Книга Реестр убийцы - Патрисия Корнуэлл

Жизненные показатели доктора Селф не меняются.

Бентон смотрит на ступни доктора Селф по ту сторону стекла. Странный, глубинный звук вызывает ассоциацию с подлодкой.

«— Погода, Мэрилин, у нас здесь чудная, — произносит записанный голос Глэдис Селф. — Не приходится даже включать кондиционер. Да от него и толку мало. Только дребезжит. Открываю окна и двери — температура хорошая».

Начало вполне нейтральное, безобидное, тем не менее жизненные показатели доктора Селф уже изменились.

— Пульс семьдесят три… семьдесят четыре. — Бентон записывает.

— Я бы сказала, для нее заявление отнюдь не нейтральное, — замечает доктор Лейн.

«— Все думаю о тех чудесных фруктовых деревьях, что были у тебя, когда ты жила здесь. Тех, что министерству земледелия пришлось спилить из-за некроза. Мне нравится, когда рядом с домом ухоженный садик. Тебе, наверное, будет приятно узнать, что та дурацкая программа раскорчевывания сошла на нет, поскольку не сработала. Просто позор! Всему свое время — вот что самое важное в жизни, согласна?»

— Пульс семьдесят пять… семьдесят шесть, — фиксирует Бентон.

«— …самое идиотское, Мэрилин. Эта подлодка так и ходит целый день туда-сюда в миле от берега. Да еще американский флажок развевается на этой, как ее там? Ну, на башне, где перископ. Туда-сюда, туда-сюда, как будто маневры какие-то или готовятся к чему-то. Я говорю знакомым: к чему готовятся? Разве им никто не сказал, что подлодки в Ираке не нужны?..»

Первая, нейтральная часть заканчивается. Во время тридцатисекундной восстановительной паузы снимаются показатели кровяного давления. Оно возросло до ста шестидесяти на восемьдесят два. И снова голос матери. Глэдис Селф рассказывает, в какие магазины ей нравится ходить в южной Флориде, как много вокруг всего строится, какие многоэтажки вырастают вокруг. И многие до сих пор пустуют, потому что рынок недвижимости полетел к чертям. В основном из-за войны в Ираке. Вот что они натворили.

Доктор Селф реагирует так же.

— Вы только посмотрите, — качает головой доктор Лейн. — Что-то определенно зацепило ее внимание. Оксигенация падает до девяносто семи.

Голос матери продолжает. Идут положительные комментарии. Потом критические.

«— Ты патологическая лгунья, Мэрилин. С того дня как ты научилась говорить, я не слышала от тебя ни слова правды. А потом? Что случилось? Откуда у тебя такие взгляды? Где ты этого набралась? Уж точно не в семье. Твои грязные, мерзкие тайны. Отвратительные, постыдные. Что произошло с твоей душой, Мэрилин? Если бы твои поклонники только знали! Стыдно, Мэрилин…»

Уровень насыщенности крови кислородом опускается до девяносто шести, дыхание учащается, становится менее глубоким, и его уже можно слышать через интерком.

«— …скольких людей ты оттолкнула, выбросила. И ты знаешь, что и кого я имею в виду. Для тебя ложь и правда неразличимы. Именно это меня больше всего и беспокоило. Рано или поздно тебе это аукнется…»

— Пульс сто двадцать три, — сообщает доктор Лейн.

— Шевельнула головой, — добавляет Джош.

— Может, дело в этом? — спрашивает доктор Лейн.

— Не знаю.

«— …думаешь, деньги решают все. Внеси свою вдовью лепту, и это избавит тебя от ответственности. Ты откупаешься от людей. Что ж, посмотрим. Рано или поздно придет день, когда ты пожнешь все, что посеяла. Мне не нужны твои деньги. Я выпиваю с подругами в баре, и они даже не знают, кто ты мне…»

Пульс — сто тридцать четыре. Уровень оксигенации понижается до девяноста шести. Ступни шевелятся. Осталось девять секунд. Мать продолжает говорить, активируя нейроны в мозгу дочери. К этим нейронам притекает кровь, а с притоком крови повышается уровень дезоксигемоглобина, который обнаруживается сканером. Функциональные отражения зафиксированы. Доктор Селф пребывает в состоянии физического и эмоционального дистресса. Это не игра, не притворство.

— Мне не нравится, что происходит с ее жизненными показателями. Хватит, — говорит Бентон доктору Лейн.

— Согласна.

Он включает интерком.

— Доктор Селф, мы заканчиваем.

Из закрывающегося на ключ шкафчика в своей компьютерной лаборатории Люси достает чемоданчик с инструментами, флэшку и маленькую черную коробочку. Одновременно она разговаривает по телефону с Бентоном.

— Не спрашивай, — говорит он. — Мы только что закончили сканирование. Или, точнее сказать, нам пришлось его прервать. Рассказать не могу, но мне кое-что нужно.

— О’кей. — Она садится к компьютеру.

— Мне нужно, чтобы ты поговорила с Джошем. И проникла кое-куда.

— Что сделать?

— Один наш пациент получает письма с сервера Павильона.

— И?..

— На том же сервере лежат электронные файлы. Один с материалами по человеку, посещавшему директора клиники. Ты знаешь, кого я имею в виду.

— И?..

— С интересующим нас человеком он виделся в Риме в ноябре. Могу лишь сказать, что этот интересующий нас пациент служил в Ираке и, похоже, имел направление от доктора Селф.

— И? — Люси подключается к Интернету.

— Джош только что закончил сканирование. То, прерванное. Пациент собирается выписаться сегодня же, то есть больше корреспонденции на нашем сервере не будет. Времени очень мало.

— Он еще там? Пациент, который выписывается?

— Сейчас да. Джош только что ушел, у него ребенок болен. Очень спешит.

— Смогу получить доступ, если дашь пароль. Так будет легче. Но тебе придется задержаться на часок.

Люси звонит Джошу на сотовый. Он в машине, едет из клиники. Что еще лучше. Она говорит, что Бентон не может получить свою почту, что-то с сервером, ей нужно немедленно все починить, и дает понять, что операция потребует времени. Ненароком роняет, что могла бы сделать все сама, дистанционно, но ей потребуется пароль системного администратора. Или пусть Джош разворачивается, возвращается и управляется сам. Второй вариант энтузиазма не вызывает, и Джош начинает рассказывать о жене и больной дочери. Было бы замечательно, если бы Люси решила проблему собственными силами.

Они постоянно обсуждают те или иные технические вопросы, и ему в голову не приходит, что она намерена получить электронные письма пациента и забраться в частные файлы доктора Марони. Но даже если бы Джош и подозревал худшее, то предположил бы, что она в случае надобности влезет куда надо сама, не спрашивая. Ему известны возможности Люси, известно, чем она зарабатывает.

Взламывать сервер клиники она не хочет. К тому же это заняло бы слишком много времени. Часом позже Люси перезванивает Бентону.

— Мне некогда. Посмотришь сам. Я уже все тебе сбросила.

Она выходит из лаборатории, садится на мотоцикл «агуста-брутале» и уезжает, злая и раздраженная. Доктор Селф в Маклине. Уже почти две недели. Черт бы побрал Бентона — он ведь знал!