Книга Я выбираю свет - Ксения Комал

медленно выдохнул. – Я не обижаюсь на твои слова, потому что ты не была знакома с дедом. Поверь, это был человек кристальной честности. Он никогда не прятался за спины других, не уклонялся от своего долга, много раз рисковал жизнью на полях сражений, а после войны вместе с другими такими же героями поднимал страну из руин, строил светлое будущее для следующих поколений, отдавал всего себя ради народа…

Гриша резко побледнел и виновато взглянул на брата.

– Чёрт, умеешь ты… Ладно, беру свои слова назад, не мог он ничего свистнуть.

– Тогда как? – Александра тоже была под впечатлением, но старалась сохранять объективность. – Не мог же польский наследник на ровном месте взять и отдать самое ценное, что у него было? Он же не просто так взял этот вензель на войну. Скорее всего, эта безделушка служила напоминанием о его семье, доме. Так уж вышло, что сын Кшиштофа попадает в нашу больницу, встречает вашего деда, который, как мы знаем, точно там был… И что, просто отдаёт ему самое дорогое? Причём дорогое-то во всех смыслах, судя по весу, серебра тут прилично.

– Может, они подружились? – тихо предположил Гриша. – Они ведь были похожего возраста, допустим, оказались в одной палате… Бывает же такое, что даже непримиримые враги…

– Не бывает, – отрезал Роберт. – Ты что, не помнишь, насколько дед презирал фашистов? Он бы и разговаривать с ним не стал.

– А был ли сын Кшиштофа таким уж фашистом? – произнесла девушка. – Сколько ему было? Лет двадцать, а то и меньше. Вероятно, у него и выбора не было, идти на войну или нет. Ну, даже если он поначалу сочувствовал нашим врагам, его мнение вполне могло измениться. Впечатлительный мальчишка насмотрелся на ужасы концлагеря, потом сам попал в плен, оказался в госпитале среди простых солдат, которые воевали не за идею, а за свою родную землю. Скорее всего, его сознание полностью перевернулось…

Роберт потерянно молчал. Предположить, что дед подружился с фашистом, он никак не мог, но, с другой стороны, зерно правды в словах Александры вполне могло присутствовать. Войну затевали не двадцатилетние пацаны, служившие в концлагерях, и дед наверняка это понимал. При всей ненависти к врагам он мог начать общаться с сыном Кшиштофа хотя бы ради того, чтобы переубедить его, объяснить, что всё не так, как тому кажется. А поляк в благодарность отдал самое ценное, что у него было… Могло ли такое быть на самом деле? Война – странная штука, порой она уравнивает даже тех, кто стоит по разные стороны баррикад.

– В общем, не думаю, что это так уж важно, – наконец нарушил молчание он. – Мы и раньше знали, что дед был в этой больнице, теперь понятно, что примерно в одно время с сыном Кшиштофа. Скорее всего, он рассказал о чём-то своей четвёртой жене, вот она и начала копать. Некий Милош является прямым потомком Кшиштофа – это то, что ей удалось узнать… Жаль, что старушка в коме, было бы интересно с ней побеседовать.

– А если мы найдём потомков, передадим им этот вензель? – заинтересовалась Александра.

– Ну уж нет, – в один голос заявили кузены, правда, девушке показалось, что руководствовались они разными соображениями.

Все трое резко замолчали и принялись переглядываться, не зная, что ещё сказать. Александра чувствовала дикую усталость, которая пришла на смену временному оживлению, Роберт всё никак не мог поверить в то, что держит в руках вражескую побрякушку, а его брат просто смотрел прямо перед собой, пытаясь уцепить обрывки каких-то важных мыслей.

– Давайте спать, что ли, – нарушил тишину старший Лепатов. – Ложимся все в этой комнате, не хочу снова кого-нибудь не досчитаться. За кровать драться не надо, её занимает Александра.

– Вот, значит, как ты с родным двоюродным братом…

– Ещё чуть-чуть, и мой родной двоюродный брат отправится раздавать свои долги. – Роберт поднялся, бережно положил коробочку с орденами на стул и выключил свет.

Девушка, не заставляя себя уговаривать, забралась под одеяло, а кузены устроились у двери, видимо, надеясь таким образом предотвратить попытку незаконного вторжения. Сколько Александра не уговаривала себя отстраниться от дневных переживаний, сон никак не шёл, и она начала вертеться, стараясь принять более удобную позу. У двери происходили похожие манёвры, поэтому вскоре девушка села в кровати и без всякого зазрения совести спросила:

– Чего не спите?

– Соседи мешают, – ехидно отозвался Гриша. – Может, вас всё-таки наедине оставить?

Друзья намёк проигнорировали, но сердитое сопение сдержать не смогли. Александра встала, подошла к окну и замерла в красивой позе, очень рассчитывая, что её силуэт без внимания не окажется. Думать ни о чём не хотелось, но мысли сами собой лезли в голову, наполняя её мерным гудением и многочисленными сомнениями.

– Тимур сказал, что невиновен.

– И ты ему сразу поверила, – хором съязвили братья.

– Вовсе нет. Просто мне показалось странным, что он не пошёл на сделку со мной.

– Я бы тоже не пошёл, – серьёзно сказал Роберт. – Не было никаких гарантий, что ты выполнишь условия.

– Может быть, – произнесла девушка таким тоном, словно не допускала и мысли о его правоте.

– Кроме него, всё равно некому, – зевнул Гриша. – Кстати, если кому-нибудь интересно, я доставил Сивку до самого участка и лично проследил, чтобы он туда вошёл.

– Это ещё не значит, что он будет давать показания, – из вредности сказала Александра. – И даже если даст… Ну какова вероятность, что Сивка в темноте сумел разглядеть Тимура? Там мог быть кто угодно.

– Именно на это будет напирать адвокат. – Роберт тоже поднялся и подошёл к окну. – Что это ты начала сомневаться?

– Просто он заступился за меня.

– Как в тот раз, когда у тебя сумку пытались отобрать? – резко сказал мужчина. – Ты понимаешь, что он делает это специально, чтобы втереться к тебе в доверие? Не забывай о том, что тогда случилось.

– А что случилось? У меня в сумке внезапно появился фотоаппарат с весьма интересными снимками. Это явно была помощь в расследовании, а не наоборот.

– И тебе даже в голову не приходит, что нападение мог организовать сам Тимур? Ну что ты так на меня смотришь? Я уже давно об этом думаю, просто старался держать это при себе, чтобы не ранить твои светлые чувства. Смотри: ты напрашиваешься к нему в гости, он начинает нервничать, думая, что ты что-то подозреваешь, и отправляет своего человека тебе навстречу. Самое разумное в такой ситуации – попытаться отвести от себя подозрения, а заодно выступить героем. Мужик, напавший на тебя, не особенно старался, ведь так?

– А камера появилась очень вовремя, – злорадно донеслось от двери. – Благодаря ей мы узнали, что за Анжелой следил не только Игнат, но и его дражайший отчим. И то, что этот самый отчим внезапно отдал богу душу, тоже кое о чём говорит.

– Ну и о чём? – упёрлась Александра. – Фотоаппарат нам подкинул неизвестный доброжелатель, а Тимур просто случайно оказался рядом – эту версию вы даже рассматривать не хотите?

– Потому что годом ранее он так же случайно оказался на кладбище с двумя обезглавленными телами. Между прочим, твой Тимур встречался с обеими. В этом ты тоже будешь его оправдывать?

– Ситуации бывают разные, – слегка сникла девушка. Конечно, сомневаться в вине Тимура было полнейшей глупостью, но что-то внутри упорно не давало ей согласиться с Лепатовыми. Александра очень надеялась, что это разум или предчувствие, а никак не природная зловредность. – По-вашему, отчима Игната тоже он прикончил?

– Это логическое завершение его плана, – кивнул Роберт. – Подкинул нам подозреваемого и скоренько от него избавился, чтобы мы наконец успокоились.

Девушка замолчала и принялась разглядывать фонари под окнами. Горели только два из шести, причём лампы явно следовало поменять. Возле подъезда тосковала машина Роберта, доставшаяся ему от славного предка, рядом устроились ободранная скамеечка и скромная автобусная остановка. Людей на улице не было, только тёмно-серый кот тихо бродил туда-сюда в поисках пищи.

– Непривычно, да?

– Что? – не сразу поняла Александра.

– Пейзаж. Ты в своей