Книга Тайна Розенкрейцеров - Виталий Гладкий

– Мать моя женщина… – пробормотал пораженный Глеб. – Да ведь это воздушный фильтр!

Он чиркнул колесиком зажигалки, и удостоверился, что язычок пламени отклоняется в ту сторону, откуда он пришел. Просачиваясь через отверстия огромного фильтра, перегородившего проход, воздух дул ровно, с одинаковой силой, словно где-то внутри холма находился огромный центробежный вентилятор.

– Нет, это невозможно…

Глебу отказали ноги, и он сел, привалившись спиной к стене. У него не укладывалось в голове, что средневековые ученые были способны соорудить нечто подобное. Это было выше его понимания. Разгоряченное лицо Глеба приятно обвевал свежий, прохладный и главное стерильно чистый ветерок. И постепенно он начал мыслить вполне логично. Может, по ту сторону фильтра и находится выход?

Ободренный внезапной идеей, Глеб вскочил на ноги и, включив фонарик, начал внимательно осматривать периметр, где фильтр соприкасался со стеной. Он хотел найти какую-нибудь защелку или рычаг, с помощью которого можно открыть потайной ход или дверку в фильтре. Но все его потуги оказались напрасны. Фильтр словно был влит в целик, как будто составлял с песчаником единое целое.

– Ну, тогда извините, господа розенкрейцеры…

Глеб покрепче сжал лопату и начал расковыривать в фильтре круг диаметром примерно шестьдесят сантиметров. Материал фильтра немного пружинил, но все же постепенно выкрашивался, и вскоре он углубился на целый штык.

По мере расширения отверстия Глеб с удивлением отметил, что фильтр многослойный. Чем больше он углублялся, тем отверстия в слоях становились крупнее. Судя по его конструкции, создавалось впечатление, что фильтр спроектировали и изготовили не пятьсот лет назад, а вчера.

Неожиданно после сильного удара лопата провалилась, и Глеб едва не выпустил ее из рук. Пустота! Он, наконец, пробился на обратную сторону! Глеб с удвоенной силой заработал лопатой, и вскоре отверстие настолько расширились, что он смог протиснуться в неожиданно просторную камеру, совершенно темную и, как показалось ему вначале, не имеющую потолка.

Включив фонарик, Глеб поднял голову и увидел, что очутился в колодце, постепенно сужающемся кверху. Оттуда дула сильная воздушная струя, и весь колодец гудел и вибрировал, словно и впрямь наверху был установлен вентилятор. Но это было явно не так, сообразил Глеб. Просто какой-то гениальный механик изобрел уникальную вентиляцию пещер, пережившую века. Теперь Глеб понял, почему в пещерном святилище не было ни плесени, ни повышенной влажности, ни даже запахов, присущих любому подземелью. Однако, от этого открытия ему Тихомирову-младшему легче не стало. Он ошибся в выборе подземного тоннеля. Возможно, и второй номер, откуда шла воздушная струя, тоже был пустышкой.

– Да-а, батя ошибся… – пробормотал Глеб. – Монетка завела меня явно не туда.

Глеб прикинул, нельзя ли каким-то образом забраться наверх (по идее, там должны быть воздухозаборники, отверстия в скалах), но лишь сокрушенно вздохнул – он ведь не обезьяна. И не альпинист-скалолаз.

«Нужно возвращаться, – подумал он уныло. – И искать то, что нужно. Попробуй, найди… А время поджимает. Батя совсем плох, хотя и крепится. Но я же вижу…»

Когда Глеб очутился в большой пещере, то по лицу отца понял, что тому даже объяснять ничего не нужно.

Николай Данилович догадался, что первый блин прошел комом.

– Не вешай нос, – сказал он, наливая Глебу чашку чая. – Испей, отдохни…

– Ты лучше послушай… – молвил Глеб.

И рассказал отцу о воздушном фильтре и колодце.

– Все-таки, это дело рук розенкрейцеров! – Улыбка восхищения осветила осунувшееся, бледное лицо Николая Даниловича. – Только они были способны на такие дела. Великие механики, гениальные химики, непревзойденные экспериментаторы… Уверен, что в этих пещерах еще много сюрпризов. Обязательно проверяй пол черенком лопаты, нет ли под ним пустоты, а значит, ловушки. Старайся держаться поближе к стенам. Будь предельно осторожен.

– Можешь меня не предупреждать. Я и так здесь хожу, как по минному полю. Что там наверху?

– Последние полчаса царит тишина, – ответил отец на вполне закономерный вопрос сына.

– Эх, если бы эти гады перебили друг друга…

Глеб от внезапной ненависти, горячей волной бросившейся в голову, скрипнул зубами.

– Невозможно. В таких стычках всегда есть победитель…

Николай Данилович на мгновение прикрыл веки.

– Но нам от этого ни холодно, ни жарко, – сказал он, немного погодив. – У нас свои задачи и свой план.

– Пойду добивать его до ручки, – сказал Глеб и поднялся. – Тебе что-нибудь нужно?

– Пока нет.

– Ну, тогда еще немного подержись.

– Ты меньше обо мне думай. Отбрось все посторонние мысли, и удача сама свалится тебе в карман…

«Легко сказать – свалится… – Глеб стоял перед черным зевом входа в один из тоннелей, над которым тоже поработали чьи-то руки, и колебался – идти в него или нет. – Впрочем, может и свалиться. На голову… в виде камня весом в два пуда…»

Сомневался он недолго. Какая разница, куда идти, думал Глеб. Он подозревал, что придется проверить все подземные ходы, чтобы отыскать тот единственный, где может быть выход на поверхность.

Несмотря на молодость, ему уже было известно правило, что бутерброд всегда падает маслом вниз, а нужная вещь лежит дальше всех. В другое время и при иных обстоятельствах Глеб воспринял бы самые утомительные и кропотливые поиски философски. Но сейчас, когда мысль о ранении отца шпыняла его каленым железом, он готов был в бараний рог завиться, лишь бы найти выход из подземной пещеры как можно быстрее.

Ход, по которому он шел, не был похож на предыдущие. Он вообще не имел никакого уклона, а пол древние мастера тщательно подчистили – срубили все бугорки, затрамбовали ямки, вымели мелкие камешки и посыпали какой-то искрящейся крошкой, похожей на измельченное стекло.

Глеб продвигался вперед очень осторожно – он опасался ловушек, на которые были горазды средневековые умельцы. Но все его страхи оказались напрасными, и он вскоре очутился в пещере поменьше, нежели первая. И она тоже светилась.

Глеб вышел на середину пещеры и застыл, пораженный увиденным – на всех стенах пещеры были вырезаны какие-то странные рисунки и каббалистические знаки! Но самое главное – линии этих граффити[50]ярко пылали неземным голубоватым светом.

– С ума сойти!

Глеб сказал это тихо, однако его голос вдруг многократно усилился, и ему показалось, что под сводами пещеры прогремел гром. От неожиданности он даже присел и инстинктивно закрыл голову ладонями, опасаясь, что сейчас на него сверху полетят камни. Но ничего не случилось, и Глеб постепенно начал обретать чувство реальности происходящего. До этого ему казалось, что он грезит в хмельном угаре. Такое открытие! Пещерный храм, свечение, граффити, вентиляция…