Книга Гунны. Грозные воины степей - Эдвард А. Томпсон

Именно поэтому создается впечатление, что купцы Восточной Римской империи думали о такой же выгоде. Перед появлением гуннов пограничные города на Дунае активно торговали с вестготами, которые в то время жили севернее Дуная. Без этой торговли вестготы вряд ли выжили бы, поскольку после трех кампаний императора Валента в 367 – 369 годах Атанарих был готов сдаться; согласно источникам, «торговля прекратилась, и варвары страдали из-за отсутствия самых необходимых товаров». Однако вестготы практически ничего не могли предложить в обмен на необходимые товары в отличие от гуннов во времена господства Аттилы, которые получали ежегодную дань от Феодосия П. Во время своего правления царь Сасанидского Ирана Пероз[88]согласился разделить судьбу с небольшой группой гуннов на границе своей страны, вероятно, в надежде получить выгоду от грабежей, которыми занимались его партнеры.

Вот что пишет Прокопий Кесарийский об этих гуннах, называемых эфталитами: «Эфталиты являются гуннским племенем и называются гуннами, однако они не смешиваются и не обращаются с теми гуннами, о которых мы знаем, поскольку не граничат с ними и не расположены поблизости от них, но соседствуют они с персами у северных их пределов, там, где у самой окраины Персии есть город по имени Горго. Здесь из-за пограничных земель они обычно воевали друг с другом. Они не кочевники, как другие гуннские племена, но издавна живут оседло на плодоносной земле. Они никогда не вторгались в землю римлян, разве что вместе с индийским (персидским) войском. Среди гуннов они одни светлокожи и не безобразны на вид. И образ жизни их не похож на скотский, как у тех. Ими правит один царь, и обладают они основанным на законе государственным устройством, живя друг с другом и с соседями честно и справедливо, ничуть не хуже римлян или персов. Но богатые из них приобретают дружину, порой до двадцати человек, а то и больше, члены которой навсегда становятся их сотрапезниками, разделяя и все их богатства, так как в данном случае имущество у них становится общим. Когда же тот, у кого они являлись дружинниками, умирает, эти мужи по существующему у них обычаю живыми ложатся с ним в могилу». Жизнь Пероза, как мы знаем, была сопряжена с рисками и опасностями, и он, вероятно, сожалел о крахе империи Аттилы. (Автор оригинально трактует исторические события. Пероз был разбит эфталитами, взявшими его в плен, уплатил им контрибуцию, а также районы городов Мерв, Балх и Герат. – Ред.)

И наконец, некоторые германские «короли» (верховные вожди. – Ред.) были относительно удовлетворены своим положением при Аттиле. Это, конечно, не больше чем предположение, но если на самом деле их не устраивало такое состояние дел, то тогда они странным образом не замечали преимуществ своего зависимого положения.

Появление гуннов не освободило новые социальные и производительные силы, которые могли изменить положение Римской империи. Гунны просто не могли этого сделать (как и правители германских племен, и даже императоры Восточной Римской империи) – то есть так изменить положение земледельцев (крестьян), чтобы привести к их окончательному освобождению. Тем не менее дальнейшее изучение социальной истории Восточной Римской империи показало, что в критический момент истории гунны сыграли важную (пусть даже и невольно) роль в сохранении Восточной Римской империи. В древние времена в связи с нехваткой средств производства земля сосредотачивалась в руках ограниченного числа людей, и нам известно, что в V веке относительная беспомощность Западной Римской империи в значительной степени объясняется именно этим фактом. Землевладельцы оказались настолько сильны, что правительство ничего не могло с ними поделать. Однако в Восточной Римской империи оппозицию крупным землевладельцам составлял довольно мощный и богатый класс купцов, торговцев, ремесленников и т. п. Мы вполне можем предположить, что существование империи гуннов и политика Феодосия II и Хрисафия в отношении этой империи усилили положение этого класса в ущерб земельной аристократии. После проведения тщательного исследования социальных отношений Восточной Римской империи можно предположить, что борьба между правительством и земельной аристократией откладывалась в значительной степени из-за гуннов. У купца из Виминация не было особых причин испытывать благодарность к Феодосию, поскольку торговцы пограничных городов понесли колоссальные убытки во время войн 441 – 443 и 447 годов. Однако тот же самый купец преуспевал в тридцатых годах в Виминации, чего, естественно, не случилось бы, если бы Маркиан вступил на трон двадцатью годами раньше и начал проводить свою политику, когда Аттила был еще молодым человеком. Несмотря на опустошение пограничных городов, торговля продолжалась, поскольку в противном случае гунны просто не выжили бы. Существующий уровень знаний о гуннах не позволяет нам настаивать на выводах, подобных этому. Однако хочется спросить: кто же все-таки извлекал выгоду из 2100 либр золота, которые ежегодно получали гунны? Гунны вымогали деньги, потому что хотели тратить их.

3

Бюри занимался вопросом последствий и значения господства гуннов, и с его выводами согласились Алфельди и другие ученые. Бюри утверждает, что существование империи гуннов «помогло сдержать процесс германского расчленения империи». Во-первых, гунны, завоевав германские народы Центральной Европы и удерживая их в руках, на многие годы ослабили давление на римские границы. Правда, сами гунны опустошали римские провинции и на Востоке и на Западе, но, по мнению Бюри, эти набеги были не страшнее, если бы совершались германцами. В начале V века Италия почти полностью избавилась от нападений варваров из Дунайского бассейна. Нападения возобновились только в 452 году. Мы знаем, что после смерти узурпатора Иоанна в 425 году германцы редко совершали грабительские набеги в Галлию, и это, конечно, напрямую было связано с гуннами, завоевавшими германцев. Во-вторых, и Восточная и в особенности Западная Римские империи активно использовали гуннов в качестве наемников, которые, по словам Бюри, были «неоценимым ресурсом в борьбе с германскими врагами», такими как вестготы и бургунды.

По мнению Бюри, гунны фактически отсрочили крах Римской империи. Следует отметить, что утверждение Бюри совпадает с выводами, сделанными в предыдущем абзаце. Мы опытным путем пришли к этому выводу, изучая гуннов относительно внутренних условий Восточной, а не Западной Римской империи. Бюри пришел к этому выводу после изучения внешних отношений империи в целом. Однако следует внести некоторые поправки в рассуждения Бюри. Мы допускаем, что при Аттиле гунны сдерживали германцев, но это относится к периодам до и после Аттилы. Если бы гунны не появились, то трудно представить какие-то катаклизмы, которые еще больше встряхнули бы Европу, чем те, которые были вызваны перемещением кочевников на Запад в 376 – 378 и 405 годах. Две эти даты – ориентиры в процессе распада империи. Когда готы пересекли Дунай и сражались при Адрианополе и когда вандалы, аланы и свевы пересекли Рейн, Римская империя очень быстро стала отличаться от той, какой она была, скажем, при Юлиане[89].