Книга Легко ли быть человеком. Сказки для взрослых - Людмила Кузнецова-Логинова

Хозяева дачи баловали своих любимцев, бегали на птичий рынок и покупали белкам то, что советовали специалисты, а потому белки были здоровы, веселы и с нежностью относились друг к другу. Хозяева часами могли любоваться их природной грацией, живостью и интересом к окружающему миру, которым было наполнено каждое мгновение жизни зверьков.

Как-то раз, работая в саду, женщина присела на скамейку – белочка тут же скакнула к ней на колени. Очень осторожно женщина стала кончиками пальцев гладить нежную шелковистую шкурку. Белочка что-то грызла, поглядывая глазками-бусинками на хозяйку, и не делала попыток убежать. Женщина дотронулась до брюшка животного: твердое, плотное, оно приводило в умиление и говорило о том, что в молодом семействе скоро появится пополнение.

Вечером она поделилась с мужем своей догадкой, и они утроили свою заботу о зверьках. И действительно, через какое-то время появилось в беличьей семье потомство, пока еще непонятно было, сколько там бельчат в дупле, но писк и возня говорили, что их несколько, а когда малыши подросли и появились «на людях», то стало ясно, что их трое и все ужасно хорошенькие. Теплые солнечные комочки целыми днями прыгали по веткам деревьев и совсем не боялись людей. Кормили их пока родители, и очень трогательно было наблюдать за их семейной жизнью. Малыши были здоровы, озорны и послушны, хлопот и забот никому (ни родителям, ни людям) не доставляли, а вот повседневность своим присутствием они украсили. Муж даже заметил за собой, что он старается больше времени проводить на даче и не просто на даче, а именно на воздухе, на природе.

Как-то раз белки-родители появились у кормушки с маленьким комочком. Уверенно прыгнув в нее, отец начал показывать своему дитяти, как грызть орехи и семечки, насыпанные щедрой хозяйской рукой. Мать легонько подтолкнула бельчонка к кормушке. Осторожно и недоверчиво он взял в лапки семечку и отправил в рот – четыре пары глаз с тревогой смотрели на него. Не только родители – люди замерли, не дыша, боясь вмешаться в великое чудо природы – переход на самостоятельное пропитание, а значит, и во взрослую жизнь.

Бельчонок довольно быстро привык к самостоятельности и уже один, без родителей прибегал к кормушке, семья же его вдруг в один прекрасный день исчезла и больше уже не появлялась. Так уж заведено в беличьих семьях: каждая белка имеет свой ареал, и другие на пребывание в нем не посягают, а посягнувшие, даже если это родители, изгоняются выросшими чадами. С точки зрения человека, это ужасно, жестоко, но в мире животных очень много жестокости и того, что неприемлемо в мире людей.

Итак, наш бельчонок остался один, но хозяева дачи установили негласную опеку над ним. Интересно, знали ли об этом настоящие родители малыша? А вдруг знали и потому спокойно предоставили ему возможность жить без них, не опасаясь за него и уверенные в том, что он не погибнет? Как бы то ни было, бельчонку теперь предстояло жить и выживать в одиночку. Но у него был свой дом, подаренный ему родителями, рядом кормушка, всегда полная всяких вкусностей.

Однажды малыш так наелся, что уснул прямо в кормушке, и супруги хохотали до слез, увидев развалившегося на куче орехов и семечек бельчонка, спавшего как убитый. Сначала-то они испугались – а вдруг и впрямь убитый, но, наклонившись, услышали такое могучее похрапывание, что и мужику впору. Он спал без просыпу до самого вечера, и только прохлада, пришедшая из леса на закате солнца, и вечерний гомон птиц смогли его разбудить.

– Как я ему завидую, вот бы мне так спать, – сказала женщина, с улыбкой глядя на одуревшего от сна и оторопевшего зверька. – Вот кому не надо снотворного, он и так спать горазд. А тут глотаешь, глотаешь таблетки, а сна как не было, так и нет.

– Да и я бы так спать не отказался, – рассмеялся супруг, – аж завидки берут, как у него это здорово получается.

В общем, малыш подрастал и потихоньку превращался в весьма симпатичную зверушку. Людей он вовсе не боялся, он знал их с самого рождения; за пределы подаренного ему родителями удела он не выходил, так что опасность, подстерегающая диких зверей в лесу, ему не грозила. У хозяев даже собаки не было, а потому жизнь ему улыбалась во всех своих проявлениях. Пока. Что-то будет дальше?

А дальше было вот что: бельчонок привел подружку. Утречком супруги вышли в сад, глядь, а там две белочки у пустой кормушки их ждут. Скорей кормите постояльцев, дорогие хозяева, с голоду даже мухи дохнут, не то что такая прелесть, как белочки. Хозяева и бросились скорее в свои закрома, как говорится, все, что в печи, на стол мечи. Навалили полную кормушку, ешьте на здоровье. Приналегла молодежь на харчи, за уши не оттащишь. А муж с женой стоят рядом, радуются. Вот это аппетит, им бы такой, враз бы все болезни исчезли, если к тому же после такой еды весь день прыгать и скакать, как белка в колесе.

– Со сношенькой тебя, – ложась вечером спать, сказал хозяин, – красивая подружка у нашего пацана, один хвост чего стоит.

– Хвост правда хорош, – отозвалась жена, расчесывавшая волосы на ночь. – А там поглядим, что жизнь покажет.

– Да, свекруха ты неважная, – покрутил головой супруг, – даже к зверью ревнива, а нашу сноху вообще затюкала.

– Зинку-то? – обернулась к нему жена. – А чем я ей не хороша? Слова плохого не сказала.

– Вот то-то и оно, что слова ей не сказала. Ходишь по дому туча-тучей, девчонка от страха дрожит, а ей рожать скоро.

– Слушай, – не обращая внимания на сказанное мужем, подхватилась женщина, – а ведь правда, ей скоро рожать, как бы и наш бельчонок нам приплод не принес в это же время. Сколько там белки детенышей вынашивают?

– А я почем знаю, – пожал плечами муж, – давай в научную литературу сунемся, может, там ответ найдем.

В общем, они сами все решили, семью беличью сложили и даже стали прибавления семейства ждать. А на деле все так легко не получалось. Хвост у бельчонка стал какой-то куцый, драный и невзрачный, зато у его подружки – длинный, пышный, чудного желтоватого окраса и сверкал на солнышке, впрочем, как и вся шкурка. Ушки у нее были остренькие, с забавными кисточками, которые так и хотелось теребить без конца. Изящная, с пышной шерсткой, она только остренькой мордочкой напоминала почему-то хищницу, а так вся была очень славненькая. Бельчонок обмирал, смотря на нее своими глазками-бусинками.

Он привел ее к кормушке, и она грациозно начала грызть приготовленную для него снедь, а он почему-то сидел в сторонке и наблюдал, но разделять трапезу с ней не стал, да и она не приглашала. Потом он подвел ее к дуплу, в которое изящное создание скользнуло с легкостью перышка. Что было дальше, хозяева не видели, но благополучием там и не пахло: бельчонок сидел на суку возле дупла, а из него летел разный мусор, накопленный предыдущими жильцами. Молодуха деятельно обустраивалась, а бельчонок жался к стволу дерева, большей частью сидя на суку во время генеральной уборки. В кормушке тоже всем распоряжалась хорошенькая белочка.