Книга Рожденные перестройкой. Книга 1 - Владимир Угрюмов

— С чего вы взяли?

— Официант вас точно знает, и я видела, как он почтительно обращался именно к вам. Это странно, Антоныч, для таксиста… — Инга грозит мне пальчиком.

— Просто здесь так принято, — развожу руками. — Такое тут гостеприимство…

Я сижу к Грому спиной, но это не спасает.

— Антоныч! — доносится до меня его голос.

Поворачиваюсь и машу ему рукой в знак приветствия. Гром, видно, уже слегка поддал излюбленного коньяка «Черный Доктор» и оживленно приветствует меня от своего стола. Он, наверное, думал, что я не подошел к нему из-за того, что рядом с ним были незнакомые мне парни.

— Ну вот, а вы говорите, что здесь в первый раз, — усмехается Инга, когда я вновь поворачиваюсь к ней. — Тот мужчина на таксиста никак не похож.

Действительно, Гром, увешанный золотом и бриллиантовыми перстнями, на работягу никак не смахивает.

— Это один из моих солидных клиентов, которого я довольно часто вожу сюда, — быстро сочиняю я.

Судя по глазам Инги, она мне не верит. Да и Бог с ней.

Обедаем больше часа. Инга болтает о каких-то пустяках, и я стараюсь поддерживать разговор, как могу. Гром, слава аллаху, уехал и ко мне не подходил, наверное, все-таки понял, что я не хотел бы при моей знакомой афишировать здешних приятелей.

Инга подзывает официанта и просит принести счет.

— Да что вы! — лучится официант сиянием. — Никаких денег! Все за счет заведения! Надеюсь, вам у нас понравилось?

Инга удивленно кивает.

— Разве здесь не платят? — изумляется она.

— Только не господин Антоныч! — сдает меня официант со всеми потрохами. — Он самый уважаемый наш гость и друг нашего хозяина! Мы всегда рады видеть вас здесь, и весь «Феникс» к вашим услугам!

Идем к машине. Инга кидает на меня колкие взгляды своих черных лукавых глаз. Я прокручиваю варианты, что бы ей соврать понадежнее.

— И где мы сможем теперь бесплатно поужинать? — подначивает она меня.

— Больше таких мест в Крыму точно нет, — говорю правду. — Разве что у меня дома…

Инга хохочет, и мы устраиваемся в машине. Инга выпила почти треть бутылки коньяка и сейчас в отличном расположении духа.

— Давайте поедем вдоль побережья, — предлагает она. — Дождь закончился, а крымская ночь у моря — это так романтично…

Дождь действительно прекратился. Время к вечеру, и скоро совсем стемнеет.

— Давайте, — охотно соглашаюсь я, включая передачу.

Лишь бы Инге не приспичило ехать устраиваться в гостиницу, где, как известно, работает мама Риты.

По дороге на Феодосию заезжаем в Гурзуф, затем в Алушту. Уже в полной темноте посещаем Судак. Инга, я вижу, подустала и уже не скрывает этого. Она предлагает остановиться на ночь в мотеле. Что мы и делаем.

Погода вновь ухудшилась, и, кажется, ночью будет гроза. На территории мотеля находятся как небольшие кемпинги, так и жилые вагончики-трейлеры, установленные на фундаменте. Снимаем на ночь кемпинг. Нам обещают принести из бара ужин в домик. Сдается мне, что в этом мотеле мы в эту ночь первые и последние постояльцы. Побережье обезлюдело до следующего сезона.

Запарковав машину на стоянке, идем в свой домик. Поднялся ветер. Довожу Ингу до Крыльца кемпинга и, сославшись на то, что оставил в машине техдокументы, возвращаюсь на стоянку. Забираю из машины пистолет с глушителем и три запасные к нему обоймы. Не знаю, что на меня так действует, но на душе достаточно тревожно.

Осмотревшись, иду в домик. Ветер усиливается с каждой минутой. На море сегодня будет шторм. В непроглядной черноте, которая накрыла морской горизонт, изредка и беззвучно сверкают вдалеке молнии. Гроза идет сюда. Несколько раз глубоко вдохнув свежий воздух, насыщенный озоном, захожу в дом.

Инга уже обживает помещение. В домике есть небольшая кухонька, прихожая, гостиная и ванная. На втором этаже две спальни и душевая. Ничего не скажешь, уютное местечко.

Вскоре к нам заявляются две девушки и парень из бара. Сервируют стол в гостиной. Когда они убираются, Инга зажигает свечи и выключает свет.

Получается довольно интимно.

— Это здорово! — восхищается она. — Я о таком давно мечтала. Согласитесь, Антоныч, ведь есть в этом что-то такое… Ночь, рядом море, бурлящая неуправляемая стихия, и уютный домик с ужином при свечах! Прямо как в романе!

— Не хватает покойника, — бурчу я, вглядываясь в темноту улицы сквозь оконное стекло.

По стеклам чиркнули наискосок первые капли начинающегося дождя.

— Фу! — морщится Инга. — Как всегда, поручик, вы все опошлили. Я ведь говорю о романтике, Антоныч, а не о криминальной хронике.

— Забудем, — улыбаюсь я. — Может быть, приступим к ужину?

Инга молча соглашается и устраивается за столом. Сажусь напротив нее.

Громыхнуло в небе, и слышно, как за окном по раскисшей от дождя земле замолотил ливень, постепенно переходящий в сплошной поток воды, льющей плотной стеной.

— Удивительно, — улыбается мне Инга.

— Жаль, отсутствует пылающий камин, — поддерживаю ее.

— О! Антоныч! Вы, кажется, начинаете исправляться, — улыбается она.

За столом мы просидели довольно долго. Выпили немного коньяка. Инга рассказала мне, какой у нее бизнес и что бы она хотела получить от Крыма.

Инга живет в Москве, у нее собственная фирма. Инга хочет наладить поставки спиртного в столицу. Крым славится своими винами и коньяками.

— Но ведь в Молдавии вино дешевле, — подсказываю ей.

— В самом деле?

— Точно. Гораздо дешевле.

— Наверное. Но там ведь сейчас какая-то чехарда с Приднестровьем. И молдаване хотят присоединяться к Румынии, — вспоминает Инга, о чем пишут газеты. — Потом границы, или что-то в этом роде. Нет. В Молдавию я ехать не хочу…

Возможно, она и права. Собственно, меня ее бизнес никак не трогает. Пусть крутит свое, как ей хочется. Инга если и интересует меня, то в первую очередь как женщина. А женщина она — на все сто.

Инга идет спать в свою комнату. Я говорю ей, что еще посижу, покурю и подумаю. Пожелав мне спокойной ночи, она уходит наверх. Прикурив сигарету, выжидаю время. Наверху тоже есть душ, и я жду, когда Инга уляжется.

На вечерний туалет даме потребовалось почти полчаса, затем все стихло.

Обхожу весь первый этаж, проверяя, как закрыты окна и шторы. Затем исследую входную дверь. Кое-что подправляю по-своему и делаю нечто вроде кустарной сигнализации из подручных средств.

Более-менее успокоившись насчет нашей безопасности, устраиваюсь на диване в гостиной. Покрывало у меня имеется, а большего и не надо.

Все-таки на душе у меня тревожно. Какое-то время прислушиваюсь к звукам дождя за окнами. Затем снимаю ботинки и, задув свечи на столе, поднимаюсь наверх в свою комнату. Включив свет, минут двадцать сижу на кровати просто так. Выключаю свет и бесшумно спускаюсь обратно в гостиную. Если кто-то наблюдает за окнами кемпинга, то теперь он будет уверен, что мы разбрелись по своим комнатам и легли спать. Может быть, это мой очередной заскок на почве подозрений всех и вся, но уверен, лишний раз подстраховаться не помешает.