Книга Попрыгун - Дмитрий Карпин

– Ну, – хмыкнул Денис, поскольку именно он посчитал, что, если два попаданца из одной организации, объединенные одной целью, попали в прошлое, – это не просто совпадение.

– Возможно, если бы у вас было больше времени, вы бы наверняка смогли копнуть глубже и изучить эту группу лучше: ее членов, историю, связи и то, что их всех объединяет помимо убеждений.

– Они все учились в одном университете, в Ленинградском медицинском, – вдруг осенило Дениса.

– Именно, мой молодой друг! – Штерн даже хлопнул в ладоши. – Правда, я на несколько курсов старше.

– Но ведь тебя не могли не проверять, когда отбирали к нам в отдел? – удивилась Юля.

– Конечно, девочка моя, меня проверяли, – произнес Штерн, – но сочли достойным и политически лояльным гражданином к власти той реальности, которой уже нет и никогда не будет. И это все несмотря на мою связь с «Белым террором»!

– Но как? – выпучилась ёжик. – Они знали, что ты состоял в группе? Тогда я совсем ничего не понимаю.

Штерн самодовольно улыбнулся.

– Чтобы узнать, как, придется рассказать все с самого начала. Знаете, друзья мои, а ведь это именно я создал группу убежденных монархистов, которую вы знаете как «Белый террор». Да, да, это именно я сплотил вокруг себя молодые неокрепшие умы, разочарованные в идеях коммунизма и социализма и не видящие никакой перспективы в эпохе перестройки, несущей нам псевдодемократию. Ведь что такое по сути своей демократия?

– Власть большинства, – пробурчал Денис.

– Именно, – кивнул монарх. – А большинство людей нашего мира – идиоты, маленькие жалкие людишки, заботящиеся только о себе, завидующие другим и потребляющие. Потребляющие навязанную нам телевизионную пропаганду политиков, жаждущих остаться у власти; потребляющие рекламу, навязывающую нам бесполезные товары и вечнообновлющиеся гаджеты, без которых, будто бы, невозможно прожить в современном мире, поскольку та же самая рекламная пропаганда уже создала для нас якобы комфортный и успешный образ жизни, где мы на самом деле стадо баранов, стоящих в очереди за новыми айфонами, потребляющие в мозг дерьмо, высераемое на нас с экранов телевизоров и просторов Интернета, и только и умеющее, что блеять, работать, а потом тратить все заработанное на бесполезные вещи, чтобы единицы у власти богатели! Общество той реальности делилось на два типа людей: продавцы и покупатели, все продавали всем и все покупали у всех, а главной идеей, смыслом и богом того мира одновременно являлись деньги! Мир баранов, не иначе, жующих зеленую травку-доллар!

– Предположим, в чем-то ты прав, – неожиданно согласился Денис. – Но разве мир, который создал ты, намного лучше?

– Конечно! – воскликнул Штерн. – В моей России все четко распределено! Исторически законная власть – монархия, которая не стремится к поклонению деньгам и не думает, что такого наплести людям, чтобы в момент следующих выборов удержаться у власти. Истинному монарху все это только мешает и отвлекает от самой сути правления и управления. В моей России есть дворянство – и это не какие-то заворовавшиеся олигархи и крупные бизнесмены, опять же стремящиеся только к заработку, это истинные патриоты, гордые своим положением в обществе. Они воспитаны как опора монархии, любящая свою страну и стремящаяся к ее процветанию. Их дети – это не зарвавшиеся мажоры, кичащиеся деньгами родителей, а просвещенные личности, умеющие и не боящиеся служить, в прямом смысле этого слова, своей стране!

Разгоряченный император начал вещать как с трибуны, его глаза загорелись, речь сделалась как у заправского диктатора. Но Фадеев решил быстро остудить его пыл.

– Ну, возможно, – скривился Денис. – Только, как я понимаю, это вовсе не твоя заслуга.

Штерн опешил, замолк на полуфразе и с возмущением уставился на парня.

– Ведь ты здесь без году неделя, а все это уже до тебя образовалось, – продолжил Денис. – Скорее, спасенную мной Анастасию благодарить стоит. Да, и к тому же больших различий с нашей реальностью я не вижу: опять богатая захапавшая власть элита, но теперь уже по крови, что еще хуже, – дворяне твои то есть. А как же остальной народ? Что с ними?

– Они там, где им и место, – зло процедил сквозь зубы монарх. – Как я уже сказал ранее, в моей стране все четко распределено. Простой народ – это большинство, это стадо, это тупое быдло, и они обречены служить, повиноваться воле своего владыки и работать на благо империи! Жаль, что Александр Второй отменил крепостное право, а затем Анастасия, вступив на трон, уравняла всех в правах. Но время все же расставило все по своим местам, и мое альтер эго этой реальности вернуло изначальный дореволюционный уклад, восстановив привилегию дворянства! А я со временем добьюсь нового закрепощения народного стада!

– Пф, – фыркнула Юля. – В общем, ты очередной обезумевший диктатор с манией величия, размером с яйцо мамонта! Ты ничем не отличаешься от Гитлера и ему подобным!

– Вздор! – взревел Штерн.

Стоящая, как мраморное изваяние, японка-телохранитель напряглась всем телом, готовая получить от сюзерена приказ, но пальцев из ушей она так и не вынула. Впрочем, монарх еще, видимо, не наговорился, и его раздутое эго продолжило выплеск убежденности собственной значимости и гениальности.

– Но, впрочем, все это лирика, – процедил Штерн сквозь зубы. – И я не ждал от вас ни понимания, ни осознания значимости нового мироустройства. Поэтому вернемся к тому, с чего мы начали, а именно к тому миру и моему первоначальному замыслу.

– Мы все внимание, – хмыкнула ёжик.

Монарх самодовольно улыбнулся, потер руки и продолжил:

– Я собрал вокруг себя молодых амбициозных монархистов, жаждущих перемен, и стал направлять…

– А почему именно ты? – спросил вдруг Денис. – Что сделало лидером именно тебя, а не того же Сатановского, к примеру?

Штерн сощурился, глаза его блеснули искрой, а губы расплылись в надменной улыбке.

– Так вы еще об этом не догадались, глупцы?! – Он рассмеялся. – Конечно же, право крови сделало меня истинным лидером монархического движения!

Денис с Юлей подняли на императора удивленные глаза, и даже Игорек с интересом прищурился.

– Да, друзья мои, – довольный тем, что смог удивить, закивал Штерн. – Я прямой наследник последнего ведомого вам императора Николая Второго, я Николай Третий!

– Твою же мышь, – присвистнул Игорек.

– И как же так вышло? – спросила Юля.

– Мой прадед был незаконным сыном Николая! – холодным голосом огласил император. – Конечно, он не мог претендовать на престол и вообще являлся обузой для царской семьи. И поэтому его с матерью решено было отослать куда подальше. А подальше – это родина моей прапрабабки – Германия. Этот секрет многие поколения хранила моя семья, и никто, кроме ее членов и Романовых, не был посвящен в эту тайну. А вскоре в России произошла революция. Тупое человеческое стадо, ведомое авантюристами, жаждущими власти, в одночасье погубило тысячелетнею Россию, превратив ее в омерзительную коммунистическую державу, где вчерашние пресмыкающиеся крестьяне, чистившие обувь моим предкам, сделались хозяевами величайшей страны мира. Но! Это я знаю точно, даже высшим силам новый, несправедливый, отвергающий человеческую иерархию, выработанную тысячелетиями, порядок показался омерзительным!