Книга Связанные страстью - Элейн Барбьери

Он поцеловал Дженни в глаза, она прикрыла веки, и он ощутил губами трепет ее ресниц. Его поцелуи быстро согрели девушку, поскольку он каждый раз прижимался горячими от страсти губами к еще не целованной части ее лица. Закончив покрывать поцелуями лицо, он напоследок облобызал ушко, После чего снова переключился на рот.

Неожиданно Такера пронзил страх, и он поднял голову. Неужели из всего, что ему наговорила Дженни, он услышал только то, что хотел услышать? Неужели Дженни и в самом деле хочет его, Такера — человека, воплощавшего в себе дурное прошлое и неопределенное настоящее?

Такер опустил голову и вновь всмотрелся в глаза Дженни, но они излучали лишь свет любви — то особое золотистое свечение, которое невозможно ни с чем спутать.

Такер крепко прижал ее к себе. Отныне Дженни — его Дженни — принадлежит ему одному.

Мейсон Лайт повернулся к человеку небольшого роста, вошедшему в хижину, где они оба остановились. Мужчины были в полном изнеможении и находились в незнакомом месте в диком заброшенном краю среди прерий. Мейсону Лайту это не нравилось. Он был среднего роста, черты лица мелкие, острый, заросший щетиной недельной давности подбородок. Одежда покрыта пылью, что неудивительно, ибо ему с приятелем пришлось-таки попутешествовать. Угрюмо посмотрев на своего компаньона, Мейсон осведомился:

— Ну, что тебе удалось выяснить?

— Такер проезжал по этой дороге, это точно. Грабил небольшие банки в близлежащих городках, выдавая себя за брата-близнеца, и таким образом вводил в замешательство полицейских и шерифов. Но в одиночку ему не удалось провернуть ни одного крупного дела, какие, бывало, мы проворачивали, когда работали вместе. Так что денег у него скорее всего кот наплакал. — Коротышка снял свою широкополую шляпу, грязной рукой отер пот с преждевременно полысевшей головы и добавил: — Не понимаю я его. Дела у нас шли хорошо, проблем с представителями закона не было, а он вдруг взял — да и отчалил, не сказав никому ни слова.

Мейсон ухмыльнулся:

— Видимо, рассчитывает в одиночку сорвать большой куш — ведь у него объявился брат-близнец, обеспечивающий ему прикрытие. Признаться, мне бы хотелось участвовать в этом деле. Ведь я это заслужил, мы с ним были друзьями задолго до того, как он узнал о существовании брата.

— Полагаю, ты хотел сказать: «мы» это заслужили?

— Разумеется. — Мейсон одарил неласковым взглядом своего спутника. Ему не нравилось, когда в его слова пытался вносить коррективы парень, явно уступавший ему по уровню умственного развития. Особенно если учесть, что Мейсон до сих пор задавался вопросом, нужен ли ему этот тип и зачем вообще он с ним связался.

Откашлявшись, Мейсон добавил:

— Такер делиться не любит.

— Это точно. Но…

— Главное, чтобы он сказал нам, где деньги, а остальное можно провернуть и без его участия.

Регги Ларкс расплылся в улыбке.

— Во-во, именно это я и хотел услышать. Вообще-то мне надоело, что он путается у нас под ногами.

Мейсон пренебрежительно посмотрел на своего клеврета.

— Может, тебе он и мешал, а вот я, напротив, держал его за дельного парня и партнера.

— Но теперь, когда он исчез, мы с тобой партнеры, не так ли?

Мейсон усмехнулся. У Регги все-таки было одно достоинство: в его присутствии он чувствовал себя чрезвычайно умным, опытным и дальновидным человеком. Не то что с Такером, подавлявшим его своим интеллектом. Мейсон догадывался, что они с Регги были нужны Такеру для крупных дел, к примеру, для ограбления крупных банков, когда можно было сорвать большой кущ. До недавнего времени именно так все и происходило, пока Такер вдруг не отвалил от них. У Мейсона имелись на этот счет кое-какие мыслишки, частично озвученные им в присутствии Регги, но он дорого бы дал, чтобы узнать, что именно двигало Такером.

Обдумав все это, Мейсон снова воспрянул духом. Только они с Регги были в курсе, что у Такера неожиданно обнаружился брат-близнец. Помнится, Такер, узнав об этом, чрезвычайно оживился, а однажды вскользь упомянул о том, что, используя брата как прикрытие, можно водить полицию за нос и проворачивать неплохие дела. Идея отличная — слов нет, — но она могла стать грандиозной и принести им хорошую прибыль, если бы Такер включил в схему его и Регги. Такер, однако, не захотел, этого сделать и скрылся, так что за ним остался должок, который необходимо получить, желательно с процентами. Мейсон решил, что не пожалеет усилий, чтобы найти бывшего партнера.

— Такер где-то в этих краях. Я в этом уверен, хотя он не сообщил нам название ранчо своего па, чтобы мы не увязались за ним.

— Наплевать на название ранчо, — вмешался в разговор Регги. — Он и так оставляет за собой след, грабя окрестные банки и сваливая вину на своего брата.

— Да, сваливая вину на брата, — повторил со смешком Мейсон. — Благодаря этому я его и найду.

— Ты имел в виду, «мы» его найдем?

Мейсон метнул в Регги злобный взгляд.

— Да, я имел в виду именно это.

Про себя же Мейсон добавил: «И когда я его найду…»

Хотя тропинка, которая вела к ранчо «Дабл-Эс», была теперь хорошо знакома Саманте, в это утро она ехала по ней с чувством неуверенности в душе. Вчера они с Мэттом занимались любовью. Встреча носила случайный характер, но Саманте удалось убедить себя, что все идет хорошо и рано или поздно их с Мэттом проблемы уладятся. От эйфории не осталось и следа, когда она вернулась в город и поняла, что, по сути, ничего еще не решено и не сделано. Она до сих пор не сказала Мэтту о Шоне и Тоби, и это ее угнетало. Как ни крути, Мэтт мог оказаться в весьма неприятном положении — уж слишком опытным и настырным агентом был Шон, который, если не уедет, как обещал, обязательно докопается до правды. Кроме того, не следовало сбрасывать со счетов и Тоби, он мог выдать тайну Саманты, заботясь о ее благополучии. В любой момент он мог решить, что брат-близнец Мэтта — слишком опасный субъект, и растрезвонить об этом по всему городу.

Иными словами, Мэтта было необходимо предупредить о возможном неблагоприятном развитии событий. Тем более его работники через несколько дней вернутся на ранчо и тогда пообщаться наедине с Мэттом будет нелегко. Итак, сейчас — или никогда.

С мыслью об этом Саманта въехала во двор ранчо. Почти сразу после этого дверь домика распахнулась, и в дверном проеме появился Мэтт. Он показался ей слишком напряженным, кроме того, его широкополая шляпа была сильно надвинута на лоб. И взгляд у него был странный. Он смотрел на нее так, словно в данную минуту его занимали куда более важные дела, а она как бы находилась на втором плане. Саманта полагала, что при виде Мэтта ее сердце всякий раз будет биться с удвоенной силой, но, заметив его взгляд, сразу же задалась вопросом, всегда ли он будет встречать ее с радостью, так же как она его.

— Мне нужно поговорить с тобой, Мэтт. Во время наших последних встреч мы почти не разговаривали, и я поняла, что есть вещи, которые нам необходимо выяснить.