли люди: полуголые крестьяне, купцы в плащах из блестящих перьев, воины в звериных шкурах и стеганых панцирях. Расталкивая толпу, слуги проносили паланкины с важными сановниками, но особой ругани не было — видно, привыкли к порядку или хорошо работала городская стража. Слева от дамбы плыли в город груженные товарами челны-каноэ. Незаметно для глаз дамба переросла в городскую улицу, причем челны слева как плыли, так и плыли. Олег Иваныч аж головой помотал, потом присмотрелся, заметил блеснувшую на солнце воду канала. Таких каналов, запруженных лодками, здесь было множество, похоже, они тянулись через весь город. Аккуратные хижины уступили место двухэтажным каменным зданиям, те вскоре сменились дворцами, широкую, заполненную народом улицу, украшали раскидистые деревья и, конечно, цветы. Фиолетовые колокольчики, нежно-голубые незабудки, малиновый иван-чай… Все крыши этого города были плоскими и каждая (каждая!) представляла собою цветник! Да и сами жители, украшенные разноцветьем перьев, тоже напоминали красивые сказочные цветы.

Не сказать, чтоб на сидевших в носилках новгородцев совсем не обращали внимания, но и толпы любопытных по этому поводу не собирались, зеваки сзади не шли, не заглядывали в лицо, не цокали языками, не улюлюкали. Видно, давно уже ко всему привыкли, что и понятно — город-то был огромен. Да не просто огромен, а невероятно огромен. Одно слово — мегаполис! Навскидку — населения тысяч сто, и это как минимум. В Таллине, к примеру, в это время проживало тысячи три, и он считался крупным торговым центром. А тут…

— Тлателолько! — подойдя к носилкам, обвел вокруг рукою Тускат.

— А я-то думал — Теночтитлан, — усмехнулся Олег Иваныч.

— Нет, ты не совсем меня понял, достопочтенный касик, — тактично возразил масатланец. — Это и есть Теночтитлан — Город Теночков. Просто Тлателолько еще пят лет назад был отдельным городом, а теперь — часть Теночтитлана. Его побежденный правитель покончил с собой, бросившись вниз во-он с той пирамиды, пораженный величием теночков! Та часть города, что по левую руку от нас называется Куэпопан — «место цветения цветов», по правую — Астауалько — «Дом Цапель». Есть еще Теопан — «Место бога» и, на юге, Мойотлан — «Комариное место».

— Ясно, — кивнул Олег Иваныч. — Типа там, Васильевский, Кировский, Петроградка. Там, впереди, что за пирамидки?

— А, впереди… — Тускат вытянул вперед руку со сноровкой опытного гида. — Теокалли, дворцы и храмы. Красиво?

— Пожалуй, — вынужден был признаться Олег Иваныч. Гриша не принимал участия в разговоре, полностью поглощенный увиденным. Адмирал-воевода тоже откровенно глазел по сторонам, довольно мирно беседуя с предателем-масатланцем. Тот, правда, вырвался вперед, к носилкам молодого военачальника Тисока. Догнав, сказал что-то, видно, о впечатлении, которое произвел город на пленников. Тисок обернулся, склонил голову, приложив руку к груди — Олег Иваныч и Гриша ответили тем же самым — руки им развязали перед въездом. Не опасались, что убегут, даже честное слово не взяли. Впрочем, куда тут бежать-то? Поди знай. Да и зачем? Ваню-то еще не встретили.

Улица с тянувшимся параллельно каналом вышла на просторную площадь перед большим храмом. Площадь была полна людей. На что уж многолюден родной новгородский Торг, но и тот, похоже, отдыхал перед столицей ацтеков.

— Рынок, — вернулся к носилкам пленников Тускат. — Как раз сегодня базарный день.

— Что-то не очень-то шумно, — заметил Гриша.

— Мы, народы науйа, вообще не склонны устраивать шум, — горделиво ответил масатланец. — К тому же народ приучили к порядку. Вон, видите, у храма трое людей в разноцветных плащах? Это судьи. Они постоянно здесь. А вот эти… — Тускат кивнул на быстро прошедших мимо вооруженных копьями воинов. — Это тиайкиспан тлайакаке. Как бы вам сказать… те воины, что надзирают здесь за порядком.

— Ясно: народная дружина, — хмыкнул Олег Иваныч. — Видно, не дают они спорщикам спуску! Потому так и спокойно.

Пленники с любопытством оглядывали торговцев и предлагаемые ими товары, разложенные на специальных помостах. Вот модные плащи из зеленоватых переливающихся перьев, набедренные повязки, юбки из волокон агавы и хлопка. Тут же какие-то одеяла, веревки, нитки. Рядом… О, господи! Золото! Ювелирный ряд. Толстые нагрудные цепи в стиле новорусских братков, совсем тоненькие изящные цепочки, ожерелья, украшенные драгоценными камнями, перстни, браслеты, блюда… Глаза разбегаются — чего тут только нет! Даже знаменитый мексиканский тушкан — крашенный в зеленый цвет кролик, услада незабвенной людоедки Эллочки Щукиной. Впрочем, и не только зеленый, кроличий мех тут в самые различные цвета красили, вон хоть как тот, желтый — и не подумаешь, что кролик — настоящий шанхайский барс.

Носилки пронесли дальше. Запахло рыбой — потянулись продуктовые ряды. Рыба, раки, лягушки, кукуруза, какао, перец, фасоль, картофель, лук… А вот, совсем рядом, мальчишка-разносчик продает пирожки. Судя по запаху, кажется, с мясом.

— Эй, парень! — не удержался Гришаня.

Тускат улыбнулся:

— Не стоит облизываться на тамалли — вас скоро накормят обедом.

— Скорей бы. — Григорий нахально сощурился. — А то с утра уже в брюхе бурчит.

— Очень красивый город, — заглядевшись на высокую пирамиду, счел нужным высказать Олег Иваныч. — И цветов сколько вокруг! Не город, а прямо клумба.

Тускат расплылся в улыбке:

— Рад, что вам понравилось. И это вы еще не видели дворца правителя-тлатоани, благородного Ашаякатля.

— Слушай, Тускат, — перегнувшись через край носилок, Олег Иваныч положил масатланцу руку на плечо: — Чем ты тут так гордишься? Ты же из Масатлана.

— Во мне течет кровь теночков. — Тускат горделиво расправил плечи. — Моя мать была родом из Койокана, а это рядом, у южной дамбы.

— Койокан… Койокан, — повторил Олег Иваныч. — Знакомое что-то, кажется, и раньше про него слышал, вот где только?

— Да где ты мог про него слышать, Олег Иваныч? — пожал плечами Гриша. — Разве что в крепости.

— Да нет, не в крепости… где же… А! Вспомнил! Троцкого там убили ледорубом по башке по приказу товарища Сталина! По первому каналу еще передача была, мы на дежурстве смотрели…

— Кого убили, Олег Иваныч? По чьему приказу?

— А? Кого надо, Гриша, того и убили. Ты не вникай, смотри лучше, вон, какие девки классные!

Попавшиеся навстречу девчонки действительно были классные. Молодые, красивые, шумные — куда только дружинники смотрят? Кроме цветастых юбок никакой другой одежды на девчонках не было, если не считать ожерельев. Каждая несла за спиной большую плетеную корзину с поклажей, широкий ремень от корзины плотно охватывал лоб. Увидев носилки, девчонки почтительно посторонились и, любопытствуя, стрельнули глазками на Олега Иваныча и Гришу — оба (светловолосые, светлокожие, светлоглазые) были здесь достаточно необычны.