Книга Земля ветеранов - Александр Шакилов

Что такое Лоно?

О, это самое уютное, самое прекрасное место во всех мирах, какие только есть. Уж он-то знает, ему есть с чем сравнить.

Последней его мыслью было: «Сапиенса Асахары больше нет, зато есть…»

* * *

– Святые моторы, это еще что за?.. – Задрав голову, Рыбачка выругался.

Пока он стрелял, сосредоточен был на убийцах детей, а сейчас мог себе позволить взглянуть на небо. И увиденное ничуть не обрадовало. Стадион куполом накрывало сверкающее, переливающееся всеми цветами радуги нечто – будто плеснул кто воды, и все до единой капли застыли в воздухе, но не замерзли, а просто зависли, и потом по всей этой водной конструкции пустили электричество, вот и искрит. Вверх смотреть можно было лишь прищурившись, да и то почти сразу начинало резать глаза.

Вот и правильно, надо делом заниматься, а не пялиться в небо, открыв рот!

– Машенька, ты сюда. Вот тут, бери его за руку, – Рыбачка запыхался, выстраивая человеческое стадо в колонну по двое. Одурманенные подростки были легко управляемы – они шли, куда велел им байкер, и делали то, что он приказывал. Безграничная власть над юными организмами не возбуждала его никоим образом. Наоборот – пугала до отвращения к себе и тем, на кого он покрикивал. – Давайте! Вперед! Топайте!

Рыбачка раз за разом прикладывался к фляге. Самый худший день его жизни не то что не заканчивался – только солнце взошло, утро еще! Мотобанда «Ангелы Зоны» полным составом отправилась на небеса – закоптить райские кущи выхлопом, набить херувимам морды, а то и чего покруче, уж Рыбачка знал, на что способны его парни. Их больше нет, а он тут… «А вдруг кто-то выжил?!» – думалось. В такие моменты, пересекая двойную сплошную его и так паршивого настроения, особо сильно накатывала тоска.

…На общем сборе банды было решено подрядиться на работку, предложенную Ронином. Тем более деньги главарь «азиатов» посулил немалые, и разобраться с кучкой религиозных фанатиков – божьих одуванчиков – казалось куда как просто… Так что насильно никого Рыбачка за руль байка не сажал, каждый «ангел» сам заправил свой бак и зарядил свой ствол. Все честно. Но от осознания этого на душе веселее не становилось.

И перцовка из фляги лишь нагнетала печаль.

Рыбачка смотрел на послушно марширующую колонну подростков, и в груди у него закипала злоба. Он понятия не имел, кто так надругался над детьми, никогда не видел вражину, но заочно искренне его ненавидел. Кем надо быть, – не человеком точно! – чтобы превратить этих мальчиков и девочек в ручных зомби?!

– Я выведу вас всех… – прошептал Рыбачка. – За парней своих. Выведу, чего бы мне это ни стоило. И никто – ни одна тварь! – мне не помешает.

Он привычно поднес флягу ко рту, но в последний момент передумал пить.

Резкое движение рукой – и емкость из нержавейки отправилась в полет.

– Все за мной!

Рыбачка очень сомневался, что «блины» с гарпиями разбежались кто куда, только он вместе с Краем и компанией спрятался под землей. Так что просто выгнать толпу наружу – все равно что тут всех расстрелять. Лучше бы вообще не давать плоским и крылатым тварям возможности подзакусить молодым мяском, точнее – бледными суповыми наборами из кожи и мослов. Но оставаться в Парадизе тоже нельзя – и сбежавший парень в бандане где-то бродит, может напасть, и Край предупредил, что скоро шарахнет так, что мало не покажется.

А значит, надо рискнуть.

За турникетами сверкающий купол упирался прямо в асфальт.

– Стойте здесь! – рявкнул Рыбачка, и колонна остановилась. – Машенька, ты за главную!

Зеленоглазая малышка кивнула.

Рыбачка подошел к радужной стене и, чуть отвернувшись, ткнул в нее дробовиком.

Ничего.

Его не ударило током, не поразил гром небесный, не облило кислотой.

– За мной давайте, и не бойтесь!

Колонна сдвинулась с места. Выдохнув, Рыбачка закрыл глаза и шагнул навстречу сверкающей преграде.

Через пару секунд, пройдя несколько метров, он оглянулся. Купол остался позади, возвышаясь над стадионом всей своей неощутимой вроде бы мощью. Рыбачка остановился. Вдох-выдох, вдох-выдох. Тревожно стучало в груди сердце. Авангард колонны – худая истощенная девочка с огромными зелеными глазами и ее напарник, совсем пацан – должны были уже выбраться из-под купола, должны!

Но не выбрались.

Он еще немного подождет, и тогда…

Никого.

Не надо было оставлять их одних! Но как он еще мог проверить воздействие купола? Отправить добровольца, с радостью готового подчиниться любому его приказу? А если бы доброволец погиб? Нет уж, хватит смертей! Лучше Рыбачка сам…

Он двинул обратно к куполу… и столкнулся лицом к лицу с Машенькой, которая не догадалась закрыть глаза и теперь на ходу моргала, вытирая слезы. Рыбачка посторонился, пропуская детишек, а сам обернулся – не подкрадывается ли кто с тыла? Дробовик снят с предохранителя. Никого. И отлично… Подростки, держась за руки, неспешно выбирались из Парадиза.

– Не расходиться! Детки, за мной давайте! А кто-нибудь может стрелять?!

Тишина в ответ. Была надежда сформировать маленький боевой отряд, выдав парочке смышленых парнишек АК и пистолет, но… Стрелять-то наверняка все умели, все-таки выросли в Вавилоне, где стволов больше, чем людей, вот только одурманенные мозги не способны были понять вопрос.

Ядовитые кислотные испарения, вызванные гарпиями, развеяло ветерком, приятно обдувающим лицо Рыбачки. Солнце взошло уже высоко. Денек предстоит светлый, жаркий.

И тишина. Ни чириканья воробьев, ни шелеста крыльев пролетающего мимо голубя. Собаки не лают, машины не ездят, не сигналят цистерны, развозящие поутру молоко и питьевую воду из скважин. Слышно лишь шарканье колонны, дружно переставляющей ноги в указанном направлении.

Рыбачка вертел головой и щурился, напряженно изучая окружающую обстановку. Куда подевались гарпии? Где «блины»?..

Хотел – ну так на, получи! Прямо перед колонной на асфальте проступили шипы.

– Глуши мотор! Стой, говорю! – крикнул Рыбачка, но было уже поздно.

Зеленоглазая девочка Машенька, блаженно улыбаясь, наступила на «блин». Ее стопу насквозь пронзил шип, брызнуло алым, окропляя состоящую из мышц поверхность плоского чудовища. Улыбка на лице скомкалась, из глаз брызнули слезы, рот открылся, чтобы исторгнуть крик боли и отчаяния, но ни один звук не сорвался с губ, потому как «блин» уже облепил собой тельце, сжал, ломая его, сминая в кровавый колобок.

Увидев это, очнулся от транса паренек, что только что держал жертву «блина» за руку. Еще немного, и он сам превратился бы в гигантский полуфабрикат – котлету или вроде того. Глаза его расширились. С криком он побежал обратно к стадиону.

– Тормози! – крикнул ему Рыбачка.

Но пацан то ли не услышал, то ли был слишком напуган, чтобы хоть как-то отреагировать на запрет.