Книга Цена всех вещей - Мэгги Лерман

— Ты пытался побить Маркоса?

— Он хандрит. Думаю, он хотел, чтобы я его побил. И до сих пор мне казалось, что я могу. Я просто не пробовал.

— О каком заклинании ты говоришь?

— Не знаю. Заклинание. Про это я и пытаюсь сказать.

Я отшатнулась к двери.

— Ну, я все равно ничего не знаю. Но тебе ведь стало лучше, да, Кэл? Поговорим позже. Позвони мне ночью, обещаю ответить.

Кэл покачал головой:

— Это вторая проблема. Я теперь сплю всю ночь.

— Здорово!

— Нет, не здорово. Я всегда считал, что у меня асомния[24] — Он скрестил руки на груди и раздраженно покачал головой. — Сам не понимаю, зачем я сюда пришел. Не буду тебя больше беспокоить.

Сцепив зубы, я смотрела, как он уходит. Казалось, Кэл вот-вот споткнется на ступеньках и упадет. А потом мое беспокойство сорвалось с крючка и перекинулось на остальных моих друзей. Друзей, от которых не было никакой пользы. Как бы то ни было, Кэл не упал и благополучно ушел прочь. Да, он заболел, но после нашего разговора ему стало лучше.

По пути на веранду я услышала смех. Возможно, мне удалось поднять девочкам настроение своим жизнерадостным трепом, а может, Ари с Дианой решили оставить прошлое в прошлом и вернуться к нормальной жизни. А потом, подойдя поближе, я услышала третий голос. И он был очень хорошо мне знаком.

— …обнаружила, что все вокруг совершенно другое, иногда пугающее, иногда чересчур тесное и незнакомое. Мне тоже бывало одиноко.

— Но это стоило того? — спросила Ари.

— О, да. Одиночество — это неплохо. Есть время разобраться в себе.

На глаза навернулись слезы, и я зажала рот рукой. Мина ничего не знала об одиночестве.

— Конечно, это звучит как клише, но я даже не представляла, насколько огромен мир. И насколько он стар. Я видела крепости, которые стоят уже много веков. Горы, которые пережили не одну эру. — Она тихонько рассмеялась. — Это даже приятно: бывать в разных местах, видеть людей, которым наплевать на твою болезнь и которые даже не посмотрят в твою сторону, случись тебе умереть.

— Я понимаю, о чем ты говоришь, — сказала Ари. — Люди, конечно, не считают, что я скоро умру, зато на меня всю жизнь смотрят как на нечто хрупкое. Словно я в любую секунду могу начать биться в истерике и рыдать. — Она сделала паузу. — Кроме тех моментов, когда я танцую.

— Никогда ничего такого о тебе не думала, — сказала Диана.

— За это я тебя и люблю.

Я понимала, что мне надо прекратить подслушивать и выйти к ним. Заклинание не предназначалось для того, чтобы возвращать мне друзей, и Мина могла продолжать болтать с ними сколько угодно. Но я оперлась о кухонный стул и задержала дыхание.

— А ты правда когда-то истерически рыдала?

— Нет! — В голосе Ари звучало презрение.

— Я плакала достаточно за нас обеих, — сказала Диана.

— Плакать не так уж плохо, как кажется. Я рыдала в Индии целую неделю напролет. Примерно на третий или четвертый месяц я больше не могла выносить поезда и жуткие хостелы. Плюс все почему-то считали, что я должна знать хинди. Я жутко скучала по дому. А потом мне вдруг стало стыдно за свою расхлябанность. Ведь я сделала это. Я была здесь, и притом не больная. Я воплотила свою мечту в жизнь, а теперь страдала от отсутствия комфорта, получается так? Но у тебя не получится всегда быть умиротворенной, милой и ловить дзен круглые сутки. Это просто невозможно.

— Мне нравится, девочки, как вы рассуждаете о том, что необходимо позволять себе плакать, — сказала Диана, и я услышала слезы в ее голосе. Как будто разговоров о слезах им было достаточно для того, чтобы возродиться к жизни. — Словно бывают моменты, когда вам кажется: «О, я такая несчастная, но, думаю, я не буду плакать, только не сегодня».

— Диана! — воскликнула Ари. Послышались звуки шутливой потасовки и смех. Я услышала, как Ари забралась в гамак к Диане. Небо потемнело. Я пряталась слишком долго. Им как минимум следовало побеспокоиться о том, куда я пропала.

Но их это не волновало.

Я оттолкнула стул, который с грохотом рухнул на пол, и ворвалась на веранду. Диана и Ари посмотрели на меня.

Они лежали в гамаке вместе. Мина сидела в шезлонге, и пирсинг в ее брови поблескивал в свете фонариков. Я заговорила прежде, чем она успела издать хоть один звук:

— Эй, девочки, прошу прощения. О, Мина, а ты что здесь делаешь?

— Просто зашла сказать «привет».

— Ну, привет. Просто ты не вовремя, мы тут как раз кое-что затевали.

— Ничего подобного, — возмутилась Ари. — Мина, а ты вернулась окончательно или только на лето?

Мина откинулась на стуле, поудобнее устраиваясь на сиденье.

— В мае этого года я закончила первый курс Мичиганского университета. По-хорошему, это мог бы быть и второй курс, но химия снизила мои баллы на вступительных экзаменах.

— Так же, как и кругосветное путешествие, — заметила я, однако все поняли мою фразу в прямом смысле. Мина, которая должна была заметить подтекст, лишь улыбнулась.

— Я и не ожидала, что у меня там будет расписание уроков, — сказала она, в миллионный раз коверкая смысл моей фразы.

А смысл вот в чем: не только рак может отдалить от тебя людей. Иногда это просто чертова Индия. Мине стало лучше, и она тут же меня бросила, больше тут не о чем говорить.

— Кто звонил в дверь? — спросила Мина.

— Кэл.

На лице Дианы не дрогнул ни один мускул.

— Ты все еще с ним встречаешься?

— Ты встречалась с Кэлом Уотерсом? — спросила Мина.

— Нет — я хочу сказать, да, возможно, мы и встречались, но теперь уже все.

— О мой бог, Кейтелин, не могу поверить, что ты мне ничего не сказала.

— Нечего и рассказывать. — Кроме того, что я целовалась с его братом, прости, Диана.

— И чего он хотел? Ты же не бросила его прямо сейчас, так ведь? — спросила Мина.

— Нет, конечно, нет. — Все уставились на меня, ожидая услышать подробности. Но как я могла объяснить, что он заболел и нуждался в том, чтобы меня увидеть, сам не зная почему. — Он… он сказал, что Маркос пытался его избить.

— Что? Почему? — воскликнула Ари. Диана выглядела так, Словно ей хотелось выпасть из гамака и тут же провалиться под землю.

— Он сказал, Маркос хандрит. Возможно… возможно, он скучает по Ди. Это было бы неплохо, верно? То, что его это мучает, верно?

Лицо Дианы дрогнуло, и она уткнулась в складки гамака.

— Кэл приходил сказать, что Маркос скучает по Диане? — спросила Ари.