Книга Бесстрашный горец - Ханна Хауэлл

Войдя в спою комнату, Фиона, тихонько чертыхаясь себе под нос, начала стелить постель. Была еще одна причини, по которой ей не хотелось говорить Эвапу, что он скоро станет отцом. Если он так трясся над ней, когда спас из рук Мензиса, то страшно подумать, как он станет себя вести, когда узнает, что она носит его ребенка. Он будет ходить за ней по пятам, не давая ни минуты покоя.

– Ты бы лучше прекратил целовать мою женуг – бро­сил Эван Сигимору, налипая эля.

Сигимор хмыкнул:

– Да она меня просто клюнула в щеку, а не поцеловала. И потом, девушка должна время от времени чувствовать, что мужчина обращает на нее внимание.

– Не думаю, чтобы Фиона когда-нибудь страдала от отсутствия мужского внимании.

– Еще как страдала, После того как на щеках ее по­явились шрамы. Джиллиан мне об этом рассказывала. Многие мужчины, которые ухаживали за Фионой до того, как лицо ее обезобразили шрамы, нашли себе другие объек­ты для обожания, настоящих красавиц, естественно. На­шлись и такие, которые смотрели на нее с ужасом, словно она прокаженная. Конечно, Фиона не настолько тщеслав­на или глупа, чтобы поверить, когда ей говорят, что она писаная красавица. Однако Джиллиан считает, что Фиона вбила себе а голову, что ее шрамы уродливее, чем они есть на самом деле.

– Какие же мужчины дураки, – пробормотал Эван, и Cигимор кивнул.

Эвану знакома была боль, которую испытываешь, видя, как люди отворачиваются, взглянув на твое обезображен­ное шрамами лицо. И молодой красивой женщине наверняка было в тысячу раз больнее. По правде говоря, он по­дозревал, что отсутствие тщеславия у Фионы лишь услож­няло ее жизнь. Она была вынуждена признавать, что очень немногие люди замечали в ней не внешнюю, а внутрен­нюю красоту. А поскольку была умной женщиной, навер­няка видела, что те немногочисленные комплименты, ко­торыми ее награждали, говорились не от чистого сердца. «Перестанет ли она наконец испытывать эту боль, и хва­тит ли у меня умения и сил помочь ей?» – с грустью поду­мал Эван.

Когда он отправился в постель, то был уже довольно пьян. «Может быть, и к лучшему, что Фиона крепко спит», – мельк­нула в голове у него мысль, когда он улегся с ней рядом, иначе он вполне мог бы опозориться, если бы решил занять­ся с ней любовью. Он притянул ее к себе, теплую, мягкую, и удовлетворенно вздохнул, когда она прошептала во сне его имя.

Все шло настолько хорошо, что Эван даже ощутил смут­ное беспокойство. Отец, похоже, наконец-то превращается из ребенка во взрослого человека. Может быть, злость и боль, которые он носил в себе долгие годы, начали посте­пенно покидать его, после того как он рассказал всю прав­ду о своем прошлом, Эван был уверен, что когда отец уз­нал, что его ребенок не умер, с души его свалился тяжелый груз, о существовании которого Эван даже не подозревал. С тех пор как в замке появилась Фиона, отец очень изме­нился, причем изменился к лучшему, и Эван чувствовал, что после сегодняшнего разговора эти перемены еще более усилятся. Наконец-то отец сможет поставить на своем прош­лом крест.

Воссоединение с Камеронами принесет их клану ог­ромную пользу, хотя к Сигимору не так-то просто будет привыкнуть. Эвана мало радовало, что в Скарглас теперь то и дело будут приезжать крупные, сильные, красивые мужчины, однако он понимал, что прилетел с этим сми­риться. Ecли он хочет иметь союзников. А иметь их Эван очень хотел, если судить по тому, что рассказал ему Сигимор, встреча с Макенроями, которая ему еще предсто­ит, тоже будет непростой равно как и с их многочислен­ными родственниками. Но если Сигимор прав, как толь­ко Джиллиан признает его своим, ее поддержат все Мюрреи, а родни у них полным-полно. Конечно, с Макенроямии Камеронами из Дабхайдленла союз будет крепче, однако приятно сознавать, что в случае необхо­димости можно обратиться за помощью не к одному кла­ну, а к очень многим.

Подобные перемены открывают большие перспективы и для его братьев. Конечно, жизнь в Скаргласе неплоха и станет еще лучше, когда враги поостерегутся на них напа­дать, зная, что у них столько надежных союзников. Теперь братья смогут без опаски выезжать из замка, а это открыва­ет для них новые возможности. Может быть, некоторые из них даже найдут себе богатых невест, которые в качестве приданого принесут в семью земли и деньги либо укрепят союз Макфингелов с другими кланами.

Никогда еще жизнь не сулила таких благ. Даже не ве­рится, что его ожидает столько перемен к лучшему. Он кос­нулся щекой мягких волос Фионы и приказал себе не бу­дить лиха, пока спит тихо. У него красивая, страстная жена, отец становится мягче и терпимее, две половинки семьи Камеронов воссоединились, у него появились союзники, о которых он всегда мечтал. Жизнь прекрасна. Остается лишь наслаждаться ею. Эван закрыл глаза, притянул к себе Фиону еще ближе и, заставив себя не думать о плохом, попы­тался заснуть.

Глава 17

Напрасно Эван заставлял себя не думать о плохом, в десятый раз перечитывая безграмотно написанную запис­ку, которую держал в руке. Неужели вчера вечером он счи­тал, что жизнь прекрасна и сулит ему лишь блага? Кажется, с тех пор прошла целая вечность. А сегодня зловещий при­зрак прошлого, подкравшись незаметно, уже протянул руки, грозя отобрать его счастье.

Хелена родила ему ребенка, по крайней мере так утверж­далось в записке. И этот ребенок живет сейчас с пожилой парой в одном из маленьких домишек, в изобилии разбро­санных по его, Эвана, землям. Удивляло не то, что Хелена бросила их ребенка, а то, что она сделала это спустя столько лет.

Выйдя из комнаты, в которой обычно работал над гросс­бухом, Эван отправился на поиски Грегора. Это внезапное появление ребенка, о существовании которого он и не до­гадывался, было крайне подозрительно. Хелена принадле­жала к клану Греев и однажды уже предала его. Вполне вероятно, что никакого ребенка она не родила – по край­ней мере от него, – а ложь эта ей нужна, чтобы заманить его в ловушку.

Грегора он обнаружил в его спальне с молоденькой слу­жанкой, с которой братец явно намеревался поразвлечься. Отослав девушку, Эван укоризненно взглянул на Грегора и покачал годовой. «Похоже, пора уже изыскать способ убе­речь женшин, работающих в замке, от посягательств Грего­ра и других мужчин, – решил он, – иначе ни о чем, кроме развлечений, эти олухи и думать не будут».

– Не смотри на меня так сурово, – проговорил Грегор и улыбнулся. – Она и сама была не прочь.

– Не сомневаюсь, – ответил Эван. – Мейзи любит одаривать мужчин своей благосклонностью. Поэтому у нее уже трое детей. Ты собрался сделать ей еще одного неза­коннорожденного? – Грегор удивленно взглянул на него, и Эван понял, что злость и беспокойство, вызванные соб­ственными проблемами, заставили его повысить на брата голос. – Я только что получил послание, которое испор­тило мне настроение. Оно как раз касается незаконнорож­денных детей.

Прочитав записку, Грегор выругался:

– И ты этому веришь?

– И да, и нет. Очень может быть, что она и в самом деле родила от меня ребенка, хотя я старался сделать нее возможное, чтобы этого не случилось. Но сам понимаешь, всякое бывает.