Книга Приходит ночь - Хизер Грэм

Брин побледнела. Она даже и не вспомнила о том, что нужно забрать его из дома Ли. Он единственный, кто вспомнил об этом.

— Спасибо, — сказала она, нервно сглотнув.

— Брин, я серьезно. Успокойся, иначе ты попадешь в аварию, едва выедешь отсюда.

Его спокойный тон смягчил напряжение между ними и вновь возникшее раздражение. Это придало ей уверенности в себе, в его любви и в его силе.

— Я постараюсь успокоиться, — пообещала она.

Ли коснулся ее губ легким поцелуем. Его губы были теплыми, ободряющими. Он через прикосновение будто поделился с ней своей энергией, своим едва уловимым мужским запахом. Брин захотелось плакать более чем когда либо, но она также почувствовала, что сейчас способна выполнить свою часть задачи.

— До скорого, — тихо сказала она и вышла за порог.

Путь до курортного отеля «Маунтин-Вью» занимал не больше двадцати минут, но Брин казалось, что она едет уже двадцать лет. Влившись в поток машин, Брин довела себя до полуобморочного состоянии, все повторяя и повторяя про себя одну и ту же фразу — что, если что-то пойдет не так? Что может случиться с Эдамом, если что-то пойдет не так? Что, если — если что-то случится с Эдамом — что-то пойдет не так в будущем?

Когда она въезжала под внушительную крытую галерею отеля «Маунтин-Вью», зубы у нее стучали. Служитель отеля выступил вперед, чтобы открыть ей дверцу, и она неловко выбралась из своего фургона. Он подал ей руку, она односложно и смущенно поблагодарила его и хотела уйти еще до того, как получила парковочный талон. Он окликнул ее, и она прочла в его глазах, что она — ненормальная туристка, раз поблагодарила дважды за один тот же талон.

Вероятно, в отеле одновременно проходила дюжина разных конференций и заседаний. Люди были повсюду. Брин поспешила к длинному красному дивану, который стоял вдоль десятиметрового панорамного окна, выходившего на парк с фонтанами. Она увидела телефонную будку, которая была изящно вделана в стену, метрах в пяти от красного дивана, оглянулась на стойку ресепшн, над которой висели настенные часы. Ей надо было подождать еще десять минут.

Брин присела на краешек дивана. Отсюда ей было видно телефонную будку, а слегка повернув голову, она могла наблюдать за часами.

По всему ее телу выступили крошечные капельки пота. Нервничая, она полезла в сумку за платком, вытерла лоб и попыталась промокнуть ладони. И снова взглянула на часы — прошло только две минуты.

Брин начала невольно следить за людьми, находившимися в этом роскошном вестибюле. Бизнесмены с атташе-кейсами в руках спешили к лифту поодиночке и группами. В креслах рядом с диваном три роскошные матроны обсуждали, как сыграли в гольф их благоверные. Какой-то одинокий мужчина в темном плаще прохаживался за их креслами. Брин изучающе посмотрела на него. У него были очень жесткие черные волосы, каких Брин никогда ни у кого не видела, и нелепые вьющиеся усы.

Она услышала шаги у себя за спиной и подскочила от страха. Она обернулась, вроде бы для того, чтобы глянуть на часы, но на самом деле, чтобы посмотреть на того, кто был у нее за спиной. Это был мужчина в неприметном черном костюме. Но сам обладатель костюма был далеко не ординарным. Ростом он был даже больше Ли, под два метра, может, и выше. Брин почувствовала, что ноги у нее сводит от страха. Мужчина прошелся вдоль дивана и повернул в обратную сторону.

Брин, закусив губу, взглянула на часы. Еще шесть минут. Она услышала, как открывается дверь, и быстро повернула голову в сторону телефонной будки.

Одна из матрон уютно устроилась в элегантно отделанной маленькой телефонной будке и принялась звонить.

Нет, пожалуйста, нет! — подумала Брин в отчаянии. Она растерянно пробежала взглядом по вестибюлю. Тут по-прежнему сновали бизнесмены, матроны болтали, высокий мужчина в костюме и человек в плаще и со странными черными волосами все так же ходили туда-сюда.

Ее ногти впились в ладонь, оставляя на ней глубокие отметины-полумесяцы. Брин поглядела на телефонную будку и увидела, что дама все еще разговаривает. Где-то глубоко в ее горле начал зарождаться болезненный крик. Брин встала, сжимая в руке сумку и пакет с пленкой. Она направилась к будке и прислонилась к ней, в упор разглядывая женщину внутри нее. Это было очень невежливо, но…

Брин удалось привлечь внимание женщины в будке, которая, что-то сказав, положила трубку. Она встала, открыла дверцу и рявкнула на Брин:

— В отеле есть другие телефоны!

Брин едва смогла проглотить ком в горле, так что лишь пробормотала что-то в ответ.

Скользнув в будку, она бросила взгляд на часы. Три минуты.

Замеченный ею высокий мужчина шел по направлению к телефонной будке. Может быть, он и есть похититель, подумала Брин в смятении. Или он из бизнесменов, которому понадобился телефон, и он сейчас потребует, чтобы она или звонила, или освободила будку для других? Брин улыбнулась ему и взяла трубку. Когда мужчина повернулся и снова стал ходить вдоль дивана, она повернулась спиной к стеклянной стенке будки, чтобы прикрыть свою руку, которую положила вместо трубки на рычаги. «Притворись, что разговариваешь! — приказала она себе. — Ли… Притворись… что это Ли».

— Что за чертовщина творилась с тобой сегодня утром! Начнем с того, что держать ноты в шкафу для белья — это смешно! И хватать меня за горло из-за стихов — абсолютное безумие даже для музыканта. Ты заботливый и добрый, но у тебя есть еще и темная, пугающая сторона, и я иногда боюсь, что ты меня бросишь, а иногда схожу с ума, когда ты уходишь…

Снова взглянув на часы, Брин прикусила губу. Прошло две минуты после условленного времени. Три минуты одиннадцатого. «О, дорогой Боженька! Эдам! Где ты? Господи, если Ты все же вернешь мне его, обещаю быть самой лучшей родительницей в мире…»

Прошло четыре минуты. Высокий человек в деловом костюме снова шел к телефонной будке.

— Ли, ты избалованный сукин сын! Ты не имел права тащить меня подобным образом, и простого «извини» за это недостаточно. Ли, я хочу знать, что представляешь собой на самом деле. Я хочу знать, с тобой случилось тогда, давно. Я хочу знать, какое мороженое ты любишь, и хочу наблюдать, как ты бреешься. Я хочу знать, какое кино тебе нравится, и мне бы очень хотелось заглянуть в твое прошлое и понять, как ты можешь быть иногда таким снисходительным и щедрым, а иногда настолько погруженным в свою рок-музыку, что мне кажется, что я о тебе ничего не знаю, и это меня страшит. Ты меня пугаешь, но меня всегда тянет к тебе. Я хочу, чтобы Эдам сейчас был с тобой, Ли. Я хочу видеть Эдама. Я хочу, чтобы…

Телефон зазвонил. Брин заметила, что высокий мужчина посмотрел на нее как на сумасшедшую. Она вспомнила, что трубка уже была у нее в руке, и все, что ей надо сделать, чтобы ответить, так это поднять с рычага другую руку.

— Алло?! — почти закричала она.

Это был Ли. Вот сейчас она действительно и взаправду говорила с Ли. Ну, она слушала его…

— Брин, Эдам здесь. Спокойно. Отойди от телефона, положи фотографии на диван — и уходи. Ты меня слышишь? Не оглядывайся, ничего не делай — просто уезжай.