Книга Евангелие любви - Колин Маккалоу

Наконец немногим более чем за час до записи шоу Кристиан и Кэрриол оказались в зеленой комнате. Позже Джошуа станет знатоком таких помещений и будет вспоминать его как самое удобное и сделанное с самым большим вкусом. Большие удобные кресла мебельной фирмы «Виддикомб», повсюду расставлены кофейные столики, на них вазы с только что срезанными цветами. В комнате не меньше шести мониторов – чтобы с каждого кресла был виден экран. У одной стены небольшой бар с зеркалами, за стойкой смазливая девушка в униформе. Кристиан отказался от всего, кроме кофе, опустился в первое попавшееся кресло и обвел глазами помещение с интересом человека, занимающегося убранством и внутренним дизайном домов.

– Почему мне здесь хочется говорить шепотом? – спросил он Джудит с нескрываемым удивлением.

– Здесь святая святых, – ответила она с улыбкой.

– О да. – Он огляделся, но уже по-другому. – Здесь, кроме нас, никого нет.

– Потому что вы первый гость. Первого гостя заставляют ждать выхода не меньше часа. Наберитесь терпения, остальные подойдут.

И они подошли. Появление других гостей стало для Джошуа интереснейшим уроком. Все явились с сопровождающими, некоторые с целой свитой, и по тому, как среди присутствующих вдруг пробегала искра любопытства к вновь прибывающим, среди них были весьма знаменитые. Люди здесь знали себе цену, их окружал звездный ореол, в отличие от простых смертных, следящих за ними на экранах телевизоров у себя дома. Друг с другом не общались, разговаривали только с теми, с кем пришли. Но взгляды на других бросали и держали ушки на макушке, стараясь уловить обрывки фраз. Нервно жестикулировали, барабанили пальцами по столам, словно не знали, куда их деть. Во всех чувствовалось какое-то виноватое превосходство и легкая тень страха. Эти программы, заключил Кристиан, были для собравшихся чрезвычайно важны.

За полчаса до начала шоу появилась еще одна юная помощница продюсера и пригласила Кристиана, как она выразилась, на макияж. Он послушно отправился за ней, а Джудит при этом с победным видом обвела глазами остальных, отчего все почему-то почувствовали себя немного не в своей тарелке.

Сидя в зубоврачебном кресле, Джошуа ощутил себя бородавкой или жировиком, а пожилой гример в это время что-то бормотал себе под нос об угрях и крупных порах, продолжая покрывать позолотой эту отчаянно бесперспективную лилию.

– Имбирный пряник, – внезапно сказал Кристиан.

Руки гримера замерли; он посмотрел на него в зеркало, точно в первый раз признав в предмете своих стараний человека.

– Имбирный пряник? – эхом отозвался он.

– Я пытался представить себя лилией, – объяснил Джошуа, – но это слишком смешно. Лилией я никак не могу быть – слишком много приходится работать. А вот имбирным пряником пожалуй.

Гример пожал плечами, потерял интерес к сознанию, таящемуся под покровом обрабатываемого им лба, и постарался побыстрее закончить с чудаковатым гостем.

– Все, док! – Жестом фокусника он сдернул с Джошуа простыню.

Тот иронически посмотрел на себя в зеркало: на десять лет моложе, кожа намного глаже, мешков под глазами нет, сами глаза каким-то таинственным образом стали казаться больше.

– Тридцать лет вместо сорока. Спасибо, – поблагодарил он и с очередной, уже третьей провожатой углубился в сплетение коридоров. Вернувшись в зеленую комнату, опустился в кресло и повернулся к Джудит: – Много лет так не радовался себе.

Она одобрительно посмотрела на него.

– Теперь вы больше выглядите на свой возраст. Здорово.

На этом разговор закончился. Пока Джошуа отсутствовал, картинка на мониторах изменилась: в ранее пустой студии появились зрители. Мэннинг Крофт начал их разогревать, и они все чаще и естественнее смеялись.

Боба Смита Джошуа не увидел, потому что, как только прозвучали первые фанфары, возвещающие о начале шоу, и началась запись, за ним пришла четвертая помощница продюсера и увела из зеленой комнаты.

Со всех сторон обволакиваемый каким-то настойчивым шепотом, он стоял там, куда его поставили, за шоколадного цвета занавесом из такого плотного шелка, что материал красиво и убаюкивающе сонно висел без единой складки.

– Ждите, пока не подадим сигнал, и тогда выходите на сцену. Там остановитесь, повернитесь к зрителям и улыбнитесь – пожалуйста, как можно радостнее! Затем следуйте на подиум. Боб Смит поднимется, чтобы пожать вам руку, и вы сядете в кресло справа от него. Когда появится следующий гость, вы освободите стул и переместитесь на ближайший к вам край дивана. Когда войдет третий гость, передвинетесь на одно место и так далее. Понятно?

– Понятно, – ответил Джошуа слишком громко.

– Тс-с-с….

– Прошу прощения.

Закончился первый обмен шутками между Смитом и Крофтом, в зале послышался смех. Смит вышел на середину сверкающего пространства между тем местом, где за занавесом прятался Кристиан, и пока еще пустым подиумом, за которым размещался задник, изображающий мерцающий в свете ярких прожекторов студии закат солнца в Атланте.

Кристиан не расслышал вступительного монолога, потому что стоявший с ним рядом мужчина крепко схватил его за руку и представился продюсером шоу.

– Большая честь, доктор Кристиан, устроить такой эксклюзив, – зашептал он. – Вас раньше не снимали на телевидении?

Джошуа покачал головой, и на него немедленно посыпались приглушенные советы, как правильно себя вести:

– Все очень просто, если сосредоточиться на Бобе и не обращать внимания на камеры.

Монолог продолжался, публика пришла в неистовство. Подюсер все еще держал Кристиана за руку.

– Будьте занимательны, обаятельны, остроумны и старайтесь, чтобы Боб хорошо выглядел. – Продюсер разжал пальцы и вытолкнул Джошуа на ярко освещенную сцену.

Кристиан вспомнил, что через несколько шагов надо остановиться и улыбнуться зрителям, затем преодолеть пустое расстояние между занавесом и подиумом. Боб Смит уже успел устроиться за столом и теперь поднялся навстречу гостю, чтобы пожать ему руку и поприветствовать на своем шоу. Джошуа сел и бросил взгляд на веселые, любопытные лица зрителей слева от него, удивляясь, почему их не усадили так, чтобы они могли смотреть друг на друга. Ему казалось страшно неудобным изгибаться в такой неестественной позе.

Боб Смит взял экземпляр «Бога проклинающего». Художественный отдел издательства «Аттика пресс» придумал замечательную обложку. На белом поле красные буквы и зазубренная серебристая молния, бьющая сверху справа налево и пронзающая название и имя автора. Обложка заполнила все поле экранов – эффектная, выразительная.

Звезда шоу был не в настроении, но об этом никто бы не догадался, даже его гость, который и стал источником этого недовольства. Серьезный человек, с серьезной врачебной темой и серьезным содержательным разговором, и все это составляло первый сюжет программы. Не было случая, чтобы шефы канала отмахивались от его обоснованных возражений. Но на этот раз он протестовал впустую, заявляя, что доктор Кристиан не соответствует философии шоу. Что зрители, послушав этого человека пять минут, переключат телевизоры на другую программу и что ему, Бобу Смиту, и его шоу подкладывают самую большую свинью. Продюсер и босс продюсера только кивали, пока он метал громы и молнии, потом заявили, что Кристиан в любом случае появится в его передаче и ему надлежит обставить его выход самым наилучшим образом.