Книга Завтра никто не умрет - Сергей Зверев

– Ладно, не дерзи. Понимаю, ты взвинчен. Постарайся успокоиться. Это война, мы солдаты. Ты сегодня излишне эмоционален. А речь идет, между прочим, о твоей жизни. Быстро говори, где ты находишься, мои люди туда подъедут через несколько минут...

Туманов молчал.

– Твою мать, ты где? Хорошо, Павел Игоревич, я сам приеду и увезу тебя в безопасное место.

Не было у Павла уверенности, что голос Штрауба звучит именно так, как должен. Выбираться из дерьма нужно было быстро и без оглядки. Он бросил трубку и помчался к троллейбусу, двери которого еще не закрылись.

Через час он с сосредоточенно-любезным лицом вошел в головное отделение Росбанка на Садово-Каретной улице. Невозмутимо прошествовал мимо бдительной охраны, вооруженной автоматами, и вошел в уставленный искусственными пальмами операционный зал. Все, что накопилось непосильным трудом за долгие годы, Туманнов хранил здесь.

– Желаете снять свои деньги? – любезно осведомилась сотрудница банка.

– Да, сниму, но не все, – учтиво сказал Туманов. – Двадцать тысяч долларов, я думаю, хватит. А остальные переведите, пожалуйста, на счет «Прогрессивный».

– О, это правильное решение, – обрадовалась девушка, – И через два года вы получите целых шесть процентов вместо полутора обыкновенных.

Отличный способ стать богатым.

– И вы получите эти деньги при любых условиях, – добавила девушка.

«Даже рыночных», – подумал Туманов и усмехнулся.

– Хорошо, вам придется подождать. Хотите еще что-нибудь?

– Хочу, – кивнул Павел. – Шкафчик у меня в вашем хранилище...

В компании дежурно улыбающегося сотрудника он спустился в подвал, где после положенных процедур получил допуск к заветному ящичку.

– Не буду вам мешать, – сообщил улыбчивый сотрудник и на цыпочках удалился из хранилища.

Павел задумчиво перебирал свои сказочные богатства. Фотографии любимой женщины двухлетней и семилетней давности, стопку документов – компрометирующие материалы на любимого куратора Штрауба, свидетельствующие о его причастности к афере со сбытом партии ракет «дружественному» Зимбабве (на всякий случай – уже не пригодятся); небольшую пачку евро, пачку швейцарских франков, которые теперь придется где-то обменивать; второй загранпаспорт на имя Виталия Дариуса, гражданина Украины – счастливого обладателя шенгенской и американской визы; общегражданский украинский паспорт на то же имя. Вздохнув, начал рассовывать богатства по карманам.

Час спустя в «элитный» универмаг на Садовой-Спасской вошел подозрительного вида мужчина, а вышел другой человек – в хорошем двубортном костюме, шевиотовом пальто, ботинках – неброских, но дорогих, в очках с крохотными диоптриями. Он нес чемоданчик типа «дипломат» со всеми необходимыми для путешествия вещами. Посидел в претенциозном ресторане «Трапеза», с чувством поел, дал официанту чаевые. Поймал такси до Киевского вокзала, терпеливо отстоял длинную очередь и приобрел билет до украинской столицы на имя господина Дариуса.

Выйдя из вокзала, поплутал по прилегающим к нему улочкам. Удостоверившись в отсутствии слежки, сунул билет в ближайшую урну. Поймал такси...

На пересечении кольцевой и Варшавского шоссе он созвонился по новому мобильнику с фирмой, занимающейся междугородними перевозками.

– Хорошо, заказ до Белгорода, – покладисто согласилась сотрудница конторы. – Масса груза, количество человеко-мест?

Узнав, что перевозится один человек, а масса груза – маленький чемоданчик, посчитала себя оскорбленной и чуть не бросила трубку. Туманов поспешил сказать, что знаком с расценками, согласен на предоплату и оплатит обратный холостой пробег. Единственное условие – машина должна быть не разбита и оборудована, по возможности, спальным местом.

Прислали что-то странное – помесь легкового универсала и тяжелого внедорожника. Он проспал все пятьсот без малого верст. Вышел в Белгороде, когда смеркалось, нашел гостиницу с клопами и тараканами и снова завалился спать.

Павел выспался на неделю вперед. В одиннадцать утра прибыл на такси на пограничный пункт и, беззаботно помахивая портфелем, отправился к таможенной будке. Гражданина Украины пропустили без очереди. Опрятно одетый таможенник внимательно просмотрел документы, не обнаружил ничего подозрительного и приветливо улыбнулся.

– Добро пожаловать на родину, господин Дариус, – в его акценте абсолютно не было ничего украинского.

– Спасибо. Затянулась командировка, – пожаловался Туманов. – Кое-как дождался. Даже представить не мог, что Россия – такая ужасная страна.

– Да, там сейчас несладко, – кивнул таможенник, – Ну что ж, добро пожаловать в Европу.

Еще шесть лет назад, перепуганная событиями в России, Украина вступила в НАТО. Препятствий практически не было. Украинцы не возражали – даже восточные. Руководство альянса само было перепугано событиями в России и быстро слепило из Украины союзное буферное государство.

Белокурая сотрудница таможни для порядка просветила его чемоданчик. Прилепила бирку, очаровательно улыбнулась.

– Рады вашему возвращению в цивилизованный мир, господин Дариус.

– Отлично выглядите, – подмигнул Туманов. – Какие планы после работы?

Вопрос, очевидно, был стандартным. Ответ – не менее.

– На пенсию пойду, – пожала плечами красотка.

Он ехал в Харьков, опять-таки на такси. Новенький «Ситроен» с шашечками бежал по ровному асфальту – мимо полей, на которых не было снега, мимо чистых деревень, нарядных европейских заправок, мотелей, придорожных магазинчиков, заманивающих клиентов яркой рекламой. Таксист оказался нежадным, такса была стандартной. Разница между тем, что осталось за границей, и тем, что открывалось перед глазами, была вопиющей. Была ли польза Украине от вступления в НАТО, неизвестно, но от вступления в Евросоюз была определенно. Идеально вылизанный русскоговорящий Харьков мелькал за окном – магазины, вывески, стеклянные «скайскреперы» в центре города, ухоженный вокзал.

Ждать скоростную электричку до Киева пришлось всего полчаса. Он сидел в расслабляющем мягком кресле, смотрел, как за окном с космической скоростью бежит Центральная Украина – сытая, раздобревшая, вполне довольная своим унизительным статусом.

И вот красавец Киев, озаренный солнечным светом. Такси, аэропорт Борисполь с новым и расширенным международным терминалом «В». Забронированный в электричке билет выдали с обворожительной улыбкой. «Боинг» с алой надписью на фюзеляже «Bulgaria Air» взлетел по расписанию, и уже к закату желтая машина с шашечками увозила «гражданина Украины» из аэропорта София. Остаток вечера он бродил по старинным кварталам древней болгарской столицы, наслаждался свежестью воздуха и ощущал зачатки дискомфорта, как-то связанные со штукой под названием ностальгия.

К ночи он вернулся в аэропорт, переночевал в тамошней гостинице, а рано утром уже взлетал на аэробусе компании «Iberia Airlines». Время отбытия чудесным образом совпало со временем прибытия (спасибо часовым поясам). Под ласковым южным солнцем гудел аэропорт Мадрид-Барахас – главный транспортный узел столицы Испании. Теплое пальто в этом уголке Европы было неактуально. Павел перекинул его через локоть, зашагал к станции метрополитена, связующей аэропорт с Мадридом. Целую вечность он трясся в подземке, вышел у вокзала Аточа, отстоял очередь в кассу, попросил по-испански (с чудовищным «романо-германским» акцентом) билет до каталонской Бадалоны – эту фразу, почерпнутую из русско-испанского разговорника, он отбарабанил почти безошибочно. И вновь четыреста километров по железной дороге – на высокоскоростном поезде компании AVE. Работали кондиционеры, табло над дверью извещало о следующей остановке, о времени, о температуре за бортом. Тут все дышало комфортом, но он не чувствовал комфорта. По мере отдаления от Мадрида он испытывал растущее волнение. Мысли метались, голова погружалась то в жар, то в холод. За окном мелькали опрятные деревеньки и городки, солнышко жарило не по-январски. Проплыла старинная Барселона, короткий перегон – и поезд замер на вокзале Бадалоны. Улыбаясь горячим испанкам, Павел слонялся в поисках транспорта. Впрыгнул в автобус, сошел где-то в сельской местности, брел, спотыкаясь, по проселочной дороге – мимо кукольной мычащей фермы, мимо каменной католической церкви, деревенской автомастерской, ухоженных домов с лужайками и качелями.