Книга Слово Оберона - Марина и Сергей Дяченко

И у меня дух захватило от таких воображаемых слов и слёзы выступили. А лестница была всё ближе, ближе, вот уже я поставила ногу на нижнюю ступеньку. Передохнула — и стала взбираться всё выше и выше, и вот уже слышен шелест, как будто ветер играет ореховыми скорлупками, и виден слабый свет. Принц-пленник решился зажечь свечку? Бедняга, он же ослепнет, если будет всё время сидеть в темноте…

Повеяло сквозняком. Я ухватилась за край люка, ведущего наружу, вот голова моя поднялась над полом…

— Я знал, где тебя встречу, маг.

Посох дёрнулся в моей руке. Слишком поздно. Я так спешила, что не давала себе труда проверить, нет ли впереди опасности. Принц-деспот, стоящий перед опущенной клеткой, вскинул арбалет и выстрелил мне в лицо.

Стрела вонзилась в посох под самым навершием. Секунду мы стояли друг против друга — стрелок, разинувший от досады рот, и я, загородившаяся посохом. Оперение стрелы мышино-серого цвета подрагивало перед моими глазами.

Принц-деспот ни капельки не изменился со времени нашей последней встречи, разве что фигурный загар, повторяющий форму шлема, стал бледнее на скуластом жёстком лице. Секунда — и мой враг отступил за клетку, прикрываясь Принцем-пленником. Тот стоял, вцепившись в железные прутья, сильно прищурившись — единственный факел, закреплённый в стене его жестоким братцем, скорее мучил беднягу, чем позволял хоть что-то рассмотреть.

Принц-деспот встал так, чтобы пленник загораживал его от меня:

— Что ты за ловкая тварь, девчонка… Не двигайся. Я пристрелю и его, и тебя.

— Нет, — сказала я жалобно. — Пожалуйста, дяденька деспот, не стреляйте. Я сдаюсь.

И развела руки, будто открываясь. Навершие посоха обернулось к факелу на стене, и длинная холодная струя хлынула, как из поливальной машины.

Факел зашипел и погас, утопив зал в отвратительной вони. Трясясь, как мокрая мышь (мне до последнего мгновения казалось, что погасить факел не удастся), я отпрыгнула в сторону, а там, где я только что стояла, просвистел метательный нож.

Принц-деспот не видел в темноте.

Притаившись, я смотрела, как он бочком обходит клетку, пяля глаза и раздувая ноздри, занеся руку с ещё одним ножом.

Я стукнула посохом по стене и отскочила. Я думала, он метнёт нож туда, откуда слышен был стук, но мой враг оказался умнее. Вз-з-з! Всё повторялось, всё это уже было когда-то, но вместо того, чтобы расколоться надвое, нож пролетел мимо моей щеки и ударился в стену.

Я заставила себя рассмеяться:

— Ты забыл, с кем имеешь дело? Ты забыл, что раньше уже кидался в меня ножами и что из этого вышло?

— Я вижу тебя, — прошелестел он. Под его подошвой жирно хрустнула неосторожная смужелица. — Я вижу твои глаза.

Ёлки-палки!

Я прищурилась. Выдернула из посоха арбалетную стрелу. Кинула в Принца-деспота, но не попала.

— Твой волосатый слуга обманул меня, — мой враг стоял, глядя точно в то самое место, где я притаилась. — Он дал мне негодный ключ. Я был уверен, что вы больше не вернётесь, но — надо же! — какая удача… Ты знаешь, где подлинный ключ от Печати?

Холодок пробежал у меня между лопатками. До сих пор я была уверена, что ключ у Уймы. А где теперь Уйма? И что стало с ключом?

— Давай договоримся, — Принц-деспот безошибочно чувствовал смены моего настроения. — Чего ты хочешь? Вернуться домой. Хорошо, я согласен помочь тебе, только…

Он вытащил что-то из-за пазухи. Чирк-чирк — искра блеснула у него под руками, разгорелась в огонёк, и в ту же секунду порыв ветра из моего посоха загасил нарождающееся пламя.

— Ты любишь темноту? — он понимающе оскалился. — Я тоже. Но до определённых пределов. Подумай, что будет, если я велю своим воинам выколоть тебе глаза. Нечему будет светиться зелёным пламенем. Для тебя наступит темнота — навсегда! Навсегда!

Меня трясло. Я была свободна, с оружием в руках, и темнота была на моей стороне, но Принц-деспот становился всё сильнее. То ли он владел гипнозом, то ли сам был немножечко маг, то ли внутренняя его сила и жестокость лишали меня воли, но с каждой секундой я делалась всё слабее и нерешительнее, а враг — всё нахальнее и мощнее.

— Ты напрасно пришла сюда, деточка, — теперь он говорил мягко, по-отечески. — Волшебный посох и несколько фокусов… для настоящего мага это мало, очень мало. На что ты рассчитывала?

Он шёл вокруг клетки, и я тоже шла вокруг клетки, повторяя его путь, отступая. Принц-пленник поворачивался вслед за голосом брата. У него было напряжённое, очень несчастное лицо. Принц-деспот замолк, и несколько секунд было тихо, как будто никто из нас не дышал.

— Подумай, — снова начал мой враг. — У тебя ещё есть шанс, очень маленький, но всё же. Отдай мне ключ, и я пощажу тебя.

Я чуть было не сказала «У меня его нет», но в последний момент прикусила язык.

— Отдай, — глядя мне прямо в глаза, он протянул руку ладонью кверху.

— Я тебя убью, — сказала я, стараясь совладать с голосом. — Я могу убить тебя в любую секунду.

— Дурашка, — он ухмыльнулся во весь рот. — Ты не посмеешь. Ты в жизни не убивала человека и никогда не убьёшь — струсишь. Сейчас я подойду к тебе, и ты отдашь мне свой посох, а я за это распоряжусь, чтобы тебя не очень больно наказывали.

— Попробуй!

Он улыбнулся, обнажив белые зубы:

— И попробую. Ведь ты всего-навсего маленькая девочка, возомнившая себя магом. Иди сюда!

Он резко шагнул вперёд. Я отскочила. Он преследовал меня — в темноте! Я сделала над собой усилие и перестала смотреть ночным зрением. Мои глаза погасли, но я и сама ослепла — в этом зале не было ни огонька, ни отблеска, а ведь бедный Принц-пленник сидел тут годами!

Я затаилась. Мой враг был неподалёку. Он затаился тоже. Во всём зале не было слышно ничего, кроме шелеста смужелиц и тяжёлого дыхания Принца-пленника в клетке.

— Теперь ты ничего не видишь, — удовлетворённо прошептал Принц-деспот. — Не страшно?

Он сделал ошибку, когда заговорил. Теперь я точно знала, где мой враг, и рванулась прочь, топча смужелиц, огибая клетку — в темноте, наугад. Он кинулся за мной, но не догнал. Остановился.

— Ты удираешь, отважный маг. Недолго же тебе осталось бегать, — в его голосе прорвалось раздражение. — Погоди…

В темноте заскрипело колёсико арбалета. Я нащупала прутья клетки. Горячая рука коснулась моей руки — я чуть не заорала. Удивительно, как в таком стылом холоде, темноте и безнадёжности у Принца-пленника могут быть такие горячие руки!

— Прятки — детская игра, — бормотал деспот. — Попрощайся со свободой, девочка. Я не стану тебя убивать. Я посажу тебя в клетку, и ты будешь сидеть там одна, день за днём, месяц за месяцем, в полной темноте. Ты будешь выть от тоски. Ты забудешь человеческие слова и разучишься говорить. И ты никогда-никогда не вернёшься домой!