Книга Хочу тебя в долг - Валерия Ангелос

— Нет! Пожалуйста, нет… не надо употреблять такое слово, — выпаливаю судорожно, гулко сглатываю и продолжаю: — Это не слишком приятно и очень унизительно для женщины. Звучит оскорбительно.

Взгляд громилы темнеет. Холодеет. Леденеет. Сверкающих молний больше нет и в помине. Абсолютный мрак.

Сейчас амбал меня ударит. Наотмашь врежет. Именно такой у него вид, одержимый и свирепый, совершенно бешеный. Сейчас мне наглядно пояснят: нецензурное слово отнюдь не худшее наказание. Последуют гораздо более страшные вещи, причем тут и теперь, не откладывая расправу на будущее, в данный момент.

— Короче, прямо называть нельзя, — бросает Амир, прищурившись, говорит так, словно мурлычет, намеренно елейным тоном выражается. — Раз правда у нас под запретом, как тогда? Что мне разрешается употре… блять?

Он похож на жестокого и крупного хищника. Тигра. Льва. Вроде и мягко прикасается, чуть не ласкает, не затапливает нежностью. Но всегда готов наброситься и сожрать, глотку зубами выдрать.

От этого контраста мороз по коже пробегает. Лихорадит.

Я способна лишь сдавленно выдохнуть в ответ. Издаю совершенно нечленораздельный звук. Почти сразу затихаю, потому как мужчина поглаживает меня. Очень медленно, вызывая дрожь в напрягшемся теле, давит своим разгоряченным органом на створки лона. Дает больше напора, однако вглубь проникнуть не спешит, растягивает момент, распаляет плоть, разогревает постепенно, со знанием дела.

Сколько же под ним побывало женщин. Скольких он вот так заваливал, подминал под себя и брал как трофей? Скольких целовал, заставляя изнывать от желания?

Это только я без опыта. А он жутко испорчен. Искушен во всех смыслах. Соткан из тысячи пороков. Прирожденный грешник.

— Звезда подойдет? — хрипло интересуется мужчина, практически прикасается губами в моим губам, выжигает клеймо горячим дыханием. — Одобряешь?

— Ч-что? — с огромным трудом соображаю.

— То, — хмыкает, проводит языком по следу, что его зубы оставили, слизывает вновь проступившую кровь, жарко шепчет. — Звезду твою буду натягивать. Звезденку. Или звездочку. Так нормально?

Он просто полный псих. Его щемящая нежность страшит похлеще открытой ярости. А может, это я ненормальная? Рядом с ним рассудок теряю. Немудрено.

Рефлекторно дергаюсь. Упираюсь ладонями в широкую грудь и тут же чувствую, как каменеют мышцы под горячей кожей. Пьянею от одного лишь этого ощущения дикой силы и неудержимой мощи.

Мои ноги жестко раздвинуты его крепкими ногами, выглядят совсем тощими и худыми на фоне этих здоровенных смуглых бедер, разведены в стороны как две бесполезные палочки, еле заметны рядом с громадными столбами.

Я и вовсе маленькой кажусь. Совсем малышкой. Крохотной и беззащитной. Теряюсь на черных простынях. Под этим безжалостным темным человеком теряюсь.

Мы разные. Параллельные Вселенные. Во всем. Тьма и Свет. Никогда не сливаются.

Я со своей модной лазерной эпиляцией. И он заросший, как пещерный человек. Я девочка, прикасавшаяся только к его члену. И он, развратник со стажем. Матерый рецидивист во всех смыслах.

Черт. Как же сильно это возбуждает. Даже причину искать не хочу. Обдумывать, объясняться мысленно. Наплевать. Вот правда — плевать.

Я безумно и безрассудно жажду этого мужчину. Жажду испытать на себе всю его одержимую страсть. Жажду впитать внутрь гремучую похоть.

Пусть покажет мне все, что обещал. Пусть…

Провожу ладонями по его груди, двигаюсь вниз, к животу. Будто повинуюсь древнему инстинкту. Выгибаюсь под литым мускулистым телом, точно случайно задеваю своим самым чувствительным местом могучий орган.

Размер пугающий. Исполинский. Но он ведь уже оказывался внутри меня. Погружался до предела. При этом ничего не повредил, не травмировал. Лишь мою девственность отнял. И разум повредил.

Льну к своему жуткому громиле. Без всяких наркотических веществ в мощный транс погружаюсь, растворяюсь в гипнотическом запахе хищника, млею от жара, который источает сильное тело.

— Это твоя звезда разошлась? — сквозь рык спрашивает Амир. — Или ты сама под молоток норовишь запрыгнуть?

Мелко подрагиваю под ним. Ничего не способна ответить. Подаю бедра вперед, дарю безмолвный намек. Шумно воздух втягиваю. Спина натянута в ожидании удара.

Но все происходит медленно. Неторопливо. Неспешно. Невыносимо сладко. Непостижимо. Неописуемо. Все происходит на грани реального.

Громадный эрегированный орган проскальзывает вглубь как питон. Как здоровенный змей, толстый и гладкий, умело и властно растягивает складки, до предела заполняет лоно, захватывает территорию. Чудище. Разгоряченное нашей короткой схваткой. До жути твердое. Одеревеневшее. Закостеневшее от дичайшего возбуждения.

Я даже не ощущаю на нем резину презерватива. До такой степени его плоть крепкая и горячая, обжигающая, прожигающая насквозь. Пламя снедает изнутри. Испепеляет. Пожирает, жадно лаская.

Всхлип забивается в груди. Глаза распахиваются настежь. И кажется, я могу разглядеть ночное небо прямо через потолок дома.

Или это просто раскаленные угли во все стороны разлетаются? Фонтан искр. Столп. Слепит, дезориентирует в пространстве. Позволяет познать правду.

Бедра вбиваются в бедра и меня подбрасывает. Сначала слегка. Совсем чуть-чуть. А потом вдруг все выше и выше. Просто от ощущения полнейшей наполненности, от того, как бедра вбиваются в бедра, будто ставят последнюю точку в нашей неравной борьбе.

И вроде… все было. Почти так же. Почти…

Нет. Ничего не было. Даже сравнить нельзя.

— Амир, — сдавленно всхлипываю, обвиваю его плечи руками, льну плотнее, сильнее в мужское тело вжимаюсь. — А-а-амир!

Не пойму, что это. Как происходит. Почему именно так.

Его гигантский член подрагивает внутри. Отражает мою собственную дрожь точь-в-точь. Отбивает четко, повторяет безошибочно.

Мышцы сокращаются. Крупные ладони жестоко сминают ягодицы, крепче натягивая мое беззащитное тело на вздыбленную плоть. Спазм сводит низ живота. Однако я не замечаю ни боли, ни холода. Ничего неприятного нет.

Только мелкий озноб. Лихорадочный. Сладостный. Только разряд электрического тока. Вдоль позвоночника. Жестче. Еще. Еще. Пожалуйста.

Амир замирает. Никак не двигается. Просто продолжает и дальше удерживать мой зад в стальном плену, притягивая за бедра ближе. Наши тела вибрируют в едином ритме, мышцы сокращаются все чаще. Дыхание сбито напрочь.

Слезы бегут по щекам. Кусаю губы. Чувствую во рту металл.

— Что со мной? — зубы стучат. — Ч-что?

Позвоночник судорожно выгибается. Но боли не замечаю. Не улавливаю никакого дискомфорта. Здоровенный член входит в меня так, словно всегда был внутри. И я… дьявол, я будто сама под него выкована, создана, чтобы принимать до предела.