Книга Закат блистательного Петербурга. Быт и нравы Северной столицы Серебряного века - Сергей Евгеньевич Глезеров

и его преступление переквалифицировали на «введение в заведомо невыгодную сделку». В результате он отделался штрафом в 36 тысяч рублей. После того как деньги были уплачены, история развивалась, как в лихо закрученном детективе с оттенком любовного романа. По поддельным документам Дандре выбрался в Лондон, где его уже ждала балерина Анна Павлова. Отныне путь в Россию был заказан не только для него, но и для Павловой, ибо очень скоро она стала его законной женой. Сразу после свадьбы супруги купили просторный коттедж в Хемстеде под названием «Айви-хаус», принадлежавший когда-то знаменитому английскому художнику Тернеру…

Балерина А.П. Павлова в мастерской скульптора В.О. Фредмана-Клюзеля, который лепит ее ногу. Одновременно финская художница Ингрид Руин пишет портрет балерины. Фото Ксении Глыбовской. «Нива». 1913 г.

Тезка государя императора – бывший гласный Николай Романов – получил за свои махинации два года тюрьмы. Ему предъявили обвинение в выгодной сделке, совершенной по окончании сооружения Троицкого моста. Строившая его французская фирма «Батиньоль» запросила дополнительную сумму, не предусмотренную заранее утвержденной сметой, уверяя, что эти деньги потрачены по вине города. Интересы фирмы лоббировал сам будущий президент Франции Клемансо. Представитель «Батиньоль» в России Ландау получил право израсходовать на взятки 5 % требуемых фирмой у города денег – 35 тысяч рублей. Однако корыстный Романов, пользуясь своим влиянием в городском самоуправлении, не дождался всех французских денег от Ландау. Он сумел добиться 700 тысяч для «Батиньоля» всего за 20 тысяч для себя.

В деле по постройке Охтинского моста Николай Романов тоже «засветился». Его обвиняли в том, что он получил под векселя через директора-распорядителя фирмы «Рудзский и К» 15 тысяч рублей. За это фирме обещалось содействие в получении 80 тысяч рублей якобы на возмещение расходов по составлению чертежей. Завод успел получить 31 тысячу, дальнейшая выплата приостановилась…

Год тюрьмы заслужил бывший городской архитектор Вейнберг. Как уже говорилось в очерке «Дело о Крюковом канале», Вейнберг своей судьбой был обязан не страшному Нейгарту, а гласному Городской думы Николаю Елизарову, прогуливавшемуся как-то по берегу Крюкова канала и обнаружевшему безобразное состояние набережной. Елизаров, принадлежавший к партии «обновленцев», ринулся бороться за правду. Что же оказалось? Подрядчик Алюшевский платил нужным людям в Городской управе, водил их в лучшие городские рестораны, оплачивал услуги арфисток и певичек, лишь бы подписали акт о проделанной на городские деньги работе…

«Хоть и украдут, да дело сделают»

Итоги деятельности Д.Б. Нейдгарта произвели большое впечатление на городских обывателей. На выборах 1912 года «стародумцы» впервые лишились большинства в Городской думе – победили их противники «обновленцы». Новым городским головой с июля 1913 года стал представитель «обновленцев» – видный культурный и общественный деятель, нумизмат и археолог Иван Иванович Толстой. Впрочем, Глазунов к тому времени уже давно не занимал этот пост: еще в ноябре 1912 года он слег из-за болезни и больше в заседаниях Городской думы не участвовал, а 13 февраля 1913 года скончался.

Заседание Городской думы нового состава, с победившей после ревизии Д.Б. Нейдгарта партией «обновленцев». Фото 1913 г.

Однако пришедшие к власти в Петербурге «обновленцы», как замечает Лев Лурье, оказались непрофессиональны и так же, как их предшественники, невоздержанны по части городских средств. Так что в 1916 году, когда уже два года шла Первая мировая война, а город и так переживал тяжелые времена, избиратели снова предпочли «стародумцев» – «хоть и украдут, да дело сделают».

…Любопытно проследить, как сложились впоследствии судьбы некоторых участников нашумевшей «сенаторской ревизии». Виктор Дандре остался за границей. Его отношения с Анной Павловой вовсе не были идиллией: все без малого двадцать лет их брака она изводила мужа капризами и попреками. Тем не менее это не помешало Дандре стать успешным импресарио (или, как теперь говорят, продюсером) – сначала Павловой, а потом и ее труппы. Он сумел ловко воспользоваться наплывом после революции русских эмигрантов и охватившей Европу «павломанией».

Семейное предприятие оказалось весьма успешным. Анна Павлова была нарасхват и как фотомодель, и как манекенщица. Она много гастролировала, танцевала в США, Канаде, Южной и Центральной Америке, Японии, Китае, Бирме, Индии, на острове Цейлон, в Египте, Южной Африке, в Австралии, Новой Зеландии, на Яве и Филиппинах – в 44 странах и тысячах городов. За 22 года бесконечных турне Павлова проделала 500 000 миль по суше и по морю и дала примерно 9000 спектаклей. И за всем этим стоял ее талантливый продюсер Виктор Дандре. Впрочем, многие считали, что Дандре нашел своеобразную форму мести – он выжимал из Анны все соки, устраивая напряженный гастрольный график и заставляя выступать даже больной и простуженной, чтобы не выплачивать неустойку.

Анна Павлова умерла от плеврита в январе 1931 года, не дожив нескольких дней до пятидесяти лет. В. Дандре утверждал, что ее последними словами были: «Принесите мне костюм лебедя». Знакомые злословили, что слова эти Дандре придумал, по привычке делая рекламу из всего, что попадется – будь то хоть смерть обожаемой жены… А уже в следующем году в Лондоне вышла в свет биографическая книга Виктора Дандре «Анна Павлова. История жизни», которая остается до сих пор наиболее полным сводом биографических сведений о легендарной актрисе. Виктор Дандре пережил жену на 13 лет и умер в бедности. Воспользоваться деньгами Павловой он так и не сумел, поскольку не смог доказать, что является мужем великой балерины. Он лишь удостоился чести быть похороненным рядом с Анной Павловой – на лондонском кладбище «Голдрес Грин»…

Что же касается грозы петербургского самоуправления – всесильного сенатора Д.Б. Нейдгарта, то он после революции оказался в эмиграции вместе со своими родными сестрами – Ольгой Столыпиной и Анной Сазоновой. Известно, что в 1921 году он принимал участие в проходившем в городе Рейхенгалле в Баварии съезде русских монархистов. Умер на чужбине в 1942 году. Судьба его брата Алексея Борисовича сложилась иначе. Он вместе с викарием Нижегородской епархии Лаврентием (Князевым) и настоятелем Нижегородского кафедрального собора священником Алексеем Порфирьевым подписал 7 июня 1918 года воззвание к пастве от имени съезда духовенства. Этот документ призывал верующих протестовать против закрытия православных храмов, монастырей и конфискации церковного имущества. Большевики обвинили А.Б. Нейдгардта в контрреволюционной деятельности и 24 октября 1918 года вместе с дочерью и сыном расстреляли в Нижнем Новгороде. Его супруге удалось бежать за границу.

Процесс, растянувшийся на полвека

Как же решалась в дальнейшем судьба водопровода и канализации в Петербурге, удручающее состояние которых и послужило в свое время поводом к идее «принудительного оздоровления», переросшей затем в «сенаторскую ревизию»?

В 1914