Книга Вблизи и далеко - Пальмира Керлис

Норд не ответил, она отлепилась от перил и шагнула к нему, уперевшись лбом в предусмотрительно подставленное плечо.

– А-а-алекс, – послышалось приглушенное бормотание. – Тебя я тоже люблю!

Он погладил ее по волосам и устало вздохнул:

– Опять клуб?

– Какая разница? Зачем вообще было ее ночью куда-то отпускать?

– Она разрешения не спрашивала. По-твоему, что следовало сделать? В комнате ее запереть?

– Рассмотри этот вариант, – посоветовал я и развернулся к воротам.

– Завтра собрание, – бросил Норд мне в спину. – В библиотеке, в десять утра.

Понятно. Выспаться не суждено…

Съемная квартира встретила погасшим экраном ноутбука и пустотой. Так же пусто было и в моей голове. Снилась невинная дребедень, мгновенно и безвозвратно забытая. Разбудило меня письмо. Лейка взволнованно спрашивала, кто запустил сценарий в джунглях. Спохватилась… Я честно набрал: «Это Кира», и попытался доспать законный час. Не удалось – пришел ответ: «Очень смешно!». Вот и говори после этого правду. Пришлось влить в себя стакан ледяной воды и основательно успокоить в трех абзацах, что все под контролем и открытий на почве сценариев не состоялось. Между строк читалось, что до Вестников никому дела нет. Открыто писать о них в любом случае не стоило. Лейка ответила, что местные вемы на редкость подозрительные личности, и поинтересовалась расследованием. Ну да! Как только дело касается рыжего повелителя Кис, все обиды волшебным образом исчезают.

Кира в квартиру так и не вернулась, энергетический след просматривался где-то в центре города. Надеюсь, это значит лишь то, что девичник удался.

На собрание я пришел на десять минут раньше, но в библиотеке уже почти все были в сборе. Большинство традиционно толпилось у камина, над головами клубились багровые всполохи ярости. Многоголосые возмущенные крики легко перекрывал недовольный бас Леонарда. Насколько удалось разобрать – или Леонард слопал у кого-то печенье, или у него что-то съели. Вот оно, Нордовское общежитие. Не хватало только Норда, Марка и половины Богдана. Той, что сейчас крушила врагов в виртуальном мире. Вторая его половина в больших наушниках оккупировала дальний подоконник, что-то грызла и азартно долбила по клавишам ноутбука. Я незаметно проскользнул в угол к пристроившейся на краешке дивана Сцилле. Зеленоватый цвет лица, свирепый взгляд исподлобья, невнятное «гр-р-р» вместо приветствия.

– Да ладно, – подбодрил я, присев рядом. – Зато вчера было весело.

Сцилла мученически поморщилась. На ней были спортивные штаны и длинная растянутая футболка с Микки-Маусом. Судя по размеру – у кого-то одолженные. Надеюсь, не у Леонарда. Это вам не печенье, задушит на раз, вон как лютует.

– Мне так точно было, – не сдержался я.

Она села ровнее, старательно держа голову прямо, и буркнула:

– Рада за тебя…

– Подкинуть парочку воспоминаний? – заботливо предложил я.

– Оставь себе. Дарю!

– Я требую продолжения банкета. Ты отключилась на самом интересном месте.

– Отстань, а? – процедила Сцилла. – И без того тошно.

– А как же занимательные разговоры о неприкосновенности?

Полыхнуло злостью. А еще обидой и страхом – в весьма ощутимых пропорциях.

– Я не хочу, – отчеканила она по слогам. – Говорить про Совет.

– Ой, ну их вообще! – между нами втиснулась Василика, окатив волнами неистового возмущения. – Чего Баэса сюда принесло? Точно Агата прислала. Стерва! Обещала же расследованию не мешать.

Сцилла скрипнула зубами, поднялась с дивана и поплыла к камину, словно ее волновало съеденное без спросу печенье. Живописная реакция. Что-то здесь нечисто. Она слишком много злится и недоговаривает, к тому же чего-то боится. Надо выяснить, в чем дело. И начать прямо сейчас.

– Баэс в Мадриде? – поинтересовался я.

– Да! – с готовностью отозвалась Василика. – Саманта на него вчера нарвалась в психиатрической клинике, которую Совет курирует. Заскочила разузнать, навещала ли Мария кого-то из попавших в ловушку. Тетка в приемной попалась вредная, Сэмми ее в Лектум скинула на минутку, и полезла в компьютер сама. А Баэс вдруг рядом как нарисуется. У-у-у… Тетку она отпустила сразу, но та скандал закатила и вызвала охрану. Баэс так злорадно скалился, когда ее на улицу выводили. Козел! Неспроста он тут.

– Конечно, – легко согласился я. – Мы здесь полным составом собрались. Совет бы это без внимания не оставил. Обязательно будут присматривать.

– Какой еще присмотр? – фыркнула Василика. – Они ждут удобного случая, чтобы от нас избавиться. Наверняка по заданию правительства.

Ну как без любимой теории обойтись? Главное, чтоб не вдохновилась сильно. А то, пожалуй, сбегу вслед за Сциллой.

Рядом процокали каблуки, на место Сциллы присела Моника, скрестив длинные ноги.

– Саманте еще повезло, – отметила она, – что Баэса это только насмешило. Псих он редкостный. Про него такое рассказывают…

Хороший у нее слух! Когда мы с Василикой обсуждали Совет, Моника выглядела погруженной в бытовые страсти у камина.

– Что… – выдохнула Василика, превращаясь в одно большое ухо. – Что про него рассказывают?

Шкаф напротив дивана тихонько качнулся, в его глубинах зашуршало. Моника напряглась, Василика подпрыгнула и вцепилась в мою руку, словно ждала атаки правительства прямо сейчас. Дверца нижнего шкафчика отворилась, наружу выползла Берта, наступая на длинный шлейф своего шелкового платья. В руках она сжимала стопку стикеров и маркер. Василика охнула и открыла рот. Надеюсь, визга не будет? Юная фея метнулась к дивану, воровато огляделась и наклеила на плечо Моники стикер с ее криво выведенным именем.

– Не снимай, – предупредила она со всей серьезностью.

Моника растерянно кивнула.

– А мне? – заинтересовалась Василика.

– Тебе – нет, – категорично заявила Берта и заскользила вдоль стены к белокурой Саманте, листающей журнал у стеллажа.

Просто праздник! А я еще думал, что на собрании будет скучно.

– Что она здесь делает?.. – спросила Моника нервным шепотом.

– Блондинок подписывает, – охотно сообщил я.

В глазах Василики заплескалось непонимание и хлынуло в зал. Хоть ложкой черпай. Первая подписанная блондинка заерзала на диване, испуганно прикрыв рот ладонью. Да ладно! Не похоже, чтобы Норд сестры стеснялся или прятал. Иначе она бы не разгуливала, где вздумается.

Налепив стикер на ошеломленно моргающую Саманту, Берта подлетела к камину. Крики мгновенно прекратились, вемы притихли. Заметили, наконец-то! Приглушенные возгласы, вспышки изумления – видимо, для многих знакомство состоялось впервые. Берта осчастливила стикером русую Лолу и юркнула за дверь. В абсолютной тишине, наполнившей библиотеку, слышалось только непрерывное щелканье клавиш и вздохи Богдана. Я отцепил от себя руку Василики и вышел в коридор, проигнорировав прилетевший от Моники умоляющий взгляд.