Книга Голубая роза - Яна Темиз

– Ее нет, по-моему, всего два или три дня. Она и раньше периодически не бывала дома. Всем соседям на радость.

– Всем? – решил уточнить Кемаль. – Вы же говорили, что ее Сибел и госпожа Мерием терпеть не могут.

– Ну, я, вообще-то, тоже не любитель шумных молодежных сборищ. У нас в доме, кроме нее, все тихие. Только дети шумят, но это совсем другое. Дениз почему-то с Фатош дружит, не то чтобы дружит, но часто общается. И это при том, что Фатош ей в матери годится.

Айше закурила, и стало заметно, что этими посторонними разговорами она отвлекает сама себя от предстоящего объяснения с Октаем. Кемаль чувствовал себя неуютно. Конечно, за сегодняшний день он собрал информации по делу явно больше, чем его коллеги. Однако подобные игры с потенциальными свидетелями и подозреваемыми вряд ли понравятся начальству. Он увлекся и позволил себе куда больше, чем от него ожидали.

Но, с другой стороны, доктор позвонил сам.

Мало ли, что он хочет сообщить. Может, скажет, кто такая эта девушка.

Может, он просто не хотел вчера говорить этого при Айше? Неужели можно любить Айше, быть любимым ею и при этом заводить параллельные интрижки с какими-то девушками? Да любая юная красотка не стоит мизинца этой якобы феминистки! Или это его давняя подружка? Скорее всего, сейчас, при Айше, он именно это и будет утверждать. «Что ты, дорогая, у меня с ней давным-давно ничего нет. Я же не мог предположить, что встречу тебя – единственную и неповторимую», – что-нибудь в этом роде.

Зазвонил телефон. Его звонок прозвучал неожиданно громко в наступившей ненадолго паузе их разговора и вывел обоих из задумчивости. Айше быстрым движением потушила почти выкуренную сигарету и вышла в прихожую.

– Слушаю, – она постаралась, чтобы голос звучал как обычно: приветливо и слегка безразлично. Незачем всем знакомым знать, что она нервничает и вздрагивает от каждого звонка, словно он предвещает ей только дурные новости.

– Айше, дорогая, добрый вечер, это Фатош. С тобой хочет переговорить мой муж, сейчас я передам ему трубку.

– Ваш муж?! – Айше не скрывала удивления.

За все время, которое она прожила в этом доме, она разговаривала со своим соседом по лестничной клетке от силы два-три раза. Как же его зовут? Фамилию-то она помнит: на почтовом ящике написано «Алтынель», но как к нему обращаться? Не спрашивать же Фатош…

– Да. У него к тебе дело, он сам скажет какое, – Фатош явно не терпелось передать трубку мужу: похоже, лично ей происходящее не слишком нравится.

– Минутку, Фатош. У меня сейчас полицейский, занимающийся убийством девушки. Ему нужно поговорить с Дениз. Вы не знаете, где она или когда появится?

– А при чем здесь Дениз? – как-то слишком резко и недовольно отозвалась Фатош. – Она не имеет к убийству никакого отношения.

– Конечно, не имеет, – поспешила успокоить ее Айше. Кажется, я взяла неправильный тон или что-то не так сказала, надо исправляться. – Просто ему для отчета нужно побеседовать со всеми соседями. К тому же госпожа Мерием утверждает, что видела, как эта девушка шла к Дениз.

– Вот ведь старая ведьма! – вдруг почти выкрикнула в трубку Фатош, но, опомнившись, заговорила нормальным тоном. «Почти нормальным, – почувствовала Айше. – Таким же поддельно нормальным, как я». – Я имею в виду, дорогая, что эта старая сплетница может наговорить чего угодно. Она же Дениз ненавидит, а вся молодежь для нее на одно лицо. Могла и совершенно другую девушку видеть. Все, я передаю трубку господину Орхану, а где Дениз, я понятия не имею.

– Извините, – зачем-то сказала Айше. – Всего доброго, – попрощалась она со своей странно взвинченной собеседницей, радуясь, что проблема с именем решена.

– Добрый вечер, госпожа Айше, – старческий голос звучал уверенно и властно: и не скажешь, что говорит тяжело больной человек, не встающий с инвалидного кресла.

Говорят, он, не выходя из квартиры, единолично и самостоятельно управляет своим немаленьким бизнесом – империей «Золотой дом Алтынеля». С таким голосом это, пожалуй, возможно.

– Я узнал, что ваш брат – неплохой адвокат, и хотел бы с ним встретиться. Завтра, в первой половине дня. Вы могли бы это организовать? Ему придется приехать ко мне, но его услуги будут хорошо оплачены. Я серьезный клиент, – последнюю фразу старик произнес полушутливо, словно забавляясь над теми, кто мог бы посчитать его несерьезным клиентом.

– Хорошо, господин Орхан, – как можно любезнее ответила Айше. – Я сейчас позвоню брату. В котором часу вам удобнее его принять?

Она постаралась, чтобы ее любезность не прозвучала приторно и излишне предупредительно, как часто бывает при разговоре с инвалидами. Они не любят этой снисходительности и жалости, подчеркивающей их особое положение.

– В одиннадцать. Он должен привезти нотариуса. Точнее, я хотел бы, чтобы нотариус подъехал чуть позже, после нашего конфиденциального разговора. В половине двенадцатого. И вы с вашим другом приходите, пожалуйста, в это время.

– Я? – изумилась Айше. – С Октаем?!

– Да нет, не с доктором. С вашим полицейским.

Айше почувствовала, что краснеет и не знает, как реагировать на слова своего соседа.

– Удивляетесь? Небось, думаете, что старики ничего в жизни не смыслят? – он усмехнулся, почти хихикнул. – Вы мне нужны как свидетели: я буду составлять завещание. А потом у меня к полицейскому есть и личное дело.

– Но, господин Орхан, я завтра должна быть в университете…

– Как и сегодня, и вчера, и позавчера. Вы явно перерабатываете, дорогая Айше. Надеюсь, вы не обидитесь на такое обращение? Я вам в отцы гожусь. Ладно, пусть полицейский (как его, кстати, зовут?) приходит один. Или давайте перенесем все это на более позднее время?

– Его зовут господин Кемаль. А я все равно не смогу освободиться. После университета у меня еще уроки в школе. Сейчас я узнаю, когда свободен мой брат и перезвоню вам, хорошо?

– Не стоит. Он будет свободен, я уверен. Назначьте ему одиннадцать и одиннадцать тридцать для нотариуса и полицейского, – старик говорил уверенным тоном начальника, и Айше почему-то чувствовала, что он имеет на это право.

– Хорошо, господин Орхан, – послушно кивнула она.

Попрощавшись и повесив трубку, она помедлила в прихожей, мысленно пытаясь повторить про себя все реплики разговора. Сейчас надо будет его пересказывать Кемалю, а кусочек про «вашего друга полицейского» хорошо бы опустить. Интересно, с чего это он взял? Только потому, что сыщик был у нее вчера вечером и сейчас снова здесь? Но он приходит по делу. «Октай тоже придет по делу, – вдруг подумалось Айше. – Как свидетель? Чего он хочет? Кто ему эта девица? Бывшая возлюбленная? Или не совсем бывшая?»

Айше сама ужаснулась собственным предположениям. Во-первых, если это правда, то получается, что Октай ей постоянно лгал. Им обеим. А во-вторых, девушка была беременна – а что если от него?! И в-третьих, самое главное: девушка была мертва. И теперь не только телефон в ее сумочке, но и фотография указывали на Октая. Мотив налицо: жениться-то он собирался на ней, Айше, и брату сказал, что это дело решенное. Но если бы Айше узнала о беременной, пусть даже брошенной подружке – разве она не выгнала бы его в тот же момент, без колебаний и объяснений?