Книга Раскрыть ладони - Вероника Иванова

— Разумеется, но... — дядя скорбно поджал губы. — Со времён окончания Долгой войны Анклаву запрещено обзаводиться собственными владениями, кроме Обители. Иначе королевства снова выступят против нас, и тогда...

Никакое количество магов не сможет сдержать натиск разъярённых людей. Хотя бы потому, что силёнок не хватит. Понятно, что же тут не понять?

Полагаю, жители королевств не догадываются о том, что всесильный и гордый Анклав вынужден зависеть от горстки самых обычных людей. Правителям сия тайна, кончено, известна, но думаю, они берегут свои знания не менее свято, чем маги. Иначе подобие мира исчезнет, обрушивая все заинтересованные стороны в бездну очередной войны...

И всё же, дядя лукавит. Хорошо, теперь я знаю кое-что важное. Но никаких доказательств у меня нет, и быть не может. Так что проку в секрете, открытом господином старшим распорядителем? Хочет заставить гордиться оказанным доверием? Не-е-е-ет. Мне ни жарко, ни холодно от такой любезности. Хотя, расспросить поподробнее всё же не повредит:

— А с этими семьями хотя бы заключили договорённость?

— Заключили. И соглашения исправно выполнялись обеими сторонами. Но песок времени не прекращает своё движение, стирая память о прошлом. Кто-то умирал, кто-то рождался, кто-то уставал, кто-то норовил избавиться от обязательств, не желая служить... И совсем недавно единственным хозяином всех угодий Анклава за пределами Саэнны стал один человек. Dyen Райт Амиели.

— Значит, он несметно богат!

— Не он, а Анклав, — не преминули с назиданием поправить меня. — Он всего лишь распоряжается имуществом. И в последнее время...

— Почувствовал свою силу?

Невинное предположение оказалось верным, потому что в ответ Трэммин зло фыркнул:

— Он не посмеет нарушить договор!

Хм. Если всё вокруг безоблачно, то откуда взялись грозовые тучки в голосе дяди?

— Так в чём же беда? И зачем вы мне всё это рассказываете?

— Есть причина. Вернее, бумага, подписанием которой dyen Райт после своей смерти передаёт все владения другому человеку.

— Что-то вроде наследственного назначения?

— Да, оно самое. И имя пока не вписано.

— А Анклаву, разумеется, нужно, чтобы следующим прислужником стал верный человек? Разочаровались в семействе Амиели?

По лицу дяди даже в слабых отсветах фонарей было видно, как тяжело даётся честное признание в собственной слабости. Но оно всё-таки состоялось:

— Люди из этого рода чересчур своенравны и в любой миг могут начать играть в свою игру. А мы можем лишиться всех денег.

— Веская причина, не спорю. Но причина для чего?

— Я уже упомянул о бумаге. Она хранится в Виноградном доме и недосягаема никем из магов. Потому что dyen Райт не пускает их на порог.

— Но меня же пустил?

Снисходительный вздох обжёг мою щёку:

— Ты не маг, мой мальчик. И никогда им не станешь. Но твоя обделённость способна оказать Анклаву услугу, за которую... Будет заплачено более, чем щедро. Тебе не придётся ни в чём нуждаться, поверь!

Верю, и с превеликой охотой. Потому что знаю, в каком состоянии, действительно, перестану испытывать малейшие нужды. В мёртвом. Дядя только что прямо и чётко заявил мне о весёленькой участи помочь Анклаву и сгинуть без следа в одной из могил для бродяг. Интересно, и он всерьёз уверен, что я соглашусь? Но я же не круглый дурак, чтобы покупаться на такую уловку!

— Знаете, я и сейчас не особо нуждаюсь... Как-нибудь без меня, хорошо?

Трэммин постучал пальцами по задумчиво оттопыренной нижней губе:

— Я предполагал, что ты ответишь именно так.

Ну да. Другого варианта не было. Прислуживать Попечительскому совету в лице дяди? Не собираюсь. По доброй воле, имею в виду. А воля господина старшего распорядителя как раз наоборот, злая.

— Разрешите откланяться?

— Не торопись.

Всё, из голоса Трэммина исчезли последние доверительные нотки. Осталась только сталь, острая и напитанная ядом.

— Не хотелось действовать грубо, но ты сам виноват. Скажи, известно ли тебе, что маги имеют право вступать в договорные отношения с членами Гильдии убийц только при подписании определённых бумаг?

О-о-о, запахло жареным. Я бы даже сказал, палёным. Хуже, чем от феечки.

— Да.

— Хорошо. А теперь поговорим о двух странных случаях, совсем разных, но связанных между собой участием одного и того же человека.

— Что за случаи? И что за человек?

— Ты, разумеется, ты, мой любимый племянничек! Хоть на суде и не было представителей Анклава, поскольку проступок выходил за пределы магического влияния, не думай, что я остался в полнейшем неведении относительно безобразия, происшедшего... — Он остановил словоизвержение, успокаивая чувства, и продолжил только после небольшой паузы: — Заявитель снял обвинение, но все присутствующие ясно видели причину, по которой он это сделал. Не надо ходить к гадалкам, чтобы понять: кто-то из Теней оказал тебе дорогую услугу.

— И что с того? Это могло быть просто дружеским участием.

— Дружеским, говоришь? Ну-ну, пусть так. Тогда объясни, каким образом зачарованное тобой оружие оказалось на месте убийства одного не слишком достойного, но влиятельного человека?

— Оружие?

— Арбалетные стрелы.

— И я их чаровал?

Ничего не понимаю. Совсем ничего.

— Чарователем был именно Маллет Нивьери, как подтвердили дознаватели Регистровой службы. Или ты забыл, что когда-то сдавал экзамен на право быть занесённым в Регистр?

Нет, помню довольно хорошо, ведь прошло не так уж много времени. Но почему... На стрелах не должно было остаться никаких следов чар! Особенно после использования. Собственно, я и согласился на чарование именно по этой причине. Дядя лжёт? Подкупил дознавателей? Нет, быть того не может. Если находят зачарованную вещь, её помещают в особое хранилище, дабы сберечь в неприкосновенности любые остатки заклинаний. Кто-то подделал моё плетение? Невозможно. Сравнение с образцами экзамена сразу же раскусит фальшивку. Но тогда...

— Не нужно было сообщать чарам так много Силы, любезный племянничек.

Много?! Да откуда мне было её взять? Разве только...

Будь я проклят! Незакрытая шкатулка. Обрывки нитей, разлетевшиеся по чердаку. Они парили в воздухе, пока... Не нашли местечко, к которому можно прилипнуть. Татуировка Тени. Сколько убийца унёс на себе? Не один десяток моих заготовок. А когда приступил к исполнению заказа и спрятал чёрный узор в глубине плоти, капельки Силы снялись с насиженного места и устремились туда, где чары чувствовались явственнее. К оружию.

Мне конец? Очень похоже.