Книга Русский корсар - Skif300

попали в плен. Всех уцелевших, кроме особо невезучего, коего привязали к дереву — заставили смотреть, как истязают их товарища, по несчастью. Неудачника подвергли жестоким пыткам. Нагрели ствол мушкета и прожгли ему дыру в колене. Отрезали уши и заставили разжевать и проглотить. Раскалённый наконечник стрелы засунули в задний проход. Умер несчастный после того, как ему отрезали член и вставили в рот. После чего пленников отпустили. Целью было одно: напугать бледнолицых, чтобы не совались на индейские земли. Хотели напугать и остановить поток поселенцев. Но, это так не работает. Поэтому, чтобы избежать подобных крайностей, будем пытаться договориться, осветив плюшки и преимущества добрососедского сотрудничества.

Поучившись в наших школах, вкусив плоды цивилизации, индейские дети уже никогда не буду прежними. Они смогут поменять образ жизни, унаследованный от предков.

Получив новые железные орудия труда, индейские женщины смогут поднять производительность земледелия, уменьшив тем самым зависимость от удачной и неудачной охоты. Воинам хочу предложить службу на границе, с оплатой товаром и продовольствием. С увеличением численности населения дичь в окрестных лесах скоро исчезнет, охота станет мало результативной. Служба будет для них выходом, хотя бы в качестве союзников. Иначе, война или эмиграция на восток. Но, все земли на востоке уже заняты.

Как-то поражать аборигенов в правах я не планировал. И в этом видел большой плюс. Хотя, изначально даже английские поселенцы отнеслись к местным довольно терпимо. Поэтому, чтобы оправдать их безнаказанное истребление, их пуританским заправилам пришлось признать индейское население еретиками, врагами Господа.

Впрочем, хочешь мира — готовься к войне. Нашу маленькую армию мне удалось подтянуть до вполне приемлемого уровня. То есть, солдаты уже что-то умели, кроме базовых навыков, а также получили понятия о таких явлениях как дисциплина и порядок. И то хлеб.

Глава 24

Костёр горел мощно, взвиваясь вверх яркими языками пламени. Вот точно такие мы жгли в моём советском детстве, празднуя окончание игры в Зарницу. Он так и назывался тогда — пионерский костёр. Не для обогрева и приготовление пищи, а в качестве некого символа, ритуального жеста. Так и сейчас, костёр был достаточно большим, чтобы по его окружности разместилось полтора десятка человек, щеголяющих как европейскими камзолами, так и индейскими перьями. На свежем чурбаке лежали наготове примитивные глиняные загогулины: знаковые символы местной культуры — знаменитые трубки мира. Надеюсь, всё-таки они будут раскурены. Пока же ситуация оставалась напряжённой: стороны никак не могли достигнуть консенсуса.

Предыстория нынешнего сабантуя была проста и незатейлива. На земельный участок нашего поселенца, засаженного кукурузой, два молодых индейских мачо выгнали молодого оленя. Подранок подставился прямо под меткий выстрел хозяина поля. Возникла дилемма, как правильно поделить добычу. Вроде как первую кровь пустили аборигены, а окончательную точку поставил наш человек. Последний упирал на то, что это его земля — и он её купил. Вторые, вообще не могли понять, как земля может принадлежать конкретному человеку, ибо она есть территория их племени, а белые здесь как бы только постояльцы. Подошедший патруль решил ситуацию в пользу своего соотечественника. Наши бравые вояки, чуть ли не пинками отправили воинов соседнего индейского племени восвояси. Нет, изначально они пытались достичь компромиссного варианта, предложив разделить добычу на равные части. Но, гордые сыны лесов упёрлись, не желая признать свои заблуждения. В результате получилось, так как получилось. Что-то такого, я уже давно ждал, поэтому сценарий возможных разбирательств-переговоров продумал заранее.

Индейская делегация прибыла в количестве двадцати участников. Суровые воины в традиционной одежде смотрелись представительно и довольно эпатажно. Создавалось ощущение присутствия на съёмках вестерна. Не хватало только камер и важного режиссёра. Посмеявшись про себя над подобными ассоциациями, согласно разработанному плану, пригласил гостей на прогулку по нашему посёлку городского типа. Так то, мы вооружённых посторонних за линию частокола не пускали. Гости не отказались. Держа фасон, они старались сохранить выражение лица невозмутимым, но получалось плохо. Уж очень много непривычного увидели их глаза. Удивление, восхищение, опасение и откровенный страх — все эти чувства можно было легко прочесть на их лицах, словно текст в открытой книге.

Вишенкой на торте были наши тренировки с использованием огнестрельного оружия. Хотя, что скрывать: вся экскурсия была задумана, именно ради этого. Пусть, прежде чем что-то предъявлять, они увидят нашу силу. Если не дураки, то станут сговорчивее, поумерив гонор.

На большой поляне, используемой для тренировок личного состава, разместилась мини баталия в четыре ряда по десять человек в линии. Первый ряд, облачённый в массивные кирасы был вооружён длинными копьями, второй боевыми шпагами-полурапирами, с возможностью колоть и рубить. Следующие два ряда держали на плечах аркебузы, оснащённые приспособлениями для опережающей время придумки: острозаточенного обоюдоострого штыка. Одетые в одинаковую одежду, строго держащие линию, гладко выбритые, коротко постриженные солдаты смотрелись грозно и молодцевато. Напротив, баталии собралась толпа разномастно снаряжённых пехотинцев, вооружённых исключительно холодным оружием. Даже самому тупому был понятен намёк на туземных воинов. Индейцы нахмурились. Но смотрели на разворачивающаяся картину с интересом.

Вот, пропела труба и толпа из пяти десятков человек, громко крича и улюлюкая ринулась в самоубийственную атаку. Первые ряды синхронно расступились, пропуская стрелков. Залп! Четвёртый ряд передал третьему заряженное оружие, тут же приступив к перезарядке. Залп! Нападающие стали падать, изображая убитых и раненных. Добежавшие застопорились наткнувшись на пикинёров. Попробовавших обойти с фланга встретили шпаги второго ряда. Бой! Зазвенели клинки, но время выиграно. Залп! Стрельба в упор и — всё! Примкнув штыки, вовсю пользуясь численным преимуществом, стрелки легко добили выживших.

Гости были впечатлены. Если те, кто помоложе были больше увлечены зрелищем, разделяя с участниками азарт схватки, то воины постарше сразу уловили мораль сего действа. Представление о превосходстве ноу-хау бледнолицых — огнестрельного оружия, получилось весьма наглядным. Демонстрация стрельбы из пушек вызвала ещё больший восторг у молодых, а вот вождя и старейшин добила окончательно.

И вот сидим: смотрим друг на друга, молчим, держим характер. Нет, проблему с оленем-недоростком решили просто. От имени поселения передал пострадавшим воинам по топору и два ножа. Щедрый дар, включая плату за моральный ущерб. Но, проблема была совсем в другом. Начались старые песни о главном: была земля населена и обильна — пришли белые, леса стало меньше, дичь ушла. Посыл понятен, претензии справедливы. Но, что стоит справедливость на пути прогресса? Поэтому, вину признал, но сказал прямо: сделанного не воротишь. Мало того, пришло время перемен, индейцам придётся приспосабливаться. Хотят войны? Они видели силу нашего оружия — плетью обуха не перешибёшь.

Предложил варианты: научиться у нас новым способам ведения хозяйства. Воинам не понравилось: испокон