Книга Что-то в тебе - Дж. Натан

спуска. Я тихо молилась, и он зигзагообразно поехал вниз, набирая скорость. Кейсон запрыгнул на изогнутую перекладину — такого он еще не показывал — и, проехав по ней, перемахнул через конец. Вокруг кричали люди, но я молчала от волнения. Поднявшись на первую рампу, Кейсон перекрутился в воздухе; казалось, что на этот раз он сделал больше флипов, чем в первых трех попытках. Толпа ревела, Жизель прыгала, таща меня за собой.

— Это бэксайд — дабл — корк 1170! — объявил диктор.

— Это хорошо? — спросила я у Жизель.

— Да!

Если это его первый прыжок, то значит, что на следующие два у него припасено что-то лучше.

Кейсон направился к следующему трамплину. У меня дух захватило, когда он подлетел так высоко, как ни разу не делал за вечер, схватил доску здоровой рукой и, перевернувшись в воздухе как минимум четыре раза, приземлился.

Толпа восторженно кричала, я выдохнула, молясь, чтобы судьи видели то же, что и все.

Кейсона ожидал последний прыжок. У меня едва ли хватало сил смотреть. Я знала, что он полностью отдастся этому прыжку, но и переживала, что этого будет недостаточно, чтобы побить Остермана с сорока восьмью очками.

Я смотрела, как он взлетал по рампе будто в замедленной съемке. У меня сбилось дыхание, когда он сделал четыре оборота и три флипа.

— Это свич — бэксайд — трипл — корк 1620! — прокричал диктор, когда Кейсон приземлился.

Кейсон выбросил руки в воздух и остановился у подножия горы, разбрасывая повсюду снег. Друзья набросились на него со всех сторон.

Я с нетерпением взглянула на Жизель, понимая, что такого еще не видела за вечер.

— Отлично же выступил, да?

Она обняла меня и запрыгала.

— Невероятно!

— Этого хватит? — спросила я, боясь услышать ответ.

— Надеюсь, да.

Она выпустила меня, и мы повернулись к турнирной доске.

Время шло, а результат не появлялся. Тело тряслось, но я никак не могла успокоиться.

— Почему так долго? — спросила я у Жизель, взглянув на Кейсона, который снял очки и теперь тоже смотрел на турнирную таблицу.

— Понятия не имею, — ответила она.

— Извините за задержку, — объявил диктор.

Я взглянула на экран, который осветила цифра пятьдесят! Имя Кейсона переместилось над Остерманом наверх таблицы с общим баллом девяносто шесть!

Из меня вырвался смешок, и тело накрыло чувство облегчения. Я повернулась к Кейсону, который вскинул в воздух сноуборд. Его улыбка отражала бурный восторг, завладевающий и моим телом. Друзья подняли Кейсона в воздух, но он искал меня. Он указал на меня загипсованной рукой и покачал головой, на его лице отразилось смешанное чувство неверия и облечения.

Жизель обняла меня, отвлекая внимание от Кейсона. Затем нас обняли МакКлауды.

Ни разу в жизни я не ощущала такой любви как в этот момент.

ГЛАВА 45

Кейсон

Закончив с интервью, я стал обыскивать толпу в поисках Шей и семьи. Пока я продвигался по забитому людьми пространству, меня хлопали по спине. Вдруг я заметил семью рядом с коттеджем и бросился к ним.

— Эй!

Родители поспешили ко мне и накинулись с объятиями.

— Поздравляем!

Я рассмеялся, отступая от их рук.

— Спасибо. Не могу прийти в себя.

Я осмотрелся в поисках Шей, но передо мной встала сестра и набросилась на меня с распростертыми руками.

— Братец, ты просто супер. — Она понизила голос, чтобы родители не услышали: — Слава богу.

Я рассмеялся, прекрасно понимая, что она имела в виду. Давление из-за возможного проигрыша угнетало меня. Я отступил и осмотрелся.

— Где Шей?

Сестра указала за меня.

Я обернулся. Шей стояла, похожая на умилительного эскимоса. Я подошел к ней с распростертыми объятиями, но она приложила руки к моей груди и оттолкнула меня.

— Эй! За что?

— Не смей никогда так со мной поступать, — предупредила она.

Я обернулся через плечо на виноватую Жизель, которая проговорила одними губами:

— Прости.

Я ухмыльнулся, шагнул к Шей и обнял ее. Несмотря на ее слабые попытки вырваться из моих объятий, я только крепче обнял ее и положил подбородок на ее голову.

— Если не я, то кто?

Она промолчала.

— Позволь мне любить тебя, Шей Миллер. Позволь мне любить тебя, как ты заслуживала, чтобы тебя любили все эти годы.

Она начала всхлипывать.

Черт. Я отстранился, чтобы удостовериться, что Шей в порядке. Ее глаза переполняли слезы, но она не стала смахивать их, когда те покатились по щекам.

— Шей?

— Ты вытворил полнейшую глупость.

Я снял перчатку, и, поднеся пальцы к ее щеке, вытер слезы.

— И еще раз сделаю, если будет нужно. Я люблю тебя.

Ее глаза распахнулись.

— Да, я только что это сказал, — уверил ее я, понимая, что признался. — И я серьезно.

Шей закрыла глаза, осмысливая мои слова и, надеюсь, поверив в них.

— Я сказал тебе это с вершины горы, — продолжил я. — И снова говорю. Шей, в тебе что-то есть. Что-то, что подталкивает меня становиться лучше. — Она раскрыла глаза, полные слез, и вгляделась в мои глаза. — Ты показала, кем я могу быть, и каждый день я тружусь, чтобы показать тебе, что я уже такой.

— Знаю, — мягко ответила она, губы изогнулись в улыбке. — Я тоже тебя люблю.

Я резко вскинул голову. Я надеялся, что она испытывала ко мне те же чувства, что и я к ней, но не совсем выжил из ума, чтобы ждать от нее таких признаний. Я склонился и посмотрел ей в глаза.

— Слава богу, что ты захотела, чтобы выключили музыку.

Из нее вырвался смех.

— Слава богу. Дай-ка на медаль посмотреть.

Медаль висела на моей шее, так что я приподнял ее, чтобы Шей рассмотрела.

— Ты смог, — проговорила она полным гордости голосом.

— Смог.

— Оно того стоило? — спросила она, явно понимая, сколько стояло на кону.

Я пожал плечами.

— Ты этого стоишь.

Не заботясь о людях поблизости, я оторвал ее от земли. Нелегко держать Шей с загипсованной рукой, так что она помогла мне, обвив мое бедра ногами, а плечи — руками.

— Ты всегда этого стоила.

Наши губы соединились. И, несмотря на мои недостатки и пороки, Шей любила меня. Настоящего меня.

ГЛАВА 46

Шей

Моя голова лежала на голой груди Кейсона, который уже дремал. Мы пораньше вернулись из Аспена и, наконец-то, остались наедине после того, как отметили золотую медаль с его друзьями и семьей.

— Шей! Кендалл пришла! — прокричал с первого этажа Тайер.

Я откинула голову, чтобы взглянуть в уставшие глаза Кейсона.

— Наверное, она хочет поздравить тебя.

Он ухмыльнулся, а я поверить не