Книга Мэриел из Рэдволла - Брайан Джейкс

— Пришли, ребята. Значит, так, работать надо чисто, иначе, слышь, крысы пустят нас в расход. Мы с Рози их малость отвлечем, а ты, Тим, действуй. Хватай пару невольников и жми в Рэдволл. Южные ворота не заперты, только приперты с той стороны веткой — толкни как следует, и готово. А мы тут с Рози чуток поиграем с крысяками — пусть половят себя за хвост. Ну и вернемся в аббатство к рассвету. А вы, слышь, встречайте нас на северной стене, луки держите наготове — вдруг эти шельмецы будут нам на пятки наступать. Все, Тим, ни пуха ни пера, старина! Идем, Рози. Двум смертям не бывать, одной не миновать! Нам ли с тобой бояться этих длиннохвостых!

В лагере крыс царило уныние. После того как пираты бежали под градом стрел, бросив затею с горящими снарядами, Кривоглаз словно с цепи сорвался. Всякого, кто к нему приближался, он пинал или кусал.

Крысы понимали, что капитан ждет повода сорвать злобу и тому, кто ему подвернется, не поздоровится. Вдруг в темноте, неподалеку от Кривоглаза, раздался насмешливый голос:

— Хохо, приятель! Славно ты давеча драпал!

Кривоглаз, зайдясь от ярости, выхватил меч и бросился туда, откуда донеслось оскорбление.

— Ты, лягушачий потрох, выходи на бой! Или сдрейфил?

На этот раз издевательский голос раздался с другого конца лагеря:

— Сам ты потрох вонючий! Ты нам больше не капитан, старая развалина!

Кривоглаз круто повернулся и кинулся на голос.

— Заглохни! — вопил он. — Я вырву твой поганый язык и порублю на кусочки!

Еще один голос прогремел с противоположной стороны:

— Кишка тонка! Тебе только капусту на кухне рубить!

Тогда Кривоглаз схватил Острозуба и в исступлении принялся его душить. Напрасно тот хрипел, умоляя о пощаде:

— Это не я! Да я и рта не раскрывал!

Фринк, закадычный друг Острозуба, увидев, что дело плохо, бросился на помощь. Но Клыкач выставил поперек дороги пику, и Фринк растянулся на земле.

— Две крысы дерутся, третья не мешай. Острозуб может сам за себя постоять!

Тут взорвался Рыбоед:

— А тебя, падаль, кто просил соваться?

Он выхватил меч и плашмя огрел Клыкача по голове.

Но в это время кто-то пнул его в зад.

— Не смей трогать Клыкача, вшивая шкура!

Рыбоед обернулся и, не долго думая, двинул Толстобрюху промеж глаз.

— Получай, жирный скот! Я тебе попинаюсь!

Заскрежетав зубами, Толстобрюх вытащил кинжал:

— Была охота тебя пинать, лапы пачкать! Но за это ты поплатишься, пакостная морда!

Минуту спустя крысы лупили друг друга чем попало.

Между ними шныряли неуловимые и быстрые, как тени, полковник Клэри и Рози. Они раздавали удары направо и налево и при этом истошно вопили, подражая крысиным голосам:

— Клыкача, Клыкача капитаном! Долой Кривоглаза, старого пустобреха!

— Нет, братва, это ему так не пройдет! Насмерть придушил беднягу Острозуба, стервец!

Рози кончиком копья ударила по затылку пробегавшего мимо пирата.

— Вот тебе гостинчик от Кайбо, паскуда! Ух, до чего ты мне опостылел, отвратная рожа!

Яростно крича, пират схватил острый крюк и налетел на Кайбо:

— Ах ты, мразь! А я-то дурак думал, мы с тобой кореша!

Все шло как по-писаному, пока Хон Рози удавалось справляться с распирающим ее смехом. Наконец она не выдержала:

— Ухахаху! Получай, палубная шваль! Ухахахуха!

Умора с вами, парни! Почистите друг другу шкуры хорошенько, выбейте пыль!

Кое-кто из крыс опустил оружие и насторожился.

— Ну тебя и разбирает, Рози, старушка. Ей-ей, могла бы малость потерпеть, — раздался в наступившей тишине сдавленный шепот полковника Клэри.

Кривоглаз отпихнул полузадушенного Острозуба:

— Парни, нас вокруг когтя обвели! Это зайцы! Хватай их!

Но сделать это оказалось куда труднее, чем приказать.

Прежде чем крысы очухались и пустились в погоню, зайцы были уже далеко — огромными скачками неслись они по лесу, пронизанному ночными тенями. Что до Тима, он давно уже был в безопасности. Пропажу двух невольников, молодых землероек, крысы обнаружили только утром.

30

За долгие годы морских странствий Флогга, капитан «Крысиной головы», нави дался всякого и привык к опасностям.

Он служил Габулу верой и правдой, но нынче приходилось быть начеку. Флогга не собирался зря рисковать шкурой, поэтому, как только корабль его бросил якорь в бухте острова Терраморт, он приказал пиратам вооружиться и не отходить от него ни на шаг. Ватага крыс направилась прямиком в форт Блейдгирт и заполнила пиршественный зал. Флогга знал: никто его не тронет, пока он среди своих головорезов.

Увидев наконец Властелина морей и океанов, капитан глазам своим не поверил. Габула было не узнать. Он явно повредился в рассудке.

Вид его наводил страх: некогда роскошное шелковое одеяние было изорвано, кольца и браслеты потускнели, и лишь золотые клыки, украшенные изумрудами, по-прежнему грозно сверкали. Налитые кровью глаза Габула слезились от бессонных ночей.

У крысиного капитана душа ушла в пятки. От этого всклокоченного безумца можно было ожидать любой выходки; к тому же Флогга никак не мог понять, действительно ли Габул не в себе или устраивает очередное представление, смысл которого понятен лишь ему одному.

Габул всегда в мгновение ока переходил от обманчивого добродушия к вспышкам дикой ярости, и недавний друг мог оказаться его злейшим врагом. Неспроста все крысы — и простые пираты, и капитаны — трепетали перед ним.

Заговорив, Габул окончательно ошарашил Флоггу:

— Харахаха, здорово, Кривоглаз. Так и знал, рано или поздно ты заявишься. Вот радость-то — мой старый приятель Кривоглаз вновь в Блейдгирте, и вся команда с ним!

Флогга затряс головой:

— Ты что, Габул, белены объелся? Какой я тебе Кривоглаз? Я Флогга, капитан «Крысиной головы».

Хитрая улыбка блуждала на губах Габула. Он махнул когтистой лапой:

— Э, приятель, хочешь провести старину Габула? Не тебе меня морочить, Кривоглаз. Я тебя знаю как облупленного. Скажи-ка лучше, где мой корабль, где «Темная королева»?

— «Темная королева»? Эта чертова лоханка попортила нам много крови, разрази меня гром! До одури мы носились по морям, выискивали ее, все хотели тебе угодить. А она, похоже, пошла на дно. Я уж думал, ты решил над нами пошутить, вот и выдумал, что ее похитили. Наплел же ты какие-то небылицы про сокровища, которых у нее полны трюмы.