Книга Секретный удар - Алекс Орлов

– Мне нечего добавить, сэр!

– Мне тоже, – сказал капитан Хопс и, подняв пистолет, выстрелил Бозе прямо в лицо. Тело лейтенанта гулко ударилось о стену и повалилось на пол.

Мелани вскрикнула, а стоявший рядом с Бозе пилот закрыл глаза и стал что-то быстро шептать.

– Что это ты делаешь, приятель? – спросил его Хопс.

– Я… я пытаюсь вспомнить, как зовут этих людей… – ответил пилот.

– Что значит пытаюсь? Я тебя только что увидел, и ты уже начинаешь меня раздражать!

– Ми… минуточку, сэр! Минуточку!

По лицу перепуганного пилота текли крупные капли пота, он тяжело дышал, пытаясь заставить работать свою память.

– Ну? – нетерпеливо спросил Хопс, поигрывая пистолетом.

– Да, вот! Этот с разбитой мордой – солдат Фриц Шлезвиг, в госпитале прислуживал. Баба – медсестра Сара Пео, а молодой – он самый главный и опасный, сэр! Его зовут Бруно Литвинов, он майор в службе охраны самого советника Скинхока!

– Вот как? – Капитан Хопс повернулся на каблуках и внимательно посмотрел на Гэри – Это сюрприз, притом очень приятный…

Имперские солдаты сейчас же шагнули к Гэри и крепко схватили его за локти.

– Ничего добавить не хочешь? – повернулся Хопс к пилоту.

– Нет, сэр! – с готовностью ответил тот.

– Ну ладно. – Хопс вздохнул и выстрелил несчастному в грудь. Понаблюдав за последними судорогами убитого, он шагнул к последнему пилоту и с долей участия в голосе спросил:

– Ну что, поможешь нам?

– Чем… смогу, сэр… – ответил побледневший пилот.

– Я понимаю твой страх, но нам нужна информация. Кто эти люди? – Хопс снова указал на троицу пассажиров.

– Я… я… не могу ничего добавить, сэр… Я знаю не больше Бланше…

– Бланше? Ах, ну да. – Хопс тронул ногой тело убитого пилота. – Он больше ничего нам не скажет. И не споет… И не…

– Сэр, Бах и Кубештерн очень слабы. Боюсь, мы должны поторопиться, – решился перебить начальника широкоплечий сержант.

– Ты сбил меня с мысли – это плохо. – Хопс вздохнул. – Но коль скоро нашим товарищам требуется помощь, я тебя прощаю… Забирайте пленных! – скомандовал капитан и, убрав пистолет в кобуру, взглянул на уцелевшего пилота: – А ведь ты полагал, что я тебя пристрелю, правильно?

Пилот молча кивнул – Я и сам так думал, но как-то… не сложилось.

66

Тяжелая дверь лязгнула замками, зажужжали блокировочные механизмы, и все стихло.

– Здесь есть стулья, – сказала Мелани и присела на холодную металлическую банкетку. Гэри остался стоять, а Байферс стал прохаживаться из угла в угол. В темнице загорелся свет, стало веселее. Гэри подошел к стене и стал читать надписи, оставленные прежними узниками.

«… До казни три дня. Как же хочется жить…» «… А самый страшный здешний палач – Фриндлер. Он ломает кости медленнее остальных. Теперь я калека, но надеюсь, ему воздается…» Надписи не способствовали поднятию настроения. Гэри обратился к Байферсу:

– Что будем делать? Расскажем всю правду?

– Наша правда их не устроит.

– Почему?

– Кто поверит, что мы обычные солдаты, которым повезло и они сумели обмануть Департамент безопасности Конфедерации? На тебя указали как на майора Литвинова, и им приятно думать, что ты и есть приближенный советника Скинхока. Они попытаются завербовать тебя – такой агент бесценен.

– И что мне делать, соглашаться?

– А что тебе остается? Если станешь им рассказывать, как продавал у себя дома цветочные семена, они умрут от хохота.

– Откуда ты все это знаешь, Байферс? – неожиданно спросила Мелани. – Про вербовки эти…

– Я много пожил, док, и много повоевал. Кое-что слышал, другое видел сам. – Эрик, немного помолчав, улыбнулся: – В чем дело, док? Вы меня в чем-то подозреваете?

– В чем тебя подозревать? Разве что в краже оре-хов… – Мелани покачала головой. – Я устала. Я так устала от всего…

– Если Гэри немного покочевряжится, а потом примет их условия, то у нас будет шанс смыться. Тогда все устроится, док. Мне больно смотреть, как вы мучаетесь, – сказал Байферс.

В душе он снова был агентом Джудом, но решил пока не открываться перед имперцами. Да, у него в активе было устранение Ирэн Готье, однако сейчас ему светил выход на советника Скинхока. В любом случае в запасе останется «красное масло» Гэри Апача, а это дорогого стоит. И вот тогда полковничья пенсия и всяческие почести. Это в Конфедерации полковники ходили голодранцами, а в Империи полковники значили немало.

«Интересно, а почему во время штурма уиндера не произошло ничего „такого“? – неожиданно подумалось Байферсу. – Почему никого не разорвало на части, как у нас это заведено?» – Интересно, а почему во время штурма ничего не случилось? – неожиданно спросил Гэри.

Агент Джуд резко повернулся: уж не читает ли Апач его мысли?

Ответить Гэри никто не успел. На двери застрекотали замки, и она с легким шипением открылась.

– Пленные – на выход! – Эхо окрика охранника отразилось от стен пустого помещения.

Пришлось подчиниться. В узком, пахнувшем пересушенным воздухом коридоре их ожидали четверо солдат морской пехоты и седой, очень важный пол-ковник.

– Господа военнопленные, – начал он, – вам предоставляется возможность встретиться с командующим 18-м Гвардейским легионом лордом Стромбергом. Большая просьба не задавать ему идиотских вопросов и вести себя достойно.

– А каких, простите, идиотских? – поинтересовался Гэри.

– Каких идиотских? – полковник посопел, уставив глаза к потолку, затем ответил: – Ну, например, когда вас будут кормить или в чем вас обвиняют, и так далее… И еще – помните, за вами будут следить сотрудники службы охраны командующего и любая попытка приблизиться к лорду Стромбергу может стать для вас смертельной… К вам, майор Литвинов, это относится в первую очередь. Мы здесь весьма наслышаны о ваших фокусах.

Гэри был вынужден угрюмо кивнуть, хотя он понятия не имел ни о каких фокусах.

«И почему у нас под рукой не оказалось других документов? – мысленно посетовал он. – Неизвестно, что наворотил при жизни этот Бруно Литвинов, а мне теперь расхлебывать».

Полковник и четверо конвойных долго водили пленников по обходным коридорам, чтобы сбить их с толку, однако Гэри легко запоминал все повороты, поскольку его новое зрение записывало маршрут на вживленные чипы. Причем сам Гэри обнаружил эту функцию не сразу. Он лишь подумал, что неплохо бы запомнить все повороты и подъемы на лифтах, и тем самым включил процесс записи.

На стенах, стойках и лифтовых платформах – повсюду встречалось клеймо с надписью "Разведывательный корвет БТС-189 «Паулитц». Это позволяло хоть как-то определить свое местонахождение.