Книга Кости и цветы - Ярослав Гивиевич Заболотников

нахмурилась и снова посмотрела на горящую крепость. Эста же продолжила:

— Сердце и разум часто рвут душу пополам. Но, как правило, самое тяжёлое решение — что ни на есть верное.

— С Шойсу всё в порядке? — прозвучал внезапный вопрос, будто сознанию требовалось хоть на секунду отвлечься.

— Ты сама перед поездкой дала ему сонное зелье. И с ним, и с лошадьми всё в порядке. За поляной присматривают.

— Тогда не будем терять времени, — тихо вздохнув, Лайла двинулась в сторону крепости, у которой возникли знакомые силуэты.

* * *

Джон, Рэксволд и Эрминия стояли у бреши, целясь из луков и арбалета поверх груды горящих камней. Ни следа от ворот, а вместо арки — звёздное небо. На осыпавшихся после взрыва стенах плясали тени, дым коптил выступавшие из бугристой россыпи глыбы.

— Кто-то стонет, — нарушил молчание ассасин. — Добить бы.

— До прихода самой доброй и гуманной? — взор северянки, параллельный наложенной на тетиву стреле, прошёлся по уцелевшим зубцам.

— А если западня? — призвал к здравомыслию следопыт. — Да, нас вроде как страхует Скарги, но давайте придерживаться плана, — чуть ослабив натяжение лука, он почесал глаз костяшкой большого пальца. — Пока пыль не осядет, вообще лучше не соваться.

— Зануда… — буркнул Рэксволд.

Вдруг камни в груде зашевелились — три стальных наконечника тотчас уставились на выбиравшегося из-под обломков воина. Стрелять в латы не имело смысла, но за миг до того, как все схватились за клинки, из вспышки огня появился мефит, севший воину на шлем.

— Значит, это свои… — убрал руку с меча Джон. — Я и подумал, что от требушетов стены с таким грохотом не разлетаются.

Освободившийся воин остался стоять истуканом.

— Похоже, план изменился, — проворчал ассасин. — На тот самый вскользь упомянутый запасной вариант. Эй, дылда, ты тоже из этих?

— Он не способен говорить, — вместе с Лайлой приблизилась Эста: — Не способен слышать, видеть, думать: органы чувств отсутствуют. При этом исполнительности ему не занимать.

Латные сапоги зазвенели по пыльным камням — мефит перепорхнул на родное плечо. Воин поднялся на гору обломков и пропал из поля зрения: судя по бряцанию, пошёл дальше.

— Он обезвредит руны, — пояснила Лайла.

— Это от них ощущение странного жара, будто у остывающего пепелища стою? — посмотрел на неё Рэксволд.

— Да, — незамедлительно ответила Эста, сверкнув багрянцевым взором: — Отголосок скрытой магии. Непосредственно в зоне действия ты бы решил, что оказался в огненном пекле. Чары Жизни лечат лишь живых. В иных случаях они призваны вытеснять Тьму из застывшей во времени плоти.

— Но я ещё не помер…

— Феномены объяснять не возьмусь.

В крепости раздался глухой грохот с оттенком лязга — странники поняли, что воин принял удар на себя, вобрал весь магический урон. Затем ночь наполнило шипение, словно тут и там кто-то лил воду на раскалённые угли: истратившие потенциал руны повсеместно исчезали.

— Можно идти, — зашагала по обломкам Эста. — Слышу тяжёлое дыхание двух раненых. Кроме них, внутри никого.

Получивший команду мефит вспорхнул в мглистое небо, чтобы изменение обстановки не стало опасной неожиданностью.

Преодолев насыпь, группа осторожно спустилась в мрачный двор, встретивший гостей вонью испражнений, горелого мяса и разбавленной кровью мочи. Всюду лежали трупы послушников, молодых мужчин, лишённых жизни за слепую преданность губительным амбициям. Невзирая на обстоятельства, у Лайлы возникло чувство странного сожаления. Она прошла мимо тела со сплющенной головой, вывалившей на мостовую розовые мозги, и, придержав подол, опустилась возле всё ещё живого дэнрийца, чьи ноги были придавлены тяжёлой глыбой:

— Скажи мне, как умер Дельвинус, и я помогу тебе.

Тот медленно поднял глаза. Страдальчески улыбнулся. И прошептал нечто похожее на девиз:

— Вера… Могущество… Долг… — все три ардонэйзийских слова звучали идентично эльтаронским, но… до омерзения чужеродно.

Лицо Лайлы затянула пасмурность — она встала, отошла в сторону и устремила задумчивый взор к чугунным воротам донжона, распахнутым, точно пасть хищного существа. За спиной раздался выстрел из арбалета — тихо зажурчала кровь. Вампирша не обернулась. Позволила обстоятельствам идти своим чередом. Даже слыша, как свистящий меч Эрминии забирает жизнь второго раненого.

Осторожные шаги, сомкнувшиеся под грудью тёплые руки — молчаливые объятия Джона немного уняли тревогу.

Лайла посмотрела на Эсту, что стояла возле неподвижно лежавшего воина. Та направила на него широко растопыренные пальцы — космы чёрного тумана, целиком обвившие латы, оставили лишь пустую мостовую. Потом же союзница неспешно двинулась навстречу:

— Как и было предсказано, дэнрийцы отступили в донжон. Нас ждёт сложный бой, куда я не рискну вести последователей «Лунного венца». Потеря даже одного — невосполнимая утрата. Потому от лица Культа выступлю только я. Мои способности находятся на совершенно ином уровне — убить меня непросто. Так будет справедливо по отношению к тем, кого я обещала привести в солнечный мир Высшего Блага, к тем, кто, в отличие от големкула, полон грёз и надежд.

Лайла погладила Джона по руке и, покинув объятия, развернулась с лежавшим на устах решением:

— Я…

— Даже не проси, — перебил её приблизившийся Рэксволд. — Хотите — идите первыми. Но мы отправимся следом. У меня, может, вообще личные счёты.

— Оглядись, — Джон пронзил Лайлу серьёзным взором. — Мы на войне. Если не остановимся на полпути, тактика должна быть командной. Иначе не избежать потерь, а то и — поражения.

Та же в поисках иного мнения посмотрела на Эрминию, которая подошла, упёрла окровавленный меч в брусчатку и сурово отрезала:

— Только вместе.

Лайла сдержанно вздохнула. После — ответила задумчивым кивком:

— С условием, что все рискованные манёвры — моя прерогатива. Помните: вы — мои клинки, я — ваш щит.

— Всегда приветствовала единство духа, — Эста обвела спутников уважительным взглядом. — Раз дэнрийцы отвергли мою миротворческую миссию, возьму на себя роль гильотины, — она повернулась к распахнутым вратам: — Тьма — не панацея, но когда свет становится ослепительно ярким, его нужно тушить.

Группа направилась к донжону, где её ждали просторный коридор, зал с подъёмником и обитавшая на нижнем уровне неизвестность.

* * *

Шойсу проснулся от щекочущих прикосновений к лицу. Знакомый запах свежести. Трава? В распахнутые глаза затёк мрак, и тотчас уши уловили шорохи: кто-то ходил прогулочным шагом. Звук плавно смещался по дуге. Стало быть — ходил по кругу. Рука поползла за копьём, что должно лежать рядом, и вдруг уткнулась в мягкую преграду. Подвёрнутая ткань?..

Быстро проверив наличие наруча, дроу вскочил в готовности выпустить танталовое остриё. Взгляд замер на остановившемся силуэте с алыми глазами. Слабое сияние холодной выси обозначило короткую стрижку и распахнутое пальто. Лекарь.

Шойсу опустил руку. Осмотрелся. Он стоял под кронами деревьев возле травянистой поляны. Впереди, над лесом, луну облизывал густой столб дыма. В том направлении находилась цитадель с враждебными жителями. Лишь дурак не сопоставит очевидное…

Энтони, какого оставили приглядывать за спящим, разочарованно проговорил:

— Должен сказать, что двойная доза сонного зелья — не шутка. У тебя, как у прибывшего из другого мира, особая резистентность к растительным компонентам? Или они у вас более эффективные? Хотя, возможно, Диана была права: сок корнедрёмника в этом году не уродился. Быстро окисляется.

Шойсу зашагал прочь.

— Подожди, — моментально возник возле него вампир. — Тебе не рекомендовано уходить.

Тот остановился. Недобро посмотрел в бледное лицо. И недвусмысленно продемонстрировал клёпаный наруч.

— С другой стороны… не запрещено, — рассудил Энтони. — А мне наказали ни при каком раскладе не причинять тебе вреда, — он отшагнул назад и галантным жестом ладони призвал дроу продолжить путь: — Присмотреть за тобой я могу и издали.

Полоснув вампира строгим взором, Шойсу двинулся дальше, сквозь тёмный лес, к опушке, за которой в россыпи огней пылала крепость.

Глава 20

Распахнутые ворота донжона. Длинный коридор без единой двери. Если они когда-то здесь и были, то теперь искусно замурованы. Как и посторонние мысли тех, кто отважился войти: всё внимание — вперёд, на проход, зияющий тревожной темнотой. Алые взгляды пронзали её в поисках подвоха.

Оставив позади эхо осторожных шагов, Эста телепортировалась в самый конец, в круглый зал, но в нём никого не оказалось. Впрочем, отсутствовал и интерьер. Лишь пьедестал по центру, на котором покоилась армиллярная сфера, — разведчица вернулась обратно:

— Засады нет.

— Они пошли другим путём, — Лайла