Книга Читай по губам... - Екатерина Юдина

Ненадолго прикусив кончик языка, я сжала в ладони его член и, не разрывая нашего зрительного контакта, прикоснулась к головке губами.

Я все еще была неопытной, но мне искренне хотелось сделать приятно Доминику, тем более, я поймала себя на мысли, что мне нравилось делать нечто такое для Моно, из-за чего, я не торопясь, водила по его возбужденной плоти языком и пыталась вобрать ее в рот как можно глубже.

Я ощущала то, насколько сильно тело Моно было напряжено и, когда он вплел пальцы в мои волосы, я поняла, что он хотел, чтобы я двигалась быстрее. Я, повинуясь его руке, ускорила темп. Челюсти ныли и не всегда удавалось сделать нормальные вдохи, но мне действительно нравилось делать все это и своими действиями лишать Моно контроля. Вернее, чувствовать, как он из последних сил сдерживался, чтобы не войти в меня глубже. Делал размеренные вдохи, из-за чего торс вздымался и затуманенными глазами смотрел в мои.

Когда он подошел к моменту разрядки, часть спермы попала мне на грудь, а часть я проглотила. Странно, но мне не было ни грамма противно. Наоборот, щеки обдало жаром от того, как на меня посмотрел Доминик.

Он делал меня испорченной, но такой я была только с ним и только за закрытыми дверями.

Эта ночь была нашей страстью и нашим отдыхом. Тем, что приводило нас в порядок, ведь только будучи друг с другом мы восстанавливались.

Следующим утром мы опять поехали в больницу и увидели Реми во дворе перед зданием. Он сидел на скамейке и, не моргающим взглядом смотря впереди себя, явно пребывал в своих мыслях.

Доминик сел на скамейку и молча протянул Реми сигарету. Тот так же не говоря ни слова, взял ее и, подкурив, наполнил легкие дымом. Выдыхая его, он спросил:

— Какими были мои настоящие родители?

— Замечательными людьми, — ответил Доминик, тоже подкуривая сигарету. — Они очень любили тебя.

Реми последние шесть лет считал, что мать его бросила, а отец его бил. Но это не так. Его настоящие родители обожали Реми.

Парню еще многое следовало узнать и я понимала, что Доминику и Реми предстоял еще далеко не один разговор, но, даже сейчас не желая им мешать, я решила пройтись и оставить парней наедине.

Я немного прошлась по саду около больницы, а потом решила зайти к месье Леграну. Лечение помогло, и он выглядел куда лучше, но вечерний разговор с Реми и на него лег тяжестью. Теперь парень знал, что мужчина ему врал, но я была уверена в том, что это не испортит отношений между Реми и месье Леграном. В конце концов, парень точно должен понимать, что мужчина его спас, а ложь была неизбежна.

Да, сейчас будет тяжело. Я в этом ни грамма не сомневалась, но надеялась, что постепенно все уляжется и отношения наладятся.

Вот только, к сожалению, пока что до этого было далеко. Особенно это касалось Реми и Доминика.

Пока что Реми просто не мог принять новость, что, оказывается, у него есть старший брат и, в особенности, у него в голове не укладывалось то, что это Доминик Моно.

А ведь они были очень похожи. Особенно, когда стояли рядом, но все же пока что между парнями было напряжение, которое через время начало сглаживаться. Правда, к сожалению, причиной этому стало ужасное событие.

А именно — смерть Джоси.

Я узнала об этом сразу после возвращения в Париж и, наверное, несколько дней не могла прийти в себя. Все ревела и не была в состоянии поверить, что ее больше нет.

Мы были знакомы совсем недолго, но Джоси являлась тем самым человеком, которого хотелось назвать подругой. Да, слишком упрямая и иногда грубая, но такая общительная и без грамма желчи.

Тем более, смерть у нее была ужасной.

Джоси все еще любила Обена, и оказалось, что порой она ездила в Сан-Дени, чтобы еще немного хотя бы издалека посмотреть на парня, которым дышала и жила. В один из таких визитов в гетто, ее перехватила компания наркоманов и затащила в подвал. Там они сделали с девушкой ужасные вещи, а, чтобы она не кричала, вкололи какое-то вещество. Получилась передозировка.

Те наркоманы разбежались и жандармы их найти не могли. Зато, Обену через шестерок прекрасно удалось узнать, где они прятались. Он сам пошел в их новое логово. Убил всех до единого. Позже ходили слухи, что убил он их страшно. Вернее, сделал все, лишь бы их смерть стала невероятно мучительной.

При этом, ему самому досталось и, естественно, Обена забрали в жандармерию. Его должны были посадить в тюрьму, но Реми с этим не мог смириться.

Джоси была и для него подругой, поэтому смерть девушки ударила по парню и он не мог принять то, что Турнье вот-вот бросят за решетку, но связей месье Леграна вообще не хватало, чтобы хоть как-то помочь.

Тогда Турнье помог Доминик, и со временем Обена отпустили.

В то, что происходило дальше, я не лезла, но прекрасно помнила день, когда Реми пришел к нам в гости. До этого момента Доминик приглашал его к нам и я сотню раз пыталась затащить парня в наш дом, но все было без толку. А тут Реми пришел к нам сам.

Я тогда побежала заваривать чай и парни долго сидели на кухне. Разговаривали и, казалось, стали чуточку ближе.

Наверное, Реми было очень важно то, что Доминик помог освободить Турнье, так как тот был его лучшим другом. Это давало ощущение того, что у него действительно есть старший брат, который поможет, даже, если его об этом не просить.

И так, постепенно, они начали все больше и больше общаться. Немного позже Доминик предоставил для месье Леграна хорошую квартиру, а Реми забрал к нам. Дом огромен, и места хватало.

С каждым днем происходило только хорошее. Например, Прежан очнулся.

Когда это произошло, Доминик сразу сорвался с места и поехал в больницу. Буквально на следующий день он туда отвез Реми.

Еще Реми постепенно начинал вспоминать прошлое. Да, пока что это были лишь огрызки воспоминаний, но даже это помогало наладить отношения с Домиником, ведь Реми на подсознательном уровне начал вести себя так, будто и не было последних шести лет разлуки.

И как же приятно было смотреть на них. Например, на то, как Доминик отчитывая своего младшего брата, ладонью растрепал ему волосы, а тот огрызнулся и нахмурился, но все-таки они выглядели невероятно близкими. И даже вот такие моменты веяли теплотой.

Примерно в середине лета я стала Нану Моно. Мы решили не делать большую свадьбу. Была маленькая церемония, на которую мы пригласили лишь самых близких, и мне показалось, что вот как раз это было идеальным.

Уже после того, как я стала женой Доминика, ко мне подошел Реми. Сначала просто банально поздравил со свадьбой, а потом, поцеловал в щеку и на ухо сказал:

— То, что ты жена моего брата, как проклятье.

— О чем ты? — я удивленно приподняла бровь, а Реми вновь поцеловал в щеку и, обняв, сказал:

— Ты восхитительна в белом платье.