Книга Чужой среди своих - Василий Сергеевич Панфилов

ступив на дно шлюпки, постарался взглядом пожелать ему всего хорошего, и особенно — настроения.

— Кхм… — озадаченно сказал речник, виляя взглядом и затыкаясь.

— Я тово… — не сразу сказал он, нервно дёргая неряшливый длинный ус, — руку потянул! Так что, тово… на руль сяду, а вы — тово… на вёсла.

Отец крутанул шеей, но смолчал, кривовато усмехнувшись — по-видимому, у них были какие-то договорённости, и капитан баржи сейчас нарушил их. Я мысленно поставил ему «плюсик» за умение держать себя. Скандалить, да и просто бубнить себе под нос что-то нелицеприятное, в такой ситуации было бы жалко и смешно, но сказать по чести, мало кто удержался бы!

— Может, я на вёсла сяду? — неуверенно предложила мама, глядя на меня извиняющимся взглядом. Я дёрнул плечом и сел скамью… или как она там правильно называется у водоплавающих?

«— Мужское и женское, — философски размышлял я, всем худосочным телом наваливаясь на весло и бездумно поглядывая вокруг, — кухня и прочее — женский мир, а ремонт или вот гребля — мужской. Хм… странное разделение, как по мне, ну да ладно. Надо такие вещи просто запомнить и принимать, как есть, чтобы не попасть в неудобную ситуацию!»

Стали понятней рассказы о том, как мужик, придя с работы голодным, при полном холодильнике ждёт задерживающуюся супругу, не в силах подогреть себе миску борща. Если он воспитан в такой патриархальной парадигме, то может даже не понимать, что в его поведении, в его модели семейного очага, что-то не так!

«— А вода, к слову, грязненькая!» — отмечаю машинально, провожая взглядом плывущее по реке мазутное пятно, причудливо играющее под лучами солнца. Эра пластиковых пакетов ещё не пришла, но дизельное топливо в реку сливают, не задумываясь, чему я не раз становился свидетелем за время нашего короткого путешествия.

Я быстро устал, двигая веслом тяжёлую шлюпку, и мысли остались обрывистые, да и те — матерные… Через несколько томительно долгих минут мы пристали среди бочек, штабелей брёвен и металла, пахнущего окалиной, выгрузив вещи в маленьком, пропахшем мазутом тупичке возле самой воды.

— Ну так вот… — косноязычно сказал речник, широким жестом поведя рукой, — а то сам понимать должо́н, Иван Аркадьич!

Отец смерил его тяжёлым взглядом, и матрос, откровенно ослабнув коленями, заюлил.

— Не, ну а я что… Сам понимать должо́н. Здесь вам не тут, а ого! Пригляд! Государево око, оно тово…

Он так откровенно юродствовал, что отец, ещё раз смерив его взглядом, смолчал, не став связываться с человеком, который, в общем-то, и не виноват в создавшейся ситуации. Винтик!

— Да ты не боись! — крикнул напоследок речник, выгребая от пристани, — Любому рупь дашь, и он тебя куда хошь довезёт!

— Ладно… — тяжело сказал отец после недолгого молчания, окидывая взглядом окружающие нас портовые пейзажи, полные звуков, запахов и своеобразной индустриальной жизни, — здесь постойте, а я, действительно, попробую попутный транспорт найти.

Я угукнул, и, оставшись на ногах, принялся рассматривать окружающую меня действительность, не отходя от сидящей на вещах мамы. Не являюсь любителем социалистического реализма и заводских пейзажей, но право слово, есть в этом что-то завораживающее.

Все эти гудки, скрежет металла, работающие портовые краны, то и дело проезжающие грузовики и трактора с прицепами и без, не вполне членораздельное рявканье начальников и диспетчеров из развешенных повсюду громкоговорителей не то чтобы сильно впечатляет, но какие-то струнки моей души несомненно затрагивает. Всего лишь небольшой речной порт в захудалом райцентре, а поди ж ты!

«— Кстати, почему такие странности с перевозкой?» — в который уже раз озадачился я вопросом. Родители, увы, отмахиваются…

Судя по всему, прежний-я не успел поставить себя достаточно серьёзно, а родители у меня хотя и любящие, понимающие и принимающие во внимание мои нужды и чаяния, в целом достаточно авторитарны. Хотя… с чем сравнивать! На местном фоне они, пожалуй, вполне либеральны…

Не думаю, что подвоз попутных пассажиров на барже является чем-то вовсе уж уголовным. Здесь, в этом времени, с такими вещами намного проще. Какие-то попутные шабашки и неофициальные договорённости пронизывают общество сверху донизу, что с одной стороны временами упрощает жизнь, а с другой…

Вот не верю я, что власти махнули рукой! Сексоты здесь везде, и, не утруждая себя большим документооборотом, можно быть в курсе всех мало-мальски важных вещей, не оставляя при этом подписей на документах, могущих оказаться компрометирующими.

Ну и полагаю, при существующем порядке вещей едва ли не любого можно брать за жопу и инкриминировать как минимум преступную халатность, сообщничество, предварительный сговор и прочие охранительские вкусняшки. Сама система заточена под регулирование в ручном режиме и телефонное право, и думаю, не случайно!

Сбивая с мыслей, подъехал отчаянно чадящий и тарахтящий старый грузовик, чуть ли не ленд-лизовских времён. А вернее всего и не «чуть» — здесь, в нашей глуши, можно встретить ископаемые механизмы и более давних, едва ли не легендарных времён.

Высунувшийся из двери водитель, коротко стриженый немолодой мужик с обветренным лицом, левую часть которого пятнает след давнего ожога, ловко развернулся и подал назад, остановившись в метре от нас. Заглушать грузовик он не стал, и, соскочив, похромал к вещам.

Откинув один из бортов, с кузова соскочил улыбающийся отец, и мы вчетвером, подсадив маму наверх, очень быстро и аккуратно загрузили вещи.

— Вы там не высовывайтесь, — велел мужик, закидывая в рот папиросу, — от греха. Оно конечно, сверху видно всё, но и дразнить начальство не стоит.

— Ага… — чуточку озадаченно кивнул я, усаживаясь на дно кузова, на почти чистую деревяшку. Очередные правила игры в этом времени, понимать которые я начну не скоро…

Отец уселся в кабину вместе с водителем, машина дёрнулась и мы поползли по территории порта на скорости едва ли в десять километров в час. Впрочем, я не жалуюсь… это много лучше, чем тащить все наши чемоданы, баулы и узлы самостоятельно!

Ехали сложными кривоколенными путями, и я, хотя и не высовывался за высокий борт, успел увидеть достаточно многое.

«Интересно», — невольно констатирую я, жалея, что там, в моём времени, никогда не бывал в порту, если не считать за таковые причалы с морскими трамвайчиками и катерами для аренды. А оказывается, чёрт возьми, это очень интересно… или это во мне подростковое любопытство говорит, помноженное на острую нехватку информации?

Мне попросту скучно… Я привык к огромному потоку информации, к её доступности и возможности выбора. Одна только платформа ЮТуба чего стоит, а ведь и помимо него есть масса интересного!

А здесь, в этом времени — скудные новинки Советского кинематографа, футбол-хоккей, да пожалуй, рыбалка, вот и все развлечения