Книга Римские войны. Под знаком Марса - Александр Махлаюк

Еще до возвращения из Африки Марий на гребне славы был вторично избран консулом (104 г. до н. э.), несмотря на то, что закон запрещал избирать кандидата, если его нет в Риме и если не прошел положенный срок – 10 лет – со времени предыдущего консульства. Отступить от закона римлян заставила не только огромная популярность победителя Югурты, но прежде всего чрезвычайная угроза, отразить которую, по мнению римских граждан, мог только Марий. На этот раз опасность надвигалась на Рим и Италию с севера.

Почти в то же время, когда началась война в Нумидии, к северным границам римских владений подошли страшные полчища не известных прежде варваров. Неисчислимой ордой пришли они из Северной Германии, откуда-то с берегов Балтийского или Северного моря и, подобно лавине, докатились до Альпийских гор в поисках новых мест для поселения. Вместе с мужчинами-воинами на покрытых кожей повозках ехали женщины и дети. Повозки служили им жилищем, а поставленные в круг они образовывали укрепленный лагерь. Переселенцы называли себя кимврами – «борцами»; греки и римляне переводили это название словом «разбойники». В их продвижении на юг к кимврам присоединилось и другое германское племя – тевтоны. Принимали они в свою орду и кельтских воинов. Все в облике, обычаях и нравах этих племен поражало римлян. Переселенцы отличались высоким ростом и огромной силой. У них были светло-голубые глаза и белокурые волосы. В пищу варвары нередко употребляли сырое мясо. Вождями они выбирали самых высоких и самых храбрых бойцов. Вооружением и боевыми приемами кимвры мало отличались от кельтов. Они были не знакомы с военной стратегией и дисциплиной, зато, как подчеркивает Плутарх, «перед их отвагой и дерзостью нельзя было устоять, а в битве быстротой и силой они были подобны огню, так что натиска их никто не выдерживал и все, на кого они нападали, становились их добычей». Смерть на поле боя считалась у них наивысшим почетом. В опасных битвах воины, стоявшие в переднем ряду, привязывали себя друг к другу веревками, продевая их в свои пояса. Рабы и добыча мало интересовали германцев – они стремились прославиться боевыми подвигами и добыть земли для поселения. Одержав победу, кимвры приносили в жертву своим богам всю захваченную добычу. Пленных вешали на месте или оставляли для жертвоприношений, которые совершались седовласыми жрицами-прорицательницами, одетыми в белые одежды. По крови и внутренностям зарезанных пленников жрицы совершали свои гадания.

Древнегерманский воин

В 113 г. до н. э. полчища кимвров подошли к проходам в северо-восточных Альпах и заняли земли дружественного Риму местного племени. Однако по требованию римского консула Папирия Карбона, выступившего навстречу им с большим войском, они удалились, не оказав сопротивления, так как были наслышаны о могуществе римлян. Консулу этого, однако, показалось мало. Проводники, которых он дал пришельцам, чтобы проводить до границы, получили тайный приказ – вывести кимвров к засаде, устроенной римским полководцем. Карбон, жаждавший легкой победы, дорого заплатил за свое вероломство. Разъяренные варвары едва не уничтожили все римское войско: от полного истребления его спасла только сильная гроза, положившая конец битве. Кимвры, тем не менее, нападать на Италию не стали, но ушли на левый берег Рейна. Через несколько лет ситуация повторилась. Варвары появились на этот раз в Южной Галлии и просили у римлян дать им здесь земли для поселения. Вместо ответа германцы подверглись нападению. Но римское войско вновь было разгромлено и даже потеряло лагерь. Впрочем, кимвры не воспользовались своим успехом. Отправив послов в сенат, чтобы повторить свою просьбу, они занялись покорением южно-галльских племен.

Неудачи римлян на этом не закончились. Два года спустя римская армия потерпела новое сокрушительное поражение от кельтского племени тигуринов. Причем в этом сражении вместе с большей частью войска погиб и сам консул. Тем римлянам, которые уцелели во время побоища, пришлось, чтобы сохранить жизнь, выдать врагу заложников, половину обоза и пройти под ярмом. С огромным напряжением сил римские власти смогли собрать новые войска для обороны Нарбонской Галлии[31], которая оказалась совершенно беззащитной от повторного вторжения германских полчищ. Это вторжение не заставило себя ждать и закончилось оно для римлян настоящей катастрофой, которая по своим масштабам превзошла даже столь памятную битву при Каннах. В октябре 105 г. до н. э. у города Араузиона (современный Оранж на юге Франции) на левом берегу Родана две римские армии потерпели сокрушительный разгром от кимвров и тевтонов. Одной из армий командовал консул Гней Манлий Максим, не блиставший, мягко говоря, военными дарованиями. Во главе второй стоял проконсул Сервилий Цепион, который превосходил Манлия знатностью, но был столь же бездарным военачальником. Римские командующие терпеть не могли друг друга и даже перед лицом грозного врага не желали примириться и действовать согласованно. Прибыв по приказу консула к Араузиону, Цепион расположился со своим войском в отдельном лагере. Опасаясь, что честь покорения неприятеля достанется Манлию, Цепион поспешил первым завязать битву. Но его армия была наголову разбита, а следом за ней кимвры полностью уничтожили и войско консула. Оба римских лагеря были захвачены. Германцы, не нуждавшиеся в пленных, учинили страшную резню, перебив почти всех римлян, которым путь к отступлению был отрезан находившейся у них в тылу рекой. Из 80 тысяч римских солдат и 40 тысяч обозников и войсковых торговцев спаслось всего лишь 10 человек. Они-то и принесли ужасную весть об этом небывалом разгроме, который стал результатом пагубных разногласий римских полководцев.

Битва римлян с варварами

Италия осталась совершенно незащищенной и трепетала от страха. Римляне с ужасом вспоминали о галльском нашествии 390 г. до н. э., о сожжении Рима, о Каннах. Стало ясно, что теперь, как и тогда, предстоит сражаться за само существование Римского государства, а не ради славы. Смертельная опасность, нависшая над Римом, потребовала самых решительных действий. К счастью для римлян, кимвры после своей оглушительной победы не двинулись сразу на Италию, но, опустошив все местности между Роданом и Пиренеями, ушли на запад в Испанию. Это неожиданное решение варваров дало римлянам время, чтобы прийти в себя и предпринять энергичные меры для восстановления военных сил. Римские власти со всех италиков, способных носить оружие, взяли клятву, что они не покинут Италию. Капитанам кораблей запретили брать на борт мужчин призывного возраста. Проконсула Цепиона, главного виновника поражения, лишили военной власти и изгнали из сената, а имущество его отобрали в казну – такое наказание применили впервые со времени изгнания из Рима последнего царя. Позже и Цепион, и Манлий были приговорены к изгнанию из Рима. Критическое положение заставило римский народ отступить от обычаев и законов. Марий не только был избран в консулы заочно и во второй раз, но еще и в течение пяти лет подряд (104-100 гг. до н. э.) избирался на высшую должность, пользуясь фактически неограниченной властью. И Марий полностью оправдал доверие и надежды сограждан, которые в нем одном видели спасителя отечества и не желали идти в бой под началом какого-либо другого полководца.