Книга Я клянусь тебе в вечной верности - Мария Сакрытина

– И я бы на вашем месте держал его на наркотиках, – продолжал лорд Роберт, недавно обзаведшийся должностью канцлера. – Пока ведётся показательное следствие и пока старый лис Джереми не перестанет мутить армию…

Рэй повернулся к нему.

«Вы обещали мне полную поддержку военных».

Сэр Роберт поморщился.

– Чудесно, Ваше Величество, я могу преподнести вам армию на блюдечке, но вы потеряете аристократию. Я уже говорил вам, что половина генералов – выскочки из низов? Цвет рыцарства Мальтии больше предпочитает сиять на турнирах, а не вести солдат в бой. Мы сами можем собрать около трёх тысяч солдат – и то, если вооружим наших крестьян. Но кто тогда будет собирать урожай? Сейчас самое время, и наши поля сгниют, если их оставить, а зимой будет голод. Вы понимаете, во что это выльется? К тому же регулярная армия предана этим самым генералам из выскочек куда больше, чем нам, и, как вы понимаете, они все пойдут не за вами, а за этим юным кретином, – сэр Роберт кивнул в сторону комнаты Ланса, – и его знаменитым опекуном. Поэтому заставьте вашего друга принести вам присягу наркотиками или этой самой дружбой. Тогда и армия, и аристократия будут у вас в кармане.

Рэй мрачно смотрел на свои подрагивающие пальцы.

– Малодушие – порок для короля. А вы ведь хотите стать хорошим королём?

Рэй поднял на него глаза. Не будь род Боттеров в родстве по материнской линии с королевским, короновали бы того же куда более популярного сэра Роберта, и в армии принялись бы рвать друг другу глотку он и лорд Джереми, не считавший смену королевской фамилии необходимой, тем более на Боттеров. И началась бы гражданская война.

Призрак её маячил и сейчас, но фигура Боттера на троне нравилась многим – в плюс ему теперь была и дружба с «фаворитом» бывшего короля. Все знали, что сэр Джереми, за эти дни неожиданно возглавивший армейские круги, опередив в этом того же сэра Роберта, окажется в затруднительном положении, если его наследник присягнёт новому королю.

– Подумайте, Ваше Величество, – встретившись с Рэем взглядом, спокойно сказал сэр Роберт. – Благополучие вашей короны в ваших руках.

Рэй кивнул.

Когда пять лет назад он принимал титул и выгрызал себе уважение в Совете Лучших, доказывая, что он не хуже отца и готов возглавить оппозицию, несмотря на его немоту и молодость, он знал, что придётся идти по головам. И был согласен с этим. И шёл.

Не стоило сомневаться и сейчас.

Лорд Роберт так или иначе прав. Рэй не любил его, понимал, что старый интриган спит и видит себя у тени трона, а самого Рэя – послушной марионеткой. Но он был прав. Ланс заложник в доме Боттеров, и этим стоило воспользоваться.

В столице и так начали роптать, ожидая, что коронуют юного Валерия. Когда многочисленные джентри узнают, что Боттер отдал приказ убить юного принца, они, и так вечно недовольные, поднимут восстание. Армия тогда очень и очень пригодится юному королю.

Не стоило и думать разговаривать с Лансом в его нынешнем состоянии – он просто не слышал, отказывался смотреть, отказывался понимать. Он больше напоминал оживлённого чародеем покойника – если бы не дышал, Рэй так бы и подумал.

Значит, наркотик.

Личный врач рода Боттеров составил рецепт тем же вечером. И Рэй сам влил безвкусную субстанцию в бульон другу.

Ланс ничего не заметил.

* * *

(Из записок Элизы Северянки)

«Люди никогда не поймут нас, – шептал Зак, каким-то образом оказавшийся рядом со мной посреди южной, волнующейся ковылём степи, куда открылся портал. – Люди никогда не примут нас. Элиза, послушай меня. Только я всегда буду с тобой. Слышишь? Я клянусь тебе. Я клянусь… клянусь быть с тобой вечно, защищать, любить тебя. Элиза, послушай! Мы одинаковые, мы одни, но мы вместе. Кроме тебя, у меня никого нет и у тебя тоже».

Я рыдала у него на плече, а он покрывал моё лицо поцелуями и шептал утешения вперемешку с признаниями мне на ухо.

Ни о каких плотских утехах речь не шла – Зак никогда не желал сделать мне больно, а я была слишком расстроена, чтобы получить удовольствие. Он развлекал меня, показывая волшебные трюки, как маленькому ребёнку. Иллюзии из облаков и тумана, прекрасные картины из прошлого – в бескрайней степи под усыпанным звёздами небом это было очень к месту.

Зак отвёз меня в Овидстан. Он накупил рабов, чтобы те развлекали меня, он даже согласился всех их освободить после этого. Он сдувал с меня пылинки, он постоянно был рядом, пока его не вызвали в конце концов во дворец. Овидстан начинал новую войну с Мальтией – ту, которую потом назовут Войной двух чародеев. Я же осталась в его роскошном доме среди не прекращающегося праздника и пира в мою честь.

На пятую ночь меня посетило видение ребёнка с клеймом раба на лице, едущего в нашу столицу под усиленным конвоем мальтийцев. На мальтийцах был флер от заклинания Зака, а мальчик метался в жару, и в его уже определившейся судьбе даже я без труда бы прочитала близкую и не особенно лёгкую смерть.

Несмотря на возраст, несмотря на материнские глаза, он был копией отца – маленький принц Валерий.

Я проснулась в холодном поту и долго потом искала эту проклятую рабскую повозку с помощью волка.

Мы нашли её только на рассвете.

На гвардейцах действительно было заклятие Зака – они просто тупо пялились на меня, когда я остановила их лошадей и забралась в повозку. Никто даже не попытался меня остановить. Зак никогда не был силён в ментальной магии: эти куклы могли выполнять только один приказ – охранять маленького принца. А я на него и не нападала.

Валерий с ужасом смотрел на меня незнакомыми тёмно-карими глазами. Он был в каком-то рванье, маленький, дрожащий, жалкий ребёнок. С его тоненьких запястий свисали цепи – каким бесчувственным чурбаном надо быть, чтобы приковать трёхлетнего мальчика!

И его мучила жажда даже больше, чем ужас передо мной. Он рванулся к фляге, которую я отстёгивала от пояса, как зверёныш, – он действительно больше походил на маленького пугливого зверька. И за всю ту эскападу я не услышала от него ни слова – зато маленького волка он напоминал мне очень сильно.

Я пыталась промыть его воспалённую щёку, на которую эти мерзавцы влепили овидстанское рабское клеймо, но мальчишка так присосался к фляге, что оторвать её я могла, наверное, только с руками. И заскулил, когда я потащила его из повозки.

У него были сломаны, по крайней мере, три пальца и полно ушибов – ноги, например, опухли. Первое, что мне приходило в голову: плеть. Овидстанцы или мальтийцы – не знаю. Он хныкал, падал, когда я пыталась заставить его идти, пришлось нести на руках и одалживать у кого-то из мальтийцев коня.

Коню идея везти меня, конечно, не понравилась. И я успокаивала и его, и рванувшегося было сбежать – а ведь только что ходить не мог! – ребёнка. При этом я постоянно чувствовала Зака, как будто он дышал мне в спину. Это было пока лишь предчувствие, но то, что Зак скоро узнает, что я вырвала у его короля мальтийскую добычу, я не сомневалась.