Книга Венец айтаны - Ольга Новикова

– А вы случайно не знаете, кто именно из пиратов так помогал вашим повстанцам, уважаемый Бринсен? – поинтересовался Шо-Голи.

– Точных данных нет, – признался барон. – Я не очень хорошо знаком с пиратами. Есть только косвенные данные, кто-то когда-то упоминал…

– Ну? – поторопил его Ка-Незо.

– Возможно, это была эскадра некоего капитана Трогова или Дрогова, я не уверен в фамилии, но что-то типа того.

– Все равно мы вам очень признательны, уважаемый Бринсен, – прошелестел Шо-Голи. Барона всегда поражала эта голосовая особенность «колдуна».

А еще Шо-Голи и Ка-Незо очень интересовало, не было ли среди повстанцев некоей женщины, вполне возможно имеющей на главарей определенное влияние. Бринсен откровенно удивился. Ни о каких женщинах при повстанческой армии он и слыхом не слыхивал, о чем сразу и заявил «колдунам». Впрочем, барон клятвенно заверил собеседников, что он приложит все усилия, чтобы выяснить интересующий их вопрос.

Операция была назначена на вечер. Подготовка заняла почти четыре дня – приходилось действовать в обстановке повышенной секретности. В последнее время герцог Контерд не доверял никому и ничему. Он и раньше-то не отличался легковерностью, но последние дни интуиция ревела сиреной, предсказывая близящиеся напасти, поэтому герцог сделался особенно подозрительным. Контерд еще раз проверил вещи. Все в порядке – бывалый солдат, он мог полностью собраться в поход всего за какой-то час. Герцог взглянул в зеркало. Ровная поверхность в роскошной витой раме отразила крупное породистое лицо с запавшими умными глазами, паутинкой морщинок вокруг них, коротко остриженными седеющими волосами. «Старею», – констатировал Контерд. Доведется ли ему еще раз посмотреть в это зеркало – между прочим, старинное, фамильное, видевшее черт знает сколько блистательных герцогов и герцогинь? Контерд подумал об этом мельком, равнодушно, с тем холодным безразличием к собственной судьбе, которое всегда охватывало его в преддверии большой войны. Герцог не удивился ассоциации. Но в конце концов у него не было другого выхода. Если он намерен поддержать повстанцев, то он должен сдержать слово. Если он не намерен поддержать повстанцев, тогда ему остается заживо похоронить себя за толстыми шторами кабинета и ждать, когда к нему наконец подошлют убийц. Или когда его ушлют на какой-нибудь забытый всеми богами барийский перевал. Ни на что лучшее при Кузаре Великом он рассчитывать все равно не мог. Кроме того, Контерд привык держать слово.

Герцог нетерпеливо прошелся по кабинету. На улице темнело. До начала операции оставалось каких-то три часа. Все люди уже получили инструкции, все, наверное, уже занимают свои места, все готово, как взведенный курок. Остается ждать темноты. Надо приказать накрывать ужин. Военные тревоги никогда не лишали герцога отменного аппетита.

Однако ужин был самым бесцеремонным образом прерван. В столовую без стука влетел капитан Фейван, верный адъютант, пожелавший разделить судьбу своего командира, какой бы она ни была.

– Простите, милорд! – выпалил он. – Нас, кажется, предали! Наши люди еще сопротивляются, я прорвался, но сюда могут явиться с минуты на минуту!

Герцог резко встал. В минуты опасности его мозг работал особенно четко и ясно.

– Все по коням! – отрывисто скомандовал он. – Максимум запасных лошадей. Курс на тюрьму.

Кажется, капитан Фейван поразился последнему приказу, с его губ даже было готово сорваться возражение, но, хвала небесам, адъютант промолчал. Не его дело – обсуждать приказы начальства. Его дело – грамотно и быстро их выполнять. Козырнув, он выскочил из комнаты. Герцог швырнул салфетку, которую зачем-то продолжал держать в руке, и быстро вышел вслед за ним.

До площади перед тюрьмой они донеслись за десять минут, распугивая припозднившихся прохожих и заставляя шарахаться в стороны случайные экипажи. Люди герцога, его самый верный, самый преданный отряд, уже не сопротивлялись, но все еще были там. Когда из темного проулка на небольшой в общем-то отряд альгавийских солдат на полном скаку вынеслись с десяток всадников и с ходу открыли огонь, те на несколько мгновений растерялись. Этого времени оказалось достаточно, чтобы Фейван соскочил с коня, разрезал веревки, связывающие пленных, и они быстро включились в бой. Силы были примерно равны, но на стороне герцога была та вдохновенная ярость, которая нередко творит чудеса даже в самой безвыходной ситуации.

– Фейван, ключи! – выкрикнул Контерд, размахивая саблей. Эх, давненько ему не приходилось лично участвовать с бою, и давно забытые ощущения неожиданно доставили ему удовольствие. Не так уж он и стар, черт побери, не так уж он и зарос пылью в своем кабинете!

Капитан Фейван не терял времени даром. Вместе с двумя солдатами они направили лошадей к дверям тюрьмы. Контерд краем глаза видел, как они врываются внутрь и исчезают в темных, мрачных стенах. Герцог усмехнулся, вспомнив, как относительно дешево обошелся ему комплектик ключей от тюрьмы. «Крысы продажные», – с презрением подумал он.

Вся операция заняла от силы минут пятнадцать. Герцог расчетливо прикинул, что предали их, очевидно, в самый последний момент, потому что операция по их захвату была организована из рук вон плохо. Гранна даже не удосужились перевести в другую камеру, не то что удалить из тюрьмы (хотя, может, не знали, что их целью является именно этот провинциальный дворянин?), никто не блокировал герцогский особняк. Что за идиот планировал операцию? Если они еще и на городских воротах усиленные кордоны выставить не догадаются…

Усиленные кордоны на городских воротах были. Отряду герцога пришлось принять еще один бой. Альгавийские солдаты пытались не столько непременно убить противников, сколько повиснуть на поводьях и стащить на землю, задавить количеством. Вместо двадцати пяти человек из Вазара вырвалось только тринадцать.

– Идиот! Какой же я осел! – Ронтон с досадой выругался. Он напрасно искал записку, присланную названой сестрой. Плащ остался лежать где-то на пыльной дороге далеко позади, а вместе с ним – и клочок бумаги, который мог решить судьбу восстания. Обнаружив пропажу, Марис порывался было ехать обратно, но они уже ускакали очень далеко. К тому же небольшой отряд сильно отягощали мерно позвякивающие мешки с золотом. Сержант Райк, командовавший людьми Парли Фетса, стремился как можно быстрее доставить деньги в безопасное место, и Марис понимал его тревогу. Но бросить вот так вот, на дороге, в пыли, бесценную информацию? Ладно если плащ поднимет безграмотный крестьянин, а если он попадет в руки тому, кто умеет читать?! Ронтон решительно развернул коня.

– Езжайте без меня, – коротко бросил он. – Передайте лейтенанту Фетсу, пусть действует по старому плану. Я догоню вас чуть позже, или в крайнем случае встречаемся в пункте общего сбора.

Сержант Райк не успел даже удивиться. Механически ответив «Есть!», он увидел на месте командира лишь пыль от лошадиных копыт.

Ронтон без остановок скакал до самого вечера. Вот, кажется, то самое место, где они нарвались на засаду. Да, это точно оно. Вот здесь они свернули с дороги, уходя от погони. Сколько они тогда проскакали? В тот момент Марису почудилось, что целую вечность, но сейчас расстояние показалось ему совсем небольшим. Где же плащ? Или он неверно вспомнил направление? Ронтон терпеливо прочесывал местность, но плаща не было. Между тем стремительно темнело, и продолжать дальнейшие поиски становилось бессмысленно.