Книга Золотое яблоко - Роберт Антон Уилсон

– Я бы хотел вступить с ними в контакт, – сказал он вслух, понимая, что, возможно, портит всю игру в гуру. Нельзя показывать Джорджу свои сомнения. – Я бы хотел дать им возможность сдаться…

– Ты же не хочешь, чтобы они подошли слишком близко, – сказал Говард.

– Ты отвел своих на безопасное расстояние? – в отчаянии спросил Хагбард.

– Конечно, – раздраженно ответил дельфин. – Хватит колебаться. Сейчас не время быть гуманистом.

– Море безжалостнее, чем земля, – возразил было Хагбард, но, подумав, добавил: – Иногда.

– Море чище, чем земля, – отозвался Говард. – Хагбард пытался сосредоточиться. Дельфин явно чувствовал его стрессовое состояние, а вскоре его заметит и Джордж (но нет – быстрое сканирование показало, что Джордж отстранился от происходящего и, углубившись в прошлое, кричит какому-то Карло: «Сукин ты сын»). – Эти люди враждуют с тобой тридцать тысяч лет.

– Я не настолько стар, – устало сказал Хагбард. Демонстрация не удалась. Он решился, и все, кто сейчас был рядом с ним, тоже решились. Хагбард протянул смуглый палец, коснулся им белой кнопки на пульте управления и затем решительно на нее нажал.

– Вот и все, – тихо произнес он.

(– Давай, всезнайствуй! Когда завалишь половину экзаменов, может быть, и очнешься. – Голос, звучавший давным-давно… в Гарварде… А однажды на Юге он был до глубины души тронут очень простым, до смешного примитивным гимном фундаменталистов: Иисус прошел пустынною долиной, Он должен был пройти по ней один. Никто не мог пройти дорогу за Него, Он должен был пройти долиной Сам.

«Я пройду по этой пустынной долине, – с горечью думал Хагбард, – в одиночку, до самого Инголыптадта и последней схватки. Но сейчас все бессмысленно. Демонстрация не удалась. Мне остается только собирать отдельные кусочки и спасать, что можно. Начиная с Дорна, прямо здесь и сейчас.)

Ненависть, как расплавленный свинец, сочится с раненого неба… это называется загрязнением воздуха… Августейший Персонаж с глазами изголодавшегося по бабам средневекового святого медленно набирает номер… «Бог лжет! – кричал Вейсгаупт в середине своего первого трипа. – Бог– это Ненависть!»… Гарри Койн согнулся в кресле… Голова Джорджа висит под углом, как у куклы со сломанной пружиной… Стелла не двигается… Они не мертвы, они отрубились…В 1940 году Эйб Рилз сдал полиции всю организацию под названием «Корпорация убийств»… Он назвал Чарли Уоркмана главным стрелком в сцене убийства Голландца Шульца… Он сообщил подробности, доказывавшие причастность к этому делу Лепке (его казнили) и Лучано (его посадили в тюрьму, а потом выслали)… Он ни словом не обмолвился о некоторых других вещах. Но Дрейк волновался. Он отдал приказ Малдонадо, тот передал его одному из капо, а капо – солдатам… Рилза охраняли пятеро полицейских, но это не помешало ему выпасть из окна гостиничного номера и размазаться кляксой по асфальту. В прессу просочились слухи… Жюри коронера не могло поверить, что Синдикат подкупил пятерых полицейских… Смерть Рилза выдали за самоубийство… Но в 1943 году, когда Полное Уничтожение выходило на финишную прямую, Лепке заявил, что перед казнью хочет кое-что рассказать… Том Дьюи, оставшийся в живых благодаря смерти Голландца, был в то время губернатором, и он согласился на отсрочку казни… Лепке провел двадцать четыре часа с чиновниками из Министерства юстиции, после чего было объявлено, что он отказался сообщить что-нибудь существенное… Одного чиновника привезли из Государственного департамента, чтобы он поработал с Министерством юстиции, поскольку у него были кое-какие материалы по Шульцу и Синдикату Шестерки… Сообщил он мало, но Лепке многое прочитал в его глазах… Конечно же, фамилия чиновника была Винифред… Лепке понял: как однажды сказал Бела Люгоши, есть вещи пострашнее смерти…

В 1932 году был похищен грудной сын знаменитого авиатора Чарльза Линдберга-младшего… Уже в то время на Северо-Востоке такое масштабное преступление могло произойти только и исключительно с разрешения полномочного дона Мафии… Даже капо не мог выдать такое разрешение в одиночку… Отец авиатора, конгрессмен Чарльз Линдберг-старший, откровенно критиковал монополию Федерального резервного банка… Выступая с трибуны Конгресса, он, среди прочего, говорил: «При законе о федеральной резервной системе паника вызывается научными методами; нынешняя паника – первая, разработанная чисто математически…» Посредником в передаче денежного выкупа был Джефси Кондон, старый директор школы, в которой когда-то учился Шульц… «Должно быть, это одно из тех совпадений», – как позднее сказал Марти Кромпьер…

Джон Диллинджер прилетел в Даллас утром 22 ноября 1963 года и прямо в аэропорту взял напрокат автомобиль. Он подъехал к Дили-плазе и начал осматривать окрестности. Диллинджер заметил, что тройной туннель, где должен был находиться Гарри Койн при выполнении задания, хорошо просматривается из будки стрелочника; он подумал, что обитатель этой будки вряд ли проживет долго. Он понимал, что будет много других свидетелей и ДЖЕМы не смогут защитить всех, даже с помощью ЛДР. Со всех сторон плохо… И действительно, стрелочник С. М. Холланд рассказал историю, которая не совпадала с версией Эрла Уоррена, и чуть позже погиб во время автомобильной катастрофы. Его машина съехала с дороги при весьма странных обстоятельствах, породивших массу вопросов среди тех, кто любит задавать вопросы. Жюри коронера назвало это несчастным случаем… Диллинджер выискал себе место в густо засаженной деревьями части травяного холма и дождался, пока у туннеля не появился Гарри Койн. Он заставил себя расслабиться и постарался сделать так, чтобы, кроме вертолета, его ниоткуда нельзя увидеть (а вертолетов не было: об этом позаботился агент иллюминатов, внедренный в «Сикрет сервис»). Он заметил движение в школьном книгохранилище. Какой-то непорядок. Он повернул бинокль… и заметил на крыше «Дал-Текс-билдинга» еще одну голову, которая мгновенно пригнулась. Итальянец, совсем юный… Плохо. Присутствие солдат Малдонадо означает одно из двух: либо иллюминаты знают, что среди них есть двойной агент, и поэтому наняли еще киллеров, либо Синдикат действует самостоятельно. Джон снова повернул бинокль в сторону школьного книгохранилища: кем бы ни был тот клоун, он вооружен и очень осторожен – значит, явно не из спецслужб.

Это путало все карты.

Первоначальный план Джона заключался в том, чтобы пристрелить Гарри Койна прежде, чем тот успеет прицелиться в молодого гегельянца из Бостона. Теперь же ему предстояло вывести из игры сразу троих. Это было нереально. Как можно незаметно поразить три цели, которые находятся в совершенно разных направлениях и на разной высоте? После первых двух выстрелов его засекут легавые. А тем временем третий стрелок спокойно выполнит свою работу. Вот это Хагбард и называл «экзистенциальным коаном».

– Дерьмо, моча и промышленные отходы, – пробормотал Джон, цитируя еще один «челинизм».

Что ж, спасай что можешь, как говаривал Гарри Пирпонт, когда ограбление банка заходило в тупик. Спасай что можешь и как можно быстрее уноси свою задницу из нехорошего места.

Если И-цзином Кеннеди суждено погибнуть (очевидно, именно поэтому Хагбард после консультации со своим компьютером отказался участвовать в деле), то «спасай что можешь» применительно к данной ситуации означает только одно: задурить иллюминатам головы. Подбросить им загадку, которую им никогда не разгадать.