Книга Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга одиннадцатая. Июль - Святитель Димитрий Ростовский

псалмы Давидовы. Долго стоял он в таком положении и, наконец, царь приказал снять его с угольев и подать ему чашу с ядом. Мученик взял чашу, прочитал символ веры – Верую во единого Бога – до конца, оградил себя крестным знамением и выпил яд без всякого для себя вреда. Царь пришел в удивление и велел привести из темницы одного из осужденных на смерть преступников и дать ему такого же яду. Когда преступник выпил чашу с ядом, то с страшным криком тотчас же испустил дух, и тело его тотчас же разложилось, тогда как святой Михаил оставался цел и невредим. Тогда все бывшие там христиане исполнились великой радостью и единогласно прославляли Бога.

Сарацины же, чувствуя глубокий стыд и считая всё происшедшее поруганием над своею верою, кричали царю, чтобы он или умертвил того монаха или же отдал приказ об истреблении всех христиан. Царь, из угождения сарацинам, приказал вывести мученика за город и мечом отрубить ему голову. И выведен был мученик на смерть, а толпы сарацин и христиан последовали за ним до места казни. Пришедши на означенное место, мученик стал лицом к востоку и, воздвигши очи и руки к небу, молился так:

– Владыка Вседержитель, Вышний, Безначальный, Присносущный, Создатель всякой твари, Царь царствующих и Господь господствующих! Благодарю тебя за то, что Ты сподобил меня окончить подвиг. И ныне я умоляю Твою благость: пусть не прикоснется ко мне рука диавола, и пусть не ввергнет он меня в глубину погибели, но чрез святых Твоих ангелов возьми мою душу и введи меня в обители успокоения. Тебя, Господи, я возлюбил и Тебя пою и величаю Отца и Сына и Святого Духа, Единое Божество и Царство, ибо Тебе принадлежит слава во веки. Аминь.

Помолясь так и простившись с верующими, он преклонил под меч свою голову и скончался будучи усечен мечом207. Христиане же воссылали славу Богу, подкрепившему Своего мученика.

Иноки, обитавшие в монастырской гостинице святого Саввы, в Иерусалиме, хотели взять тело мученика и отнести его в лавру, но христиане, жившие в Иерусалиме, воспротивились этому, говоря: «Здесь он страдал, здесь его нужно и положить, чтобы тело его было святыней и сообщало благословение верующим». Иноки же, наоборот, говорили, что он получил воспитание в пустыне, что он чадо преподобного отца Саввы и что его не следует хоронить где-нибудь, кроме лавры. Долго они спорили между собою, и о споре их весть дошла до самого царя, который присудил, чтобы тело мученика было взято иноками, которые после этого взяли оное и принесли в гостиницу.

В тот же день преподобный Феодор имел откровение о святом Михаиле и, пришедши в церковь, сказал авве и братиям:

– Ныне брат наш Михаил совершил в городе мученический подвиг.

Авва тотчас послал братию, чтобы перенести с почестями в лавру тело мученика. Они пошли и принесли его оттуда ночью, чтобы сарацины не нанесли какого оскорбления телу мученика. Господь же явил чудо над мощами Своего раба: с неба сошел огненный столп и шествовал впереди несших тело мученика, осиявая их. Некоторые из граждан, которые в ту ночь не спали, также видели, как оный столп шел по направлению к лавре и освещал ту местность.

Преподобный Феодор вышел навстречу мученику, источая обильные слезы, которые вызваны были частью сожалением, частью радостью. Он плакал о святом Михаиле как об ученике и родственнике своем, и радовался тому, что его любезный сожитель сподобился мученического венца. Также и авва лаврский со всею братией вышел навстречу со свечами и кадилами, воспевая песнопения в честь мучеников. Так внесли они тело святого Михаила в церковь.

В то время в лавре был один больной инок, по имени Георгий, который три года лежал в болезни и которого преподобный Михаил часто навещал. Этот расслабленный услышал о кончине Михаила и стал просить братию, шедшую в церковь, чтобы и его снесли туда же, дабы он мог увидеть мученика, бывшего для него любимым братом. Но никто не обращал внимания на него и все проходили мимо. Тогда больной от сильного огорчения прослезился и сказал:

– Брат Михаил! если ты обрел благодать у Бога и получил дерзновение ходатайствовать перед Христом, то вспомни и обо мне, твоем друге, и испроси для меня, расслабленного силу, дабы и я мог прийти и увидеть тебя и воздать тебе целование о Господе.

Только что он сказал это, как тотчас же внезапно почувствовал себя крепким, и тот, кто не мог повернуться лежа на одре, встал с одра здоровым. Он пришел в церковь, припал к телу мученика, и лобызал его со слезами, говоря:

– Поистине, любезный брат мой, ты имеешь великое дерзновение перед Христом; поистине совершенную любовь явил ты мне, страдальцу: ты и при жизни своей много послужил мне, недостойному, и, отойдя ко Христу, вдруг даровал мне неожиданное здравие.

Братия же, воспевши обычные погребальные песнопения, положили мученика во гробнице святых отцов прежде пострадавших.

Так окончил свою жизнь святой преподобномученик Михаил в 9 день месяца июля. Он являлся потом часто преподобному Феодору в ночных видениях, украшенный мученическим одеянием и венцом и озаряемый неизреченным светом. Он говорил:

– Не скорби обо мне, отче, ибо я получил милость от Христа Бога моего, от Которого и тебе приготовлено воздаяние за преподанные тобою мне наставления.

Здесь кончается речь о святом мученике Михаиле, и мы обращаемся снова к житию преподобного Феодора.

Устрояющий всё на пользу Господь, не восхотел более скрывать под спудом пребывания в пустыне такого светильника, каков был блаженный Феодор, который мог своею добродетельною жизнью принести пользу многим и как свет светить миру. Поэтому Он поставил его на высокое архиерейское служение.

Во святую великую четыредесятницу в Иерусалим прибыл святейший патриарх Антиохийский для поклонения животворящему гробу Христову и по делам своей Церкви. В это время, когда в Иерусалиме было два патриарха, кроме них еще много епископов из Иерусалимской и Антиохийской епархий, из города Едессы пришли в Иерусалим некоторые уважаемые представители духовенства и мирян, просить епископа для города Едессы, так как тамошний епископ скончался. Начали отыскивать человека, который бы был достоин того сана и престола, и святейший патриарх Иерусалимский, будучи руководим Духом Божиим, вспомнил о блаженном Феодоре и сказал:

– Никто, по моему мнению, не ведет такой равноангельской жизни и в то же время не способен так к управлению церковными делами как дивный в молчальниках Феодор, инок лавры преподобного Саввы.

Палестинские отцы вполне согласились с таким