Книга Выйти замуж за злодея - Марина Ефиминюк

— Что это? — изогнула я брови.

— Клятва о неразглашении.

— Конечно, — скривила я губы. — Зачем доверять честному слову, если можно использовать магию. Не сомневайтесь, у меня тоже нет большого желания признаваться, что я согласилась на роль тренировочной жены.

— Мой клиент доверяет, но магия надежнее.

— Естественно, — с иронией отозвалась я.

— Если вы против…

— Господи, не делайте из меня меркантильную нимфу, — перебила я и решительно прислонила указательный палец к выемке. Кожу резко проткнул магический заряд, кристалл замерцал кроваво-алым цветом. На внешней стороне запястья вспыхнул и погас сложный символ, состоящий из переплетенных букв первородного магического языка. Я отняла руку от кристалла и проверила проколотый магией палец. След был почти незаметен.

Поверенный опустил крышку на шкатулке, забрал бумаги и поднялся.

— Как бы то ни было, желаю счастья.

Даже не знаю, мне следовало оскорбиться или поблагодарить? Я промолчала.

Крошечный храм располагался в глуши Сатари. Витражи на окнах плохо пропускали свет. Храмовник, смирившийся с тем, что жених не явился и, если сильно повезет, никого венчать не придется, начал зажигать толстые восковые свечи. Молитвенный зал заполнился неровными тревожными тенями. Я была одета в золотое платье, когда-то купленное Совереном, и неожиданно бодро гармонировала с золоченой брачной чашей, стоящей на алтаре. Блики света мы отражали одинаково живописно.

— Не переживайте, госпожа Астор, — тихо подбодрил меня Март Тегу, отлипнув от раскрытой входной двери, где бдительно следил за пустой дорогой.

День давно потускнел, на окрестности опустился тяжелый безмолвный вечер, а Соверен опаздывал на час. Может, заблудился? Удивительно, учитывая, что он сам выбрал храм на краю мира, боясь, что в приличном месте на Тегу кто-нибудь узнает о венчании.

На Анадари считается, что жениться нужно непременно утром. Желательно в солнечную погоду, а если не повезет и зарядит дождь, то сделать вид, будто на улице ясно. В общем, мокнуть без зонтов и неудержимо радоваться празднику, даже если от ливня храм вместе с гостями смывает в озеро Мирра. Но, самое главное, никакой темноты! Иначе молодую семью ждет бедная, унылая жизнь.

Имелось и еще одно поверье: если опоздать на венчание, то брак не продлится долго.

В общем, если верить анадарийским приметам, нас с Совереном ждала самая короткая и печальная в истории Города десяти островов семейная жизнь в нищенском бараке на острове Рут. Может, и начинать не стоило?

— Принести из кареты плед? Вы замерзли, — заботливо предложил охранник.

— Не суетитесь, Март.

Я решительно страдала от холода, и меня не мучили ни синдром брошенной невесты, ни голод, ни ноющие ноги в неудобных туфлях с драматической шпилькой. Согрейся — и все пропало. Тут же захочется жрать, лежать на деревянной скамье и рыдать из-за того, что оказалась забытой у алтаря в неизвестной церквушке.

В отличие от некоторых, я с ночи добиралась до острова Сатори! Мы с Рутой попрощались на крыльце и крепко обнялись напоследок. Подруга шмыгала носом, словно отдавала в рабство малолетнюю сиротку, а не лучшую подругу — замуж за неприлично богатого темного мага. Пока я передавала охраннику Марку Тегу саквояж с вещами, она махала розовым платочком в белую клеточку… И тут же в него шумно высморкалась, наплевав, что неуместный для милой цветочной феи звук разнесся по сонной улице. Бедный Март даже вздрогнул и пробормотал себе под нос:

— Она точно не девочка!

Соверен появился еще полчаса спустя. Серьезный и очень сосредоточенный он вошел в храм. Вход незамедлительно перекрыли стражи. При виде меня на лице Гарда вспыхнула обворожительная улыбка:

— Извини. Я опоздал.

— На полтора часа, — заметила я. — Меня чуть из храма не выставили.

— На Сатори отвратительные тракты. У кареты сломалось колесо, пришлось дождаться, пока отремонтируют. Или мне стоило идти пешком? Как раз к полуночи бы добрался. — Он взял мои ледяные руки и прижал к губам. — Ты совсем холодная.

Когда жених коротко извинился за опоздание, то святой брат спросил:

— И все-таки венчание? — выглядел он при этих словах ужасно печальным, словно втайне надеялся, что ритуал проводить не придется.

— Есть другие предложения? — незамедлительно полюбопытствовал Соверен.

Все прошло отвратительно быстро и ужасно скомкано. Стремительные клятвы над венчальной чашей, короткое, резкое «да», быстро надетое на мой палец обручальное кольцо, запись в храмовой книге мелким неразборчивым почерком обрядника, невнятное напутствие. Не было ни поздравлений, ни шумных выкриков гостей, требующих непременного венчального поцелуя. Никто не засыпал нас крупой на долгую счастливую жизнь. И хотя я не представляла, кто бы решился швырнуть в физиономию Соверена Гарда горсть проса, все равно было обидно. Никаких жестяных мисок, привязанных к карете и отчаянно грохотавших на весь квартал, чтобы отпугнуть дурной глаз и злобных духов. Ничего. Даже букет, подаренный Рутой, я забыла забрать со скамьи в храме. Обнаружила, что руки пустые, когда мы отъехали на приличное расстояние, и страшно расстроилась.

— Ты всхлипнула? — спросил Соверен.

— Вот еще. Зажги свет и тут же увидишь, как я излучаю счастье, — машинально огрызнулась я, кутаясь в плед. — Просто в темноте незаметно, какая я счастливая.

Меньше всего я ожидала, что он щелкнет пальцами, и в воздухе вспыхнет полупрозрачный шар, отбрасывающий голубоватый свет. Салон моментально наполнился тенями, а мы уставились друг другу в глаза.

И в этот миг на меня нахлынуло ошеломительное понимание, что я действительно вышла замуж! Соверен не просто приблудный спесивый болван, а мой супруг! Кто бы мог представить такой затейливый поворот, когда месяц назад он появился в моей маленькой квартирке и заявил этим своим низким красивым голосом, так словно обсуждал покупку нового галстука: «Я хочу тебя».

Щелчок. Шар погас. Мы утонули в темноте. Ночь на Сатори удивительная: она долго зреет, а потом разом обрушивается на остров, густая, непролазная, и заставляет людей теряться в пространстве.

— Что случилось? — спокойно спросил Соверен.

— Забыла в храме букет, — вдруг призналась я.

Не произнося ни слова, он постучал в стенку кареты. Когда над его головой открылось окошко, отделявшее салон от козел, озвучил короткий приказ:

— Возвращаемся!

— Ты с ума сошел! — подскочила я на лавке. — Нельзя возвращаться! На Анадари это дурная примета. Там же куча ритуалов! Через плечо поплевать, по косячку постучать, в зеркало, в конце концов, посмотреть. А в храме нет зеркала! Как туда возвращаться?