Книга Кто мы и откуда... - Вильгельм Вильгельмович Битнер

лица, рубахи, перехваченные тонким пояском, штаны навыпуск или заправленные в сапоги.

Но откуда взялось в таком случае имя «славяне»? Существует известная «Летопись попа Ивана», о которой Карамзин отзывается как о подложной, ввиду предполагаемых им в ней пустых фантазий и олицетворений имен и местностей. Эта летопись говорит о двух братьях — Словене и Руссе, поселившихся на Ильмень-озере в незапамятные времена. Один основал город Руссу, другой Словенск при самом истоке Волхова из озера. Впоследствии Словенск был перенесен и назван Новым городом.

Не считая эту легенду о Словенске выдумкой, В. Передольский задался целью отыскать признаки существования этого мифического города, и, по-видимому, это удалось нашему археологу.

Место раскопок, давших богатую коллекцию, состоящую из более 70 000 предметов, которые превосходно рисуют состояние первобытной культуры, лежит под Новгородом, в местности, называемой Коломцами. Тут найден черноватый, культурный слой, содержащий массу орудий каменного века. Большое количество всевозможных предметов домашнего обихода, оружия, кухонных остатков, сосредоточенных на небольшом пространстве, доказывает, что это было значительное поселение.

Геологическое исследование напластований доказывает великую древность этого доисторического «города». Под культурным слоем находится сизая глина, а над ним — кирпично-красная. Сизая глина отложена скандинавско-русским ледником, красная же относится к тому времени, когда вследствие ли опускания восточного побережья Балтийского моря или по каким-нибудь другим причинам озера Ильмень, Ладожское и Чудское превратились в одно сплошное море, волны которого и отложили слой кирпично-красной глины. Сверху последней имеется старый илистый нанос. Толщина черного, культурного слоя указывает на большую продолжительность пребывания в этом месте поселения, быть может, целые века, тысячелетия и более. Но несомненно, что древние коломчане покинули свое насиженное гнездо не вдруг: они давно замечали поднятие вод и ухудшение условий существования и потому имели возможность подыскать себе новое место жительства. Однако им не приходилось слишком далеко перебираться, так как не все пространство было покрыто водой, оставались значительные острова, на которых, надо полагать, и поселились коломчане.

Заметим только, что ильменский первозасельник, по-видимому, не умел еще или не мог при своих первобытных каменных орудиях строить деревянных жилищ. Он, вероятно, жил в шалашах или юртах. Одежда его зимой, конечно, состояла из звериных шкур, для отделки которых он употреблял скребки, найденные на месте этого древнего поселения. Чувство изящного не было ему чуждо, — он уже украшал себя, что доказывается найденными глиняными бусами, ожерельями из зубов, мелких костей, просверленных плоских камешков. В числе предметов искусства, найденных на месте древних Коломцов, нужно отметить человеческую голову с отбитым ушком на затылке и голову какого-то животного с хоботом. Оба эти предмета вырезаны из кости. Еще более замечательны два плоских кружка из мягкого серого камня. Каждый из них имеет обозначенный центр (в одном он даже просверлен), диаметры, хорды… Такие же кружки найдены в Копенгагене и Тобольске.

Теперь рождается вопрос, сделаны ли все эти предметы коломчанами или доставлены им путем меновой торговли, которая, очевидно, велась ими с соседями? Последнее предположение вероятнее. И вот почему. У коломчан, кроме деревянных и костяных орудий, были и каменные. Их многочисленные наконечники стрел и копий, клинья, долота, ножи, топоры, молотки, точила, долбни сделаны из кремня, роговика, кварца и сланца. Попадаются здесь и предметы из яшмы, красного янтаря, слюды. Между тем в окрестностях Новгорода эти минералы не встречаются и, очевидно, доставлены из Валдайских и Алаунских гор, с юго-западных берегов Ильменя, с Урала, верховьев Енисея.

Точно так же не подлежит сомнению, что и глиняную посуду коломчане получили от соседей, а не изготовляли на месте. Она, заметим кстати, несмотря на незнакомство с гончарным кругом, сделана руками опытных мастеров и украшена незамысловатым орнаментом из черточек и точек, — кривых линий еще тогда не употребляли. Незнакомство с глазурью делало горшки пористыми, но все-таки довольно прочными и годными для приготовления пищи. Цвета глины, из которой делалась посуда, были: черный, белый, желтый, кирпичный и розоватый. Такая глина, которая давала бы после обжига упомянутые цвета, на всем Ильменско-Волховском побережье не встречается, — ее находят только по Мсте, Поле и Ловати.

При постройке новоладожских каналов были, между прочим, найдены черепки глиняной посуды, которые ничем не отличаются от коломецких. Но ладожцы жили на красной глине, после озерного «века», коломчане же до него; последние, стало быть, являются гораздо более древними поселенцами. Исследуя ладожские черепа, Богданов нашел, что ладожане должны были быть предками скифов, а значит, коломчане, которые жили раньше, имеют еще более прав считаться родоначальниками людей курганского племени.

Но откуда же, спрашивается, явились сами коломчане?

Как известно, на основании исследований де Бея и других ученых, Россия сделалась обитаемой сравнительно поздно. Громадный ледник, отрог скандинавского, покрывал весь ее центр в течение большей части четвертичного периода. Он доходил в толще своей до 1000 метров, и между южным его краем и морями Черным и Каспийским, которые тогда составляли одно целое, оставалась узенькая полоска земли, находившаяся на самом краю ледника. Каспийское море, уровень которого был на 150 метров выше нынешнего, доходило до Казани и, омывая Уральские горы у 55° параллели, соединялось с озером Балхаш. Поэтому предположение о сообщении между народами Азии и Европы, безусловно, не выдерживает критики, в особенности если этот узкий перешеек к тому же оспаривался еще ледником и морем. Временами сюда заглядывали «магдаленцы», следуя за отставшим мамонтом, и де Бей нашел их следы возле станицы Ильинской в Кубанской области. Во всяком случае, они исчезли вместе с мамонтом. Затем последовало отступление ледника, вызвавшее образование мощных залежей лёса, благодаря чему здесь вскоре развилась роскошная травянистая растительность — явились степи. Первые отложения этой, годной для органической жизни почвы совершились около 6–7 тысяч лет тому назад. К этому времени и надо отнести начало заселения Южной России.

Откуда же явились первозасельники Южной России? Ответ на это дают курганы.

Они разбросаны сотнями тысяч по степи, представляя собою всегда возвышения из чернозема, и никогда из нижележащего лёса, и самые ранние из них относятся к каменному веку. Между тем на Кавказе древнейшие могилы того же рода относятся к железному веку. Следовательно, первоначальные обитатели степей не явились с Кавказа, так как тогда непонятно было бы отсутствие предметов их культуры в курганах. Напротив того, в курганах находили нередко янтарь и изделия из него, которые могли явиться только с Балтийского побережья.

В Подолии и Волыни находятся каменные гробницы, которые отличаются характерной особенностью: покойники осыпаны красным