Книга Черная вдова ищет мужа - Анастасия Маркова

Едва мы переместились в пункт назначения и заплатили пошлину, он спешно вывел меня на улицу. Уже с первых мгновений мне стало понятно, что Дариттон разительно отличался от Алендора. Здесь было намного жарче, чем в моей родной стране, да и дышалось гораздо тяжелее, чем обычно. И тому виной являлась высокая влажность, из-за чего небольшой городок буквально утопал в зелени. Столько лиан и кустарников мне еще никогда не доводилось видеть. Они росли повсюду, и было очевидно, что никто не прилагал усилий для их выращивания. О них заботилась сама природа.

В еще большее изумление меня привели местные жители. Женщины передвигались в основном группами. Босые, в изношенных почти до прозрачности платьях, с кувшинами и тюками в руках они держались в окружении мужчин очень робко. Одни смотрели на нас смущенно, другие – враждебно. Однако мало кто остался равнодушен к нашему появлению. И это не сулило нам с любимым ничего хорошего. Как теперь уйти незамеченными?

Марк же вел себя так, словно не замечал их взглядов. Казалось, его заботило в данную минуту совсем другое. Глянув налево, затем направо, он схватил меня за руку и рванул к ближайшему переулку, где накрыл нас пологом невидимости и обратился ко мне с просьбой:

- Заблокируй, пожалуйста, метку. Так мы еще немного выиграем времени у Ирэн. Боюсь, как бы она теперь не отправилась за подмогой к своим покровителям.

Марк мог ничего не объяснять. У меня и самой не раз мелькала подобная мысль. Просто я отметала ее, не желая еще больше поддаваться панике.

Едва дело было сделано, мы вернулись на оживленную улицу, по которой туда-сюда сновали телеги и повозки, запряженные загадочными лопоухими животными, значительно уступающими по размерам нашим лошадям. Вдобавок отовсюду доносился незнакомый язык. Тогда в груди появился новый страх - что нам не удастся не только что-либо узнать о моей тетушке или снять комнату, но даже найти какой-нибудь захудалый постоялый двор. Вдруг здесь не принято сдавать чужакам ночлег?

Надежда оставалась на золотники, которые в моем мире решали порой едва ли не самые затруднительные вопросы. Однако каково же было мое удивление, когда муж с невозмутимым видом подошел к первому встречному и пусть медленно и довольно ломано, но заговорил на дариттонском.

Общались они долго, оба много жестикулировали, что непринято в Алендоре, но по тому, как просветлело лицо Марка, я поняла, что у него есть для меня радостные известия.

Интересно, что он хорошего узнал? Где поблизости есть гостиница, в которой можно остановиться на ночь, хорошо поесть и принять ванну? Или договорился с этим мужчиной о ночлеге?

Во мне явно говорила усталость. Хоть в целом перемещение заняло не более часа, из меня будто кто-то все соки выпил. Хотелось поскорее прилечь и забыться до конца дня крепким сном. А вдруг Марк выведал у прохожего нечто более важное? Но разве может так крупно повести с первого раза?

Когда супруг распрощался с дариттонцем, отблагодарив его двумя золотниками, он просветлел еще больше.

- Если мы друг друга правильно поняли и сказанное им окажется правдой, то, возможно, уже завтра мы доберемся до твоей тетушки, - его голос был полон энтузиазма и решительности.

Мне тоже хотелось поскорее увидеться со своей родственницей, но я боялась, что радость встречи будет омрачена многими печальными известиями и возможным исходом снятия проклятия с Марка. Тем не менее я не собиралась выдавать мысли, поэтому восхищенно воскликнула:

- Ни за что бы не подумала, что ты знаешь здешний язык.

- Изучил его от нечего делать. Надо же было чем-то занять себя последние триста лет. К тому же ты еще многого обо мне не знаешь, - слова, произнесенные с грустью и неким сожалением, заставили меня напрячься, но Марк поспешил сменить тему разговора: - Представляешь, оказывается, твоя тетушка довольно известная здесь личность. Местная целительница. Правда зовут ее теперь не Амелия, а Амелинда.

- Она в своем репертуаре, - усмехнулась я, пытаясь прогнать прочь тревожную мысль.

- Думаю, нам стоит поскорее убраться отсюда и спрятаться подальше от любопытных дариттонцев.

С этими словами он громко свистнул, и в следующее мгновение перед нами остановилась крытая повозка. Марк быстро сказал что-то возничему, и вскоре мы уже неслись по шумным узким улицам. Верхние этажи домов порой почти сходились посредине, нависали у нас над головами, образуя темный тоннель.

В отличие от Алендора люди здесь вели достаточно открытый образ жизни. Двери многих домой были распахнуты настежь. Кто-то сидел на ступеньках и наблюдал за происходящим, кто-то вытряхивал ковер прямо на глазах у всех, кто-то пытался успокоить расплакавшегося ребенка. Но даже сидя в повозке в то время, как они были заняты своими делами, я все равно чувствовала на себе их взгляды. И оттого хотелось еще сильнее вжаться в твердую спинку скамейки. Особенно, когда мы останавливались по указанию Марка у какой-нибудь лавки и он уходил ненадолго за покупками.

Едва мы выехали из города, утомленная событиями дня, я положила голову мужу на грудь и вскоре погрузилась в крепкий сон. Его не потревожили ни рытвины, на дороге, в которые несомненно угождала повозка, ни выкрики возничего, погоняющего лопоухое животное.

- Элейн, проснись, мы приехали, - раздался откуда-то издалека такой родной голос, а затем Марк легонько потряс меня за плечо.

Я сладко потянулась, с трудом разлепила веки, осмотрелась и… открыла от удивления рот. Воцарившееся безмолвие нарушало лишь заливистое пение птиц да журчание ручья. Сколько я ни пыталась отыскать глазами хоть одну постройку, не нашла. Нашу тенистую поляну, к которой вела едва заметная дорога, с трех сторон окружал лиственный лес.

- Ты, наверное, пошутил, - заикаясь, прошептала я, уверенная, что муж разыгрывает меня. Скорее всего, он просто решил сделать небольшой привал.

- Вот увидишь, тебе понравится здесь, - вопреки моим убеждением отозвался Марк, обхватил меня за талию и снял с повозки.

Но ставить на землю не торопился, просто держал в своих объятиях и, казалось, наслаждался моментом. Я ощущала его дыхание на своей щеке, тем временем как мы неотрывно смотрели друг другу в глаза, и вскоре поняла задумку Марка. Ему хотелось остаться со мной наедине, украсть меня еще на одну ночь у всего мира. И я всецело разделяла его желание.

Безмолвный разговор наших сердец прервал возничий, обратившийся к Марку на дариттонском. Супруг без промедления отозвался, аккуратно поставил меня на ноги, указал ему на небольшую лужайку у ручья и снял с повозки увесистый сундук. Извозчик последовал его примеру. Чтобы не мешать им, я отошла в сторону, опустилась на нагретый солнцем камень и стала наблюдать за разгрузкой поклажи. Прошла минута-другая, а они все продолжали работать. Казалось, сверткам и тюкам не будет конца и края, словно Марк решил скупить содержимое всех полок в местных лавках и обосноваться здесь навечно.

В итоге, когда мужчины закончили, на земле образовалась впечатляющая горка вещей. Но на этом они не расстались. Вместо того чтобы расплатиться с возничим и отпустить его восвояси, супруг принялся с серьезным видом о чем-то расспрашивать бедолагу. Только получив интересующие его сведения, Марк передал дариттонцу увесистый кошель с золотниками, и уже через пару мгновений мы остались совершенно одни. Вокруг не было ни единой живой души.