Книга Опрометчивый поступок - Джудит Айвори

. – Ах, вот как! – вырвалось у него.

Он попытался взглянуть на все глазами Лидии. Когда появляется новый поклонник, женщина светская решает, принимать ли ей его ухаживания. У нее есть полное право отказать. Однако кровь уже бросилась ему в голову, до жжения в глазах и боли в висках.

– Не ты ли сказала, что я – воплощение всех твоих мечтаний?

– Это правда, но я не говорила, что ты – воплощение всех моих мечтаний о муже.

Сэм пошатнулся, никто и никогда еще не причинял ему такой боли.

– Что ж, ваша милость, прошу покорно меня извинить! Я ошибочно истолковал ваши слова. Простак – он и есть простак. Изволите ли видеть, по нашу сторону океана это кое-что да значит, если бабенка всю ночь напролет держит ноги врозь – ни дать ни взять течная кобыла!

У Лидии приоткрылся рот, Сэм опомнился и ужаснулся. Если бы он сказал нечто подобное Гвен! Одно из двух: либо она лишилась бы чувств, либо выцарапала ему глаза. Но Лидди только перевела дыхание и выпрямилась во весь рост.

– Это нечестно – оскорблять меня только потому, что я бессильна изменить мир. Ты снова все усложняешь, Сэм.

– Что это я усложняю?

«Да все», – мысленно ответил он сам себе. Он умеет портить другим жизнь, что уж тут скрывать!

– Все, с чем сталкиваешься, – ответила Лидди. – К тому же ты груб. и упрям.

Сэма передернуло. Лидия тотчас смягчилась, на лице ее появилось выражение сочувствия.

Это понравилось Сэму еще меньше, чем ее недавняя резкость. Раз уж Лидии удалось поставить его на место, нечего изображать милосердие. Это окончательно принижало его, низводило до положения раба, которого только что отхлестали бичом и теперь готовились простить. Он терпеть не мог того, что называл нечестной игрой: когда одна сторона имеет все преимущества, а другая их полностью лишена.

Лидия заговорила. Голос ее, тихий и мягкий, показался Сэму дуновением ветерка.

– Сэм, милый! Я была так счастлива здесь с тобой! Мне больно оставлять тебя, намного больнее, чем ты думаешь и чем ожидала я сама. – Лидия прикусила нижнюю губу, стараясь не встречаться с ним взглядом. – Но у меня есть обязанности по отношению к своей семье. Мы из разного круга, и я не могу ввести тебя в свой.

– Я богат! – быстро сказал он и смутился. Это прозвучало нелепым хвастовством и показалось попыткой купить Лидию. – То есть я довольно – таки богат, – поправился он. – Не так, как Рокфеллер,, но все же.

Лидия бросила на него грустный взгляд. Сэм прочел в нем: не хватайся за соломинку, не поможет.

– Даже если бы ты был богаче самого Рокфеллера, это бы ничего не изменило, – сказала она. – Дело не в деньгах, а в происхождении, в классовых различиях. Здесь, в Англии, властвуют те, кто испокон веков владел землей. Только земля приносит титул. Если твои деды входили в палату пэров, значит, и внуки должны туда входить.

– Так вот о чем ты мечтаешь!

Как ни странно, это ее рассердило. Сэму достался по-настоящему гневный взгляд. Лидия отвернулась.

– Дело не в том, о чем мечтаю я, а в том, чего ожидают от меня родители, все члены нашего семейства. Я не могу махнуть рукой на долг перед своим кругом. Имена и титулы должны переходить из поколения в поколение, и если я этим пренебрегу, я огорчу многих дорогих мне людей. Я унижу

свой род.

– Значит, лучше унизиться самой?

– Так принято, Сэм. В брак по любви вступают только те, кому нечем дорожить, нечего беречь. Родители ждут от меня благоразумия. Их я знаю двадцать четыре года, а тебя – всего три дня.

Это заставило Сэма прикусить язык. В самом деле, что это на него нашло? Он еще никогда не опускался до того, чтобы выпрашивать знаки внимания, не опустится и теперь.

Он сделал резкий кивок, как бы принимая доводы Лидии, потом взялся рукой за голову и потер гудящие виски. Шляпа мешала. Он стащил шляпу и больно зарылся пальцами в волосы. Поскольку он так ничего и не ответил на сказанное, глаза Лидии наполнились слезами.

– Что я, по-твоему, должна делать?

А что тут поделаешь? Сэм опять промолчал.

– Чего ты ожидал? – настаивала она.

– Ни черта я не ожидал, не волнуйся! – вспылил Сэм. – Чего можно ожидать от высокородной англичанки? «Дело в происхождении, в классовых различиях»! – передразнил он зло. – Подумать только, я притащился сюда из другого полушария, чтобы вести дела с вашим насквозь прогнившим правящим классом! Иерархия, суверенные права! – Лидия помигала от неожиданности – вот и отлично, пусть ломает голову, где он набрался таких слов! – Вам бы только подчинять, владеть, повсюду утверждать свое превосходство! Страна оголтелого снобизма, а ты со своей драгоценной семейкой хуже всех остальных!

– Это не так, – обиженно возразила Лидия. – Вот ты, оказывается, какой!

– Я всего лишь высказал тебе правду в лицо.

– Правду? Все это – порождение твоего больного самолюбия. Ты все время ищешь повод оскорбить и…

В этот момент из-за выступа холма, за которым скрывалось место лагеря, послышался голос Роуз. Лидия умолкла на полуслове, и оба дружно повернулись. Сэм поморщился: как не вовремя! Что, черт возьми, ей нужно? В этот момент ему больше всего хотелось протянуть руки и привлечь Лидди к себе. Может быть, этот простой жест 213

рассказал бы ей о том, что он чувствует на самом деле. Они тратили драгоценное время на взаимные упреки, на злые, несправедливые слова, хотя нуждались только в нежности. Ему хотелось сказать: «Лидди, ты посмотри на нас! Ведь это нелепо. При других обстоятельствах я был бы принят в твоем кругу, и все сложилось бы само собою, без отчаянных усилий с моей стороны, без униженных просьб. Но и теперь, если бы только мы могли прижаться друг к другу, наши тела все сказали бы без слов. Не уходи, не покидай меня Ты так мне нужна!»

Как уже было однажды, Сэма вернул к действительности отдаленный паровозный свисток.

– Поезд! – воскликнула Лидия. – Уже!

Она прижала ладонь к губам и замерла, глядя в ту сторону, откуда донесся звук. Вторично они были там, откуда могли только слышать приближающийся состав. Само собой, и они были за пределами видимости.

Свисток повторился. Он звучал теперь значительно громче, пронзительнее, он все длился и длился, словно рука упорно не желала отпускать ручку – кто-то подавал им сигнал.

Лидия повернулась к Сэму. В ее больших глазах застыло отчаяние. Она была так перепугана, что хотелось обнять ее утешить. Сэм не решился, опасаясь, что она отшатнется.

Из-за выступа выбежала Роуз, жестикулируя на бегу.

– Поезд! Поезд!

– Тебя заметили? – первым делом спросила Лидия.

– Не могу сказать! – Роуз приблизилась, всем видом вы ражая оскорбленное достоинство. – Там, у самых рельсов… там такое!