Книга Новые дороги - Галина Дмитриевна Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если это его ребенок… нет, вряд ли!
– Значит, она все же это сделала. – Зеки-фрай вздохнул рядом. Когда он только успел подняться наверх…
– Что сделала?
– Динч не могла забеременеть от тебя, как ни старалась. И решила попробовать один раз с кем-то другим… ну и, видимо, вот.
Лоренцо посмотрел на мертвую женщину. На малыша. Снова на Динч.
– Ньор Рефелли, вы же подтвердите в магистрате, что это мой ребенок? Дженнаро Феретти. Дан Дженнаро Феретти.
Марио молча поклонился. Такого благородства он не ожидал. Не ожидала его и Мария, которая вытирала слезы за ширмой. Останься Динч жива, за обман Мария сама свернула бы ей тощую шею. Но… она умерла, ребенок жив, и Лоренцо мог сделать с ним что угодно. Выкинуть в канаву. Сдать в приют, отдать монахам, нищим, на усыновление или просто убить… он не обязан давать свое имя чужой крови. Но все же…
Он это сделал. И не просто дал имя – усыновил.
Мальчик не просто вырос. Не просто стал мужчиной. Он настоящий человек.
К Мие Лоренцо смог попасть только спустя сутки. До магистрата – и то едва добрался…
Сил просто не было. Упасть – и уснуть.
Даже похороны состоялись без него. Их взял на себя Паскуале, решив, что так будет проще и лучше. Племянник молодец и умница, но ему и так тяжело пришлось. А потому…
Кормилица, нянька, достойное погребение, письмо Маньяни…
Пусть Лоренцо хоть немного отдохнет.
Глава 7
Адриенна
– Милый, родной, любимый…
– Обожаемая моя, любимая… Ческа…
Два тела сплетались на кровати в любовной игре. Франческа старалась как могла, извивалась, имитировала страсть, сыпала признаниями…
Пока был жив Филиппо Третий, шансов у нее не было. Но сейчас…
– Как я мечтаю родить от тебя ребенка!
– Ческа, милая… может быть, потом…
– Впрочем, скоро у тебя будет ребенок. Это так чудесно, милый! Дети… они такие милые…
Как-то сложно было описывать малышей. Эданна Вилецци искренне считала, что от них одни проблемы. Они орут, гадят, они вообще… что такое ребенок? Радость и счастье?
Вот и неправда ваша! Ческа точно знала, что ребенок – это гадкая и мерзкая личинка человека. Сначала она растет внутри, высасывая все хорошее из матери… достаточно на королеву посмотреть – жуть жуткая…
Потом его надо кормить… хорошо, есть кормилицы и знатной даме не надо портить грудь, но все равно – гадость, гадость, ГАДОСТЬ!!! И жди, пока оно созреет, поумнеет… и когда еще это произойдет?[6]
Отвратительно… да и что там вырастет? Вдруг вот такой Филиппо? Дурак дураком, только и того, что король?
– Да, – расплылся в улыбке Филиппо.
– Обещаю, я буду любить его! Это будет твой сыночек… твоя кровиночка… ты же разрешишь мне с ним играть?
Филиппо нахмурился.
– Полагаю, Адриенна будет против.
– Но ты же король! Ты можешь приказать!
Приказать Филиппо мог. Но… предсказать – тоже. Особенно реакцию Адриенны. И жить как-то хотелось… чувство самосохранения прямо-таки орало в голос.
– Ческа, любимая…
– Я… Филиппо, я ТАК несчастна! Я не могу родить от тебя, а ты мне отказываешь даже в праве нянчить твоего сына!
Слезы полились потоком… надо бы сказать – горохом посыпались, но это так простонародно, а потому – жемчугом посыпались на простыню, оставляя на ней мокрые пятна, и Филиппо не выдержал.
– Хорошо, любимая. Я разрешу тебе… обещаю…
– О, Филиппо!
И Ческа кинулась ему на шею.
Так-то! Хоть королеве насолить! А потом… потом и будет видно! И чья возьмет, и что с ребенком делать… она умная, она разберется.
Мия
Вот уж чего не ожидала Мия, так это найти у себя на пороге старую ведьму.
– Ты?!
– Не выгонишь?
Мия едва не фыркнула старухе в лицо.
– Заходи. Куда ж я тебя выгоню?
Виолетта Дзанелла кивнула и зашла в домик на Приречной.
– Не переживай, я ненадолго. День-два, больше нельзя.
– Почему? – насторожилась Мия. Ей скоро рожать, а тут… что случилось?
– Доминиканцы. За мной следят. Я их стряхнула, но, чую, ненадолго.
Мия нахмурилась. Вот еще доминиканцев ей не хватало. Ей-то… С ее кровью… тут еще неизвестно, как она рожать будет, одна, без помощи… даже ньора Рефелли не позовешь… да никого вообще не позовешь! Мало ли что во время родов с ней будет?
Хотя… какая ей разница? Трупом больше, трупом меньше… надо только поговорить с Лоренцо. Но это потом, потом…
– Ты пришла сюда, чтобы я тебя спрятала? Или помогла выбраться из столицы?
Они уже переместились в спальню Мии и разговаривали там. Тихо-тихо, чтобы никто и ничего не услышал. Хотя Виолетта сейчас, кстати, совсем не походила на ведьму. Скорее, на торговку пирожками или еще чем таким… даже пахла она не травами, а сдобой. Ванилью, корицей…
Простое платье, белый чепчик, белый передник…
– Я не хочу маскироваться. Я хочу увидеть королеву. Вы обещали меня отпустить.
Мия покусала губы.
– Как ты себе это представляешь? Адриенна беременна, у нее вообще роды со дня на день начнутся!
– Не знаю. Но это надо сделать сейчас.
Мия сжала руками виски.
– Безумие!
– Нет. Мне так чутье говорит… ты уж поверь. Если б я ему не следовала, давно б мои кости песком занесло.
– И что сейчас говорит твое чутье?
– Что надо спешить.
Мия вздохнула. Ее чутье как раз ничего не говорило. Но за ней и доминиканцы не следили… С другой стороны… если Виолетта явилась к ней в дом, значит… значит, и те скоро ее найдут. Даже здесь. И что будет дальше?
Вестимо, ничего хорошего.
Выход один. Сообщить Адриенне.
– Хорошо. Я свяжусь с королевой сегодня же, – решила Мия.
Записку-то брату она отправила. Но Лоренцо спал, будить его никто не стал, и записка пролежала до утра.
Адриенна
– Что скажете, дан Виталис?
– Ваше величество, ребенок должен появиться на свет со дня на день.
Филиппо горделиво кивнул. У него хватило ума не приводить в спальню к супруге эданну Франческу, но та ждала за дверью. Вместе с фрейлинами.
Последнее время они с королем всегда ходили вместе.
– Вы постараетесь ради державы, ваше величество?
– Безусловно, ваше величество, – в тон супругу ответила Адриенна.
Дан Виталис чутьем придворного понял, что сейчас разразится гроза, и быстренько откланялся. И она таки грянула.
– Адриенна, мне бы хотелось, чтобы вы мягче относились к эданне Франческе.
– Насколько мягче? – Адриенна оперлась локтем о подушку, натянула на себя одеяло… потом она оденется. А пока надо объясниться с мужем.
– Мне бы хотелось, чтобы она вошла в число ваших
