Книга Спальни имеют окна [= У спален есть окна; Окно в спальню ] - Эрл Стенли Гарднер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Амелия закричала пронзительно:
— Уберите этого человека! Я требую!
— Вызовите доктора! Побыстрей! — настаивал я.
Селлерс колебался.
— Ты с ума сошел, Лэм. Разве можно так вести дело?
Ты сам хочешь выпутаться, поэтому…
Не будь дураком. Все ясно как день. Этот внезапный приступ«радикулита» вызван тем, что пуля, выпущенная в «Коузи Дэлл», попала ей вбедро.
— Сержант, — сказала Амелия, изобразив праведный гнев, — ятребую, чтобы все немедленно покинули мой дом. Достаточно с меня оскорблений…Сюзи, позвони в полицейский участок и скажи…
— Прошу прощения, — сказал Фрэнк, — очень сожалею…
Он схватил меня за воротник и рывком поставил на ноги.
— Пойдем, Лэм. Ты поставил меня в ужасное положение. Вот чтополучается, когда хочешь сделать людям одолжение.
Он сильно ударил меня, и я упал, инстинктивно вытянув рукивперед. Стальные наручники так впились в запястья, что я чуть было не заорал отболи.
— Надеюсь, вы извините меня, миссис Джаспер, — оказалСеллерс. — Мне просто хотелось прояснить несколько моментов, чтобы закрытьдело. Этот малый наговорил мне неизвестно что.
— Выпроводи их, Сюзи, — скомандовала миссис Джаспер.
Я повернулся к Селлерсу.
— Ты набитый дурак, — сказал я. — Разве ты не видишь, чтопроизошло? Она…
— Заткнись! — Селлерс ударил меня по лицу. — Выходи!
Клэр плакала.
Берта, тяжело ступая, шла сзади.
Я обернулся и сказал умоляюще:
— Берта…
Селлерс тут же ударил меня по голове, да так сильно, чточуть не сломал мне шею.
Но я успел увидеть, что Берта повернула назад.
Мы были примерно на полпути к выходу, когда из гостинойпослышался душераздирающий крик… грохот опрокидывающегося стула, шум борьбы,опять крик…
Амелия Джаспер звала на помощь…
И голос Берты:
— Все ясно. Подлая лгунья! А ну тихо, а не то я тебе шеюсломаю… Фрэнк, возвращайся!
Несколько замешкавшись, Селлерс в конце концов развернулся ибросился бежать по коридору. Я бежал впереди.
Каталка была опрокинута и отброшена в противоположный уголкомнаты, на полу валялась окровавленная повязка. Амелия лежала на полу, Бертасидела на ней верхом, мертвой хваткой вцепившись в ее ногу. Амелия визжаладурным голосом и звала на помощь.
— Берта, этого нельзя делать, — закричал Селлерс. — Неможешь же ты…
— Черта с два не могу, — сказала Берта сердито. — Еще какмогу! Посмотри на пулевое ранение.
— Отпусти ее, Берта. Этого делать нельзя. — Селлерс схватилее за плечи и попытался оттащить.
— Дело уже сделано.
Селлерс опять попытался сдвинуть Берту с места.
Она оттолкнула его с такой силой, что он потерял равновесиеи чуть было не рухнул на пол. Несколько секунд его шатало из стороны в сторону,пока он, наконец, не пришел в себя.
Неожиданно в дверях появилась Сюзи с револьвером в руке. Виду нее был решительный и мрачный.
— Руки вверх! — сказала она. — Все как один! — Зловещаяинтонация не оставляла никаких сомнений относительно ее намерений.
— Это вас тоже касается, сержант, — сказала она. — Поднимитеруки.
Селлерс слишком быстро повернулся — это напугало Сюзи, и онаспустила курок. Грохнул выстрел, и я увидел, как Селлерс, оцепенев, смотрит насвою правую руку, из которой хлещет кровь.
Опасность ситуации стала очевидной для всех. Сюзи Ирвин нешутила.
Амелия с трудом встала на ноги.
— Быстрей, Амелия! — скомандовала Сюзи и побежала к выходу.Амелия бросилась вслед. Она бежала, припадая на одну ногу. Каждый шаг,наверняка, причинял ей ужасную боль.
Селлерс попытался дотянуться до кобуры левой рукой, но несмог. Берта тяжело поднялась и двинулась вперед как танк, рванувшийся с места ватаку. Сюзи остановилась у входной двери и прицелилась в Берту.
Я успел выставить ногу и дать Берте подножку. Она упала стаким грохотом, что зашатался дом. Сюзи выстрелила, и пуля, рассекая со свистомвоздух, пролетела как раз в том месте, где мгновение назад находилась головаБерты.
Входная дверь захлопнулась.
Послышался шум мотора.
Селлерс закричал Клэр:
— Быстрее, вынь мой револьвер из кобуры и вложи мне в левуюруку!
Клэр вынула револьвер и вложила его в левую руку Селлерса.Он ринулся к выходу.
Выскочив на улицу, он увидел стремительно удаляющуюсяполицейскую машину.
Селлерс опешил, потом взбеленился и накинулся на меня:
— Это ты во всем виноват! Теперь я стану посмешищем всего…
— Заткнись! — сказал я. — Сними с меня наручники и передайпо радио сигнал тревоги. Тебе предстоит продвижение по службе, а ты такойтупой, что до сих пор этого не понял.
Фрэнк Сёллерс сердито на меня взглянул, потом вынул носовойплаток и начал перевязывать рану, пытаясь остановить кровь. У него это плохополучалось.
— Вот что выходит, когда я следую твоим советам, — сказал онсвирепо.
— Что именно?
— Подумать только! Какая-то ничтожная женщина… сумелазастать меня врасплох, ранить, да еще и удрать в моей машине. Женщина,понимаешь! Как мне теперь смотреть людям в глаза?
Я поймал Бертин взгляд.
— Берта, поищи какое-нибудь полотенце. Надо перевязать емуруку.
— Ничего мне не надо, — сказал Сёллерс. — Я сам о себепозабочусь. Поймай такси, Берта. Поедем в управление. Черт побери! Теперь всенадо мной будут потешаться. Подумать только! Ранен… И кем? Женщиной!
— Берта, попытайся найти банное полотенце, — сказал я.
— Банное полотенце… Зачем? По-моему, носового платка вполнедостаточно. Из него получится прекрасный жгут. Так что кровотечение скороостановится и…
— Если ты не понимаешь, то мне придется говорить открытымтекстом: пойди и поищи банное полотенце с пометкой мотеля «Коузи Дэлл».
— Какого черта ты сразу не сказал? — огрызнулась Берта.
— Вызовите мне такси, черт бы вас побрал! — сердилсяСёллерс. — Видно, мне самому придется это сделать.
